— За что вы любили Стефана? - Майклсон спрашивает спокойно, а обескураженная Елена не знает, что и ответить.
Вопрос застаёт ее врасплох, и может она даже рада, что сейчас Деймон разговаривает с братом. Она никогда не думала об этом. Возможно, со Стефаном она была из-за благодарности к нему за то, что научил жить заново, за то, что был рядом, за то, что защищал, за то, что спас тогда на мосту. Потом она стала вампиром, появилась связь Деймоном, любовь к Стефану стала гаснуть, появилась зависимость от Деймона. Но любовь к Стефану была какой-то другой. Потом отключение чувств, отключились все связи, а когда чувства снова вернулись, любовь к Стефану, да, осталась, но она была уже полностью другой. Она любила его как друга. Эта связь была настоящей. Любовь к Деймону была сильнее. Она стала настоящей.
— Это сложно объяснить, Элайджа, - полушепотом сказала Гилберт. Вселенная может катиться к черту. Настоящая любовь побеждает, я убедилась в этом.
Элайджа понимает,что сейчас он должен быть рядом с Кетрин и не думать о глупой связи или сметри. Она рядом с ним и всегда будет рядом с ним. Первородный поднимается на второй этаж и застает жену дающую указание Айи.
— Я все поняла, Мисс Майклсон, - чернокожая девушка внимательно слушала Пирс. — Те танцовщицы, что были в прошлый раз и акробаты, трон.
— Трон? - появившийся Элайджа приближается к жене. — Будет посвящение в Стрикс?
— Нет, - отвечает Кетрин и обращается к чернокожей женщине. — Ая, ты знаешь как я люблю, и у тебя менее получаса.
— Вы любите, когда все дорого и красиво, - вампирша уверенна, что справится с указанием Кетрин. — Я успею.
— Можешь идти, - указывает первородный и Ая спешит покинуть комнату.
— Мы потерялись где-то в темноте, - Пирс смотрит ему в глаза.
— Настоящая любовь существует! - Элайджа легонько касается ее губ. — Мысли о прошлом мучают меня, терзают днём и ночью... Всё время... Бывает, пытаешься их прогнать и не знаешь - то ли закрыть глаза, то ли не закрывать их совсем... Наступает такой момент, когда я пытался... Пытался понять, почему всё у нас пошло наперекосяк... Но...
— Но? - она обвивает его шею своими руками.
— Но у меня ничего не получается, - вздохнул первородный. — Я не понимаю...
Они взглянули друг на друга, поняли друг друга без слов и завели немой разговор. Конечно же, о том, как плохо жить вдалеке друг от друга, о жизни и о смерти, об одиночестве, о том, как быстро проходит время, о счастье быть вместе и о том, что всё в жизни выходит не так, как планируешь. О том, что они все еще вместе и это есть настоящая любовь.
— Наверно мне стоит одеть одно из моих черных платьев, - прижимаясь к нему спрашивает Кетрин. — Вот только какое?
— Нужно подстраиваться под аудиторию, Катерина, - Элайджа слушает ее сердце убеждает себя, что теперь с ней все в порядке. — Мне нравится, то, что висит справа.
— А ты наденешь темный костюм, который висит слева иди другой такой же справа? - хмыкает Кетрин.
— Лучше возьму смокинг,что висит посередине, - Майклсон вновь целует жену не желая отпустить ее.
— Обещаю, тебе понравится вечеринка и мой подарок, - лукавая улыбка озаряет ее лицо, и Элайджа прекрасно понимает,что эта улыбка означает новую игру.
========== Глава LXVI. Это ее мир, где она восседает на троне. ==========
Ее звали Татия. Длинные волосы,карие глаза, белоснежная кожа, скромный нрав и свойственный лишь ей одной тонкий аромат полевых цветов - такой знал ее Элайджа тысячу лет назад. Он полюбил ее, и такой ее похоронил после того, как истязал ее кожу и выпил всю ее кровь.
С потерей Татии пришла тоска и тяга к уединению.
Две сотни лет прошло, и он думал, что смирился с ее потерей, но как же глубоко он ошибался. Он думал, что мать убила ее.
Прошло еще две сотни лет. Элайджа уехал в Ирландию и впервые жил один среди холмов и лесов. Он думал, что справится. Нет.
Прошло столетие. Элайджа вернулся в Лондон, к семье. Там он впервые увидел ее. Ее звали Катерина. Длинные заплетенные косичками волосы, карие глаза, белоснежная кожа, скромный нрав и свойственный лишь ей одной тонкий аромат роз - такой знал ее Элайджа пятьсот лет назад. Но, Катерина не была Татией. Он полюбил ее, и такой боялся похоронить. Катерина сама похоронила себя, засунув свою шею в петлю и обратившись. Элайджа продолжал любить и оберегать ее.
Прошло столетие, которое Элайджа провел в гробу. Он возненавидел ее. Она изменилась, но убить ее он не смог. Он все еще любил ее.
Две сотни лет прошло, и он думал, что смирился с ее потерей. Он смирился с потерей Катерины, и рассматривал очередную папку с описаниями того, как « The Woman.» помогает очередному вампиру сбежать от его брата. Он знал, что ее нанимают, как ту, которая может помочь скрыться от Клауса. Он думал, что ее не спасти.
Две сотни лет прошло, и он думал, что смирился с ее скверным характером. Он смирился с потерей Катерины, и научился любить Кетрин Пирс. Появление дочери изменило весь его мир, как и новость о смерти Кетрин. Затем ее возвращение к жизни предложение и свадьба.
Десять лет прошло их семейной жизни, и Элайджа убедился, что Катерину Майклсон любить еще сложнее, чем Кетрин Пирс, но сердцу не прикажешь. Он любил ее, и без нее он не прожил бы и минуту, может, существует настоящая любовь?
Придя рука об руку с Джиа на очередную званую вечеринку Люсьен точно знал, что ради ее он готов меняться. Он вышел навстречу Тристану вместе с Джиа, которая опиралась на его собственный локоть, нервозно поинтересовалась, что происходит. Люсьен ответил, что всего лишь встреча двух старинных друзей, и со змеиной улыбкой, в стиле своего создателя, протянул Тристану руку. Они сделали правильные выводы. Мир свершился, и все, что нужно было - это наступить на горло своей гордости.
— Так и не скажешь мне ничего? - Надя расчесывает волосы Кетрин.
— Надя... - ее голос сорвался, и пришлось начать снова. — Вы все удачно провернули.
— Да, уж, и вправду удачно провернули, - ответила девушка. — Я пыталась сказать тебе об этом, но до тебя невозможно было достучаться. С первым отключением эмоций. Тебе понравился подарок?
— Да, милый плакат, - съязвила Пирс.
— Хоуп и Ребекка помогали нам, спокойно ответила ведьма. — Ками взяла на себя вечеринку.
— Клаус, даже смирился, - с горечью прошептала Пирс. — Прости меня, Надя, я виновата перед тобой. Я должна была рассказать тебе о ромашке и о том, что выкрала заклинание и Эддисон произнесла его.
— Ты права, - проговорила Надя. — Я всегда прощала тебя. Думаю, Джасперу будет нелегко несколько месяцев.
— Он справится, а мы будем поддерживать вас, - поднявшись со стула, Кетрин приобрела дочь. — Пора идти и быть Катериной Майклсон.
Кетрин помогла Элайджи закрепить запонки и повязать бабочку. Он готов спуститься к гостям. Опираясь о деревянные перила Элайджа медленно спустился к гостям, и взяв у официанта бокал с шампанским приготовился произносить речь.
— Дорогие друзья и собравшиеся. Рад вас приветствовать на ежегодной вечеринки Стрикс. Как вам известно, в этом году вечеринка посвящается семье и тем, кого мы любим. За тысячу лет я убедился, что мы навечно связаны кровными узами. Семья превыше всего. Именно с семьей вы будите связаны : " Всегда и навсегда. " Разрешите вам представить, мою дочь, Надю Майклсон вместе с ее мужем Джаспером.
Надя опирается о плечо мужа и медленно спускается с лестницы. Она осматривает танцовщиц в купальниках и акробаток в откровенных костюмах. Все как любит ее мать : Красиво и Дорого. Надя улыбается, беря в руки бокал с шампанским. Джаспер следует примеру жены, отпивая из бокала игристое вино.
— Я хочу сделать официальное заявление.
Джаспер опускает на колен перед женой и протягивает ей черную бархатную коробку с кольцом.
— Это меньше, что ты заслуживаешь, но сегодня я клянусь защищать нас троих. Всегда и навсегда.
От удивление Надя даже закрывает глаза, но, увы, это не помогает ей сдержать слез.
