Кетрин радовало то, что она проведет с Элайджей целый месяц. Только он и она. Уютная квартирка на Бейкер стрит. Это и есть для нее счастье. Она бросает пальто на пол и проходит в цент комнаты.
— Свобода! - радостно прокричала она и запрыгнула на Элайджу обвивая его шею своими руками.
— Это безумие! - наконец, восклицает Элайджа.
— Нет, Элайджа, заткнись и лучше поцелуй меня, - говорит она, с вызовом глядя на мужа.
— Катерина, может не сейчас? - он усаживает ее на диван.
— Но я сама хочу этого. Я люблю тебя, - Катерина нежно касается его лица.
Элайджа опустошенно молчит, и Кетрин не понимая, что происходит, с искорками надежды, смотрит ему в глаза. Она медленно, берет его за руку и переплетает их пальцы. Элайджа высвобождает свою руку и протягивает ей книгу. Кетрин раскрывает книгу Артура Конана Дойли и медленно читает выделенные слова. Она сама их выделяла.
Для Шерлока Холмса она всегда оставалась «Этой Женщиной». Я редко слышал, чтобы он называл ее каким-либо другим именем. В его глазах она затмевала всех представительниц своего пола. Не то чтобы он испытывал к Ирэн Адлер какое-либо чувство, близкое к любви. Все чувства, и особенно любовь, были ненавистны его холодному, точному, но удивительно уравновешенному уму. По-моему, он был самой совершенной мыслящей и наблюдающей машиной, какую когда-либо видел мир; но в качестве влюбленного он оказался бы не на своем месте. Он всегда говорил о нежных чувствах не иначе, как с презрительной насмешкой, с издевкой. Нежные чувства были в его глазах великолепным объектом для наблюдения, превосходным средством сорвать покров с человеческих побуждений и дел. Но для изощренного мыслителя допустить такое вторжение чувства в свой утонченный и великолепно налаженный внутренний мир означало бы внести туда смятение, которое свело бы на нет все завоевания его мысли. Песчинка, попавшая в чувствительный инструмент, или трещина в одной из его могучих линз — вот что такое была бы любовь для такого человека, как Холмс. И все же для него существовала одна женщина, и этой женщиной была покойная Ирэн Адлер, особа весьма и весьма сомнительной репутации.
— Эта женщина, - вздрогнув произнес Элайджа. — Это твой код. Тебя нанимали.
— Как сантехника, - издевочно смеется та, надеясь, что Элайджа прекратит этот разговор. — Я читала книги о Шерлоке Холмсе.
— Уверяю, с протечкой ты бы тоже справилась, - уверенно отвечает первородный. — Тебя нанимали как ту, которая могла одурачить Клауса Майклсона и помочь спрятаться от него или подстроить смерть.
— Элайджа, мир - это паутина, и я знаю, когда и как, дернуть за нить, - поясняет Кетрин. — Когда ты скрываешься, всегда найдутся люди, которые тебя ищут. Теперь я поняла, почему ты привез меня именно сюда. Элайджа, я покончила с этим, когда отдала тебе лекарство и ты это знаешь.
— Мои объятия не приносят ни покоя, ни радости, а превращаются в изощренную пытку для тебя? - сорвав голос прокричал тот.
Никогда прежде его не терзали подобные чувства. Никогда прежде он не страдал от того, что она может предать его. Как она могла предавать, того, которого любила? Союз с ним измелил ее. Сделал мягче и изменил ее духовный мир. Но она упорно продолжала искать тепла в его постели, забыв гордость, и то, что может разочароваться в ней. Ради него она готова была умереть и растерзать свое самоуважение.
— Однажды вечером ты просто выставишь меня вон, без объяснений и без сантиментов, - грустно произносит Кетрин. — Этого я и боюсь. Боюсь больше, чем твоего братца или воды. Я никогда тебя не предам. А твоя обожаемая Хейли месяц назад пыталась убить нашу дочь, и ты все еще не доверяешь мне?
Он всерьез задумывался о том, чтобы нарушить данное обещание брату не доверять Кетрин Пирс. Она оказалась права, и теперь его главная цель сохранить жизнь дочери и Кетрин. Даже ценой своей жизни.
— Ты принадлежишь мне, я сделал тебя своей, и ни в одной сказке нет женщины, за которую сражались бы дольше и отчаяннее, чем я сражался за тебя с самим собой, - Элайджа притягивает ее к себе.
Ведь и правда он боролся за нее с самим собой. Старался забыть. Пытался найти утешение в объятьях других женщин, а порой бродил по дому и долго думал.
— Я играла своими мечтами, а мечты играли мной, - она сильнее прижимается к нему. — Кстати, эту книгу подарил мне ты в 1891 году.
Любое настоящее чувство между двумя людьми - слишком большая редкость, чтобы быть чем-то нормальным. Так случилось и с ними. Она безумно притягательна. Их губы находят друг друга, и она целует , робко, но с явными отголосками страсти и убийственного безумия, являющегося неотъемлемым компонентом их странной, но губительной любви.
Для него она навсегда остаётся для идеалом женщины, единственной, от которой он потерпел поражение, той, которую он называет « Эта Женщина. » Элайджа не расскажет, что как-то ужиная в компании друга автора Дойля он вспомниная о ней прошептал : « Эта Женщина. » Спустя год Кетрин обнаружит у себя на туалетном столике книгу и так не поймет, на кого же ей напоминает образ Ирэн Адлер, а выделит черным чернилам : The Woman. » и оставит книгу пылиться, на книжной полке.
Он откидывает прядь волос с ее лица, призывая открыть глаза. Она просит довериться ей . Ей он не навредит никогда, потому что она, незаметно для него, украла его сердце и доверила ему свое.
Этот месяц был дня нее лучшим за всю жизнь. У них были ночи, которые они никогда не забудут, а по утрам в их уютной квартире пахло свежей выпечкой. По ночам они любили друг друга, а днем он показывал ей город. Она улыбалась и порой даже дождь или лондонский туман не смог остановить их. Такой город, как Лондон, по которому бродишь часами, не видя ему конца… представляет собой нечто совсем особенное. Они просто гуляли по лондонским уличкам, а в один из солнечных дней она не боясь его гнева и не боясь испачкать его костюм повалила его на одну из зеленых парковых лужаек и нависая над прошептала, что всегда будет любить его, а он пообещал, что всегда будет бороться за нее. Он уговорил ее прокатиться на одном из старинных автомобилей, а она Coca-Cola London Eye - одним из крупнейших колёс обозрения в мире, расположенное в лондонском районе Ламбет на южном берегу Темзы. С высоты 135 метров ей казалась, что весь Лондон принадлежит только им. Он научил ее разбираться в сортах чая, а ей удалось затащить его в один из пабов. Это было поистине их время и синя на одной из скамеек туманным вечером они понимали, что им еще многое предстоит узнать и пережить, но теперь они будут счастливы и бороться вместе. Для них Лондон - самый интересный, самый красивый, самый удивительный город в мире, потому что именно там им суждено было встретиться.
« — В Лондоне любовная история и скандал - лучшие сладости к чаю, »- Кетрин вспоминая именно эту фразу, но автоответчик ее мобильного не умолкает и отрывает ее от размышлений.
« Катерина, я понимаю, ты зла на меня и имеешь на это право, но Камилла поможет тебе, а я буду рядом. Вспомни наши клятвы. Я никогда их не забуду. Я помогу тебе найти дорогу обратно. Тобой сейчас управляет гнев и желание завершить все страдания, но мы справимся с этим. Элайджа. »
« Мама, ты говорила, когда женщина становится матерью, весь ее мир переворачивается с ног на голову. Ты рассказывала, что стоило тебе взять меня, новорожденную, на руки, и ты возненавидела весь свет. Потому что раньше это был просто мир, а теперь ты воспринимала его как врага для такой маленькой и беззащитной меня. Сейчас я выросла и понимаю, что должна защитить тебя. Я в панике, но ты поступила умно, спрятав ромашку в мою заколку. Ещё я понимаю, что ты впервые сорвалась и тебе должно быть одиноко и холодно. Это не так. Ками и отец помогут тебе вернуться. Возвращайся ко мне. Без тебя мне одиноко и страшно. Надя. »
Кетрин вправду одиноко и страшно. Она ничего не чувствует, кроме холода и дыры там, где должно быть сердце.
========== Глава LXII. Какая разница, как солнце светит там, когда плывешь по своей воле в сети ты? Flashback. ==========
