Сейчас. Мистик Фоллс.
— Керолайн, - Стефан проходит в комнату и видит свою девушку с орхидеей в руках.
— Знаешь, Италия была плохой идеей, - вздыхает Форбс. — Вся эта сумасшедшая история с Кетрин.
— Я уже забыл об этом, хорошо, - Стефан прижимает к себе блондинку. — Все же уже хорошо. Мы дома.
— Мне кажется, что я тебе не нужна, - девушка отстраняется от него.
— Что ты такое говоришь, я люблю тебя, - и Стефан вправду не понимает, что говорит Форбс.
— Стефан, нам нужно расстаться, - твердо и уверенно заявила Керолайн, ставя вазу с орхидеей на стол. — Тебе нужно уйти. Прямо сейчас. Стефан, я больше ничего не хочу слышать о тебя. Я никогда тебя не любила.
Он смотрит в ее глаза, и впервые в них не отражается ничего. Расставание стало единственным выходом, и чувство боли стало естественным. Самое страшное, что можно сказать после расставания : "— Я тебя никогда тебя не любила".
— Керолайн, что ты такое говоришь? - Стефан оказывается рядом с Керолайн и оборачивает ее к себе.
— Мы расстаемся! - выкрикнула Керолайн.
Стефану больно осознавать то, что говорит ему Керолайн. Она разбила ему сердце, и отрицать это невозможно. Вот только Керолайн не осознает, тех слов, которые говорит Стефену. Она словно замерзла.
— Больно, когда, тот, кого ты любишь, вонзает тебе нож в спину?
Слышится мужской голос. Стефан видит мужскую тень, которая приближается к нему. В этом мужчине он узнает Тристана. В его руках окровавленный нож.
— Было не трудно вывести из нее вербену.
Керолайн стоит, не понимая, что происходит. Она теперь находится под внушением.
— Что тебе нужно? - Стефан приводит в боевую готовность свои кулаки.
— Спокойнее, не советую со мною драться, - Тристан кладет на стол открытку. — Прочитай.
« Стефан, больнее осознавать, что твоей семье нанесли оскорбление. Ты нанес оскорбление, не просто моей семье. Ты нанес оскорбление моей любимой женщине. Матери моего единственного ребенка. Больнее терять того, кого ты любишь всем сердцем. Уверен, тебе было очень больно слышать от Керолайн слова, которые пронзили твое сердце, словно кинжал. Любовь - это когда кто-то может вернуть человеку самого себя. Я всегда буду возвращать Катерину, и думаю, это мое предупреждение заставит тебя задуматься, о тех последствиях, которые ты принес в мою жизнь, и о той боле, которую я испытал, слыша от своей любимой женщины, что она любит другого. Но, теперь я знаю, что она свободна и она моя.
Элайджа. »
— Ах, да, счастливо оставаться, - Тристан на зло задевает Стефана за плечо и спешит исчезнуть. — И удачи. Она тебе пригодиться.
Сейчас. Новый Орлеан. Особняк Нади и Джаспера.
— Скажи, что это рецепт ведьмовских печенюшек, - Джаспер застает жену, которая растирала засохшую ромашку.
— Нет, - Надя берет в руки пузырьки с кровью и смешивает их с ромашкой. — Я нудаюсь в гребанном чуде. Вот и все.
— Тогда что делает моя любимая жена? - интересуется Джаспер.
— Если это сработает, то очень скоро узнаешь, Джаспер, - улыбается Петрова. — Хейли опять что-то задумала?
— Все, как всегда, Надя, - вздыхает вампир. — Не думай об этом. Элайджа решил устроить им встречу. Поговорят, по душам.
— Думаю, здесь им наша помощь не понадобиться, - закончив ритуал, Надя поджигает чашу с кровью и ромашкой.
Кафе Sucré. ---
Джекссон привел Хейли в кафе Sucré ровно в восемь, как они и договаривались с Элайджей, и Хейли даже не смутило отсутствие людей, ведь она увлеклась выбором сладостей для дочери.
— Я хочу лимонный кекс и нужно взять для Нади шоколадно-миндальное печенье.
Хейли не верит своим ушам, но ее супер слух еще никогда не подводил ее. Это голос Кетрин. Пирс видит силуэт Маршалл и уже решает уходить, но Элайджа ее останавливает.
Элайджа ставит условие: Катерина остается и разговаривает с Хейли. И она соглашается - соглашается вопреки своей ненависти.
Джексон ставил условие : Хейли садится за один стол с Кетрин, и они, сейчас, в их с Элайджей присутствии решают все. Здесь и сейчас. Хейли соглашается, ведь она дорожит своим мужем.
— Пожалуйста, прости меня и прекрати ненавидеть, - Элайджа внимательно смотрит на жену, надеясь, что она повторит его слова.
— Я никогда не хотела этого, Кетрин, - повторяет Джексон.
— Я лучше кожу с нее живьем сдеру, - выкрикивает Маршалл хватая вилку.
— Я вырву твой лживый язык! - Кетрин хватает нож, но Клаус хватает ее за запястье.
— Любовь моя, не так быстро, - Клаус выхватывает нож из ее рук.
Гибрид садится рядом с братом и осматривает помещение. Элайджа старается сохранять спокойствие, а вот Кетрин на пределе и она готова убить Хейли, хотя прекрасно понимает, что ни Элайджа, ни Джексон не позволят ей сделать это.
— Выход есть? - шепчет Джексон.
— Элайджа, мое предложение с ареной, грязью и бикини, все еще в силе, - самодовольно произносит Клаус. — Я бы посмотрел на это. Представь, как они бы дрались за тебя.
— Никлаус, - вздыхает Майклсон. — Мы сами разберемся с этой проблемой.
— А я не мог этого упустить, - ухмыляется Клаус. — Начнем?
Кетрин старается не поддаваться эмоциям и делать вид, что считает свое решение совершенно правильным. Она вскакивает со своего стула, хватает бутылку текилы, стоящую на столе и, давая понять, что мира не будет, и уходит в туалет.
— Приношу свои извинения, - Элайджа следует за женой.
Насколько опасны игры любви? Сегодня Элайджа убедиться в этом.
— Ты моя жена, Катерина, - Элайджа приближается к деревянной двери и проводит руками по ней. — Открой дверь, или я ее выломаю!
— Элайджа, если я тебе больше не нужна, то уходи, - гневно выкрикнула Кетрин.
— Катерина, заканчивай весь этот цирк! - она понимает, что тот настроен решительно и никуда не уйдет.
Прошло три минуты и Элайджа садиться на пол.
Прошло пять минут, и Кетрин выпила, полбутылки текилы.
— Катерина, поговори со мной, - начал Элайджа. — Прошу тебя, поговори со мной.
— О чем, Элайджа? - усмехается та.
— Просто представь, что нас нет, - начал Элайджа. — Ты представляешь свою жизнь без меня?
Он надеялся, что это станет шансом для Катерины осознать все. Она закрывает глаза, стараясь вообразить себе эту картину. Как бы она жила? Где бы была? Снился бы он ей?
Кетрин находит силы, чтобы улыбнуться и взять бутылку в руку.
Без него у нее бы была совершенно другая жизнь, и она это понимает. Она бы попрощалась с ним. Возможно, сорвалась бы, оставив после себя несколько сотен трупов. Начала бы жить без него, ведь она жила без него. Жила долгое время, принимая свое одиночество. Все было бы по старой отработанной схеме : клубы, выпивка, мужчины, бега от Клауса. Такая жизнь возможно и для нее. Но, у нее появилась одно но : Элайджа стал ее жизнью. Как можно попрощаться с тем, без кого не можешь жить? Она не прощалась, она ничего не говорила. Она осознала, что он так же бы тревожил ее сны, и находясь в объятьях других мужчин она бы думала только о нем, представляла бы его на месте их. Она его любит, и сейчас Кетрин это понимает.
Он закрывает глаза, стараясь вообразить себе эту картину жизни без Катерины. Она импульсивна и мстительна, и Клаус всегда убеждал его в том, что она ему не нужна. Как бы он жил? Где бы был? Снилась бы она ему? Он не знает, как отвязать ее от себя, но если бы это вышло, то Клаус бы первый протянул ему бокал с виски. Радовался бы тому, что Элайджа избавился от нее. Они бы подрались из-за этого, но придя в себя, Элайджа бы замкнулся в себе. На время. Затем вернулся бы в семью, чтобы быть на стороне брата, и искал бы утешения в объятьях и ласках других женщин, но смотря в их глаза, он видел бы только ее карие глаза, ее запах мучал бы его. Нет, это бы не стало его лекарством или отвлечением. Он не смог бы согреться в объятьях других. Она его болезнь.
Она всегда была ему нужна. Он всегда был нужен ей. Когда Элайджа решается выбить дверь, то она сама открывает ее, держа в руках практически допитую бутылку с текилой.
