— Пообещай, что проследишь за тем, чтобы она уехала на свою Родину, и была свободна, в безопасности вместе с дочерью, я оставлю адрес, и напишите, пожалуйста, мне письмо, - тихо говорит он, пожимая руку на прощание арабу. — Я уезжаю в Новый Орлеан и прощаюсь с прошлым.
— Счастливой дороги, - тяжело вздыхает доктор, пожимая Элайджи руку. — Я все сделаю и сообщу все в письме.
Майклсон возвращается в автомобиль, зажмуривает глаза, не желается смотреть, ведь увидев ее, он вновь испытает боль. Боль, которая давит его сердце невыносимой тяжестью. Но, желание увидеть ее гораздо сильнее и он медленно поднимает свои веки, останавливая свой взгляд на идеально правильном тоне ее лица. Он любуется ей, смотрит, как она кружится вместе с дочерью, смеется, забывает обо всем, ведет себя, словно ребенок, вопреки здравому смыслу Элайджа Майклсон смотрит на нее. И, возможно, это от него и не зависит, ведь вопреки здравому смыслу он любит ее, любит ту, которая причинила ему боль. Любит свою боль, и ничего не может с этим поделать. В его мыслях крутится только одно : « Как? Как так вышло?»
Даже не стоит угадывать, кого ему не хватает, кто управляет его рассудком. Только Кетрин Пирс управляет им и только из ее уст он желает слышать : « Я скучаю ». Без нее он умираю. В мыслях он рядом с ней, и готов пойти на любой бунт, любое безумства, только бы она была рядом с ним. Элайджа слишком требователен к себе, и именно поэтому считает, что ложь все разрушила. Любовь принесла ему только боль, и ведь не бывает любви без боли. Теперь Элайджа Майклсон знает, что любовь причиняет только боль. Элайджа покидает город Ветров с тяжелым и разбитым сердцем. Он покидает город , решив, что найдет в себе силы распрощаться с пошлым, и видимо, так суждено. Мактуб.
Она убила свое счастье. Смотря на проезжающую мимо машину марки Duesenberg J Convertible Coupe SWB 343454, Пирс замирает, не отводит от автомобиля взгляд, желая увидеть его лицо. Она солгала ему и этой ложью разрушила свою судьбу и счастье. Она смотрит только в его сторону, но автомобиль ускользает, завернув за угол улицы. Никогда нельзя верить тому, что говорит и демонстрирует женщина. Женщина светла снаружи и темна изнутри. Кетрин врет самой себе, убеждает себя в том, что ничего не чувствует к Элайджи, но все это ложь, ведь без него она умерла. Все лгут, вот и она лжет самой себе, что не любит этого мужчину. Она так долго мечтала о своей свободе, и теперь только она распоряжается своей жизнью, решает куда пойти, с кем быть. Она решила распрощаться с прошлым, и видимо, так суждено. Мактуб.
Город омрачили темные тучи. Скоро начнется дождь, и держа дочь за руку Кетрин подводит ее к Мохаммеду, который к ее удивлению ждал их на тротуаре. Она грустит, устала, ее глаза не соврут ему. Надя надувает губки, слыша, что ей нужно будет уйти с улицы, но малышке приходится смириться, ведь Кетрин не отобрала ее новые дорогие игрушки, а позволила взять их с собой.
— Ты сама все разрушила, а теперь, стоя посреди руин, ты ругаешь ураган, - произносит араб.
— Я всегда убегаю, даже от себя самой, даже от собственного счастья, - сглатывая подступивший к горлу ком говорит она.
— Если он твоя судьба то вы еще обязательно встретитесь, мактуб - так суждено, - убеждает ее мужчина.
— Я не верю в судьбу, - признается Кетрин. — Спасибо тебе за твою доброту. Мне пора идти, но я завтра вернусь. Вернусь, как только куплю билеты на поезд. Нам с дочерью предстоит долгая дорога. С этой минуты моя судьба только в моих руках, и будет так, как я решу.
— Мама, ты уходишь? – спрашивает малышка.
— Да, но завтра я вернусь к тебе, принесу подарок, - улыбается Пирс, целуя дочь на прощание.
Мохаммед ведет малышку в дом, а Надя машет стоявший на тротуаре матери, зная, что мать ее любит и вернется к ней, а значит, Нади больше не чего бояться. Кетрин не может пойти за дочерью, ведь если она последует за ними, то может подвергнуть единственную дочь опасности. Теперь, когда ей позволено решать она откажется от своего счастья, только бы быть свободной. Свободной от собственной лжи. Она солжет себе вновь, будет убеждать себя в том, что свобода это то, что ей нужно. Она поступит так, как поступала всегда – заменит один наркотик на другой. Заменить, чтобы заглушить чувства, заменить одно на другое. Но, замена это ведь вовсе не реальность, а только иллюзия, самовнушение, ведь для нее не существует наркотика сильнее, чем Элайджа Майклсон. Она заменит причинённую любовью боль на губительно горький вкус алкоголя,но это будет лишь иллюзия, и тротуары сами ведут ее в закрытый бар Авроры.
Новый Орлеан.
Выбившись из сил, терпя невыносимую боль в колени, сглатывая слезы и прикусывая губу, малышка Майклсон все же преодолевает лестницу, сталкиваясь с Фрей, Сесилией и Лилит. Женщины смотрят на плачущую малышку, которая хлопает входной дверью в свою комнату. Ей больно, обидно, ей кажется, что ее все бросили. Но, закрыв дверь комнаты, она все же добилась своей цели, и видимо это качества она унаследовала от отца, который всегда добивался своей цели несмотря ни на что. На глазах малышки слезы, невыносимая пульсирующая боль в колени не дает ей покоя, и прижимаясь лицом к холодному полу Хоуп, все равно останется сильной. Сильной, потому что сможет преодолеть эту боль. Она преодолеет все на своем пути и только тогда познает насколько ценно дается счастье.
— Как красиво обставлена гостиная к помолвке Хейли и Джексона, - говорит Лилит.
— Уже сегодня вечером Джексон придет официально просить руки Хейли, - улыбаясь ,говорит Сесилия.
— Ребекка, эти цветочные композиции с красными лентами прекрасны, - произносит Лили, смотря на свою невестку, которая расставляет бутылки с алкоголем. — Хейли тебе нравится? А эти свисающие гирлянды с красными и белыми розами?
— Это будет такой красивый праздник. Я настолько увлеклась подготовкой к помолке, меню, музыка, украшения, - улыбаясь, говорит Ребекка. — Вот только это должна была быть помолвка моего брата, и пришлось кое-что изменить. Более совпадающее со вкусами Хейли.
— К черту цветы! К черту свадьбу! – выкрикивает Маршалл бросая на пол одну из цветочных гирлянд на пол.
— Хейли! – вскрикивает Миссис Маршалл на дочь, с глаз которой капают слезинки.
— Что произошло? – спрашивает Фрея.
— Фрея, идем со мной к Хоуп, - тяжело дыша, брюнетка берет Фрею за руку, поднимается с ней по лестнице. — Она расстроилась, узнав о свадьбе.
— Я иду с вами, - Ребекка следует за девушками.
Хоуп тяжело и малышка никак не реагирует ни на слова Керолайн, ни на стуки в комнату. Она словно лишилась чувств. Словно Хоуп Майклсон : не слышит, не видит, не ощущает.
— Не нужно плакать, я рядом с вами, откройте дверь, - убеждает Керолайн Хоуп.
— Убирайся! Убирайтесь все! – кричит в ответ Хоуп.
— Доченька, - слыша такой голос Хоуп, Хейли не собирается ждать, а силой открывает дверь и проходит в комнату дочери.
Малышка лежит на полу, вся в слезах, и видя это Хейли не сможет стоять спокойно, не может наблюдать за тем, как страдает ее дочь, она не оставит дочь одну, она должна поддержать ее. Ведь сейчас у Хоуп есть только мать. Ее поддержка и опора. У Хоуп есть только мать, которой она доверяет и любит. Маршалл опускается на пол, прижимает к себе дочь, переносит ее на постель и ложится рядом. Стоящие в пороге комнаты женщины, понимают, что не стоит им вмешиваться в разговор матери и дочери.
— Мама здесь, сладкая, - шепчет Маршалл, гладя дочь по волосам.
— Уходи! Я не хочу с тобой разговаривать! – всхлипывая, произносит Хоуп, отползая к другому концу постели.
— Послушай, доченька, я с твоим папой не могу жить вместе, мы не можем жить с ним под одной крышей, в этом вся правда, я вернулась сюда только потому, что была беременна, а точнее твой отец меня вернул меня силой, когда я пыталась бежать, но потом появилась ты, мы очень сильно любим тебя, мы очень сильно привязаны к тебе, - признается Хейли. — Мне трудно жить в этом доме, трудно жить в доме, где нет мира. Но, я уйду и не оставлю тебя. Никогда, слышишь, я не оставлю тебя одну. Я не позволю тебе жить с твоим отцом. Я сделаю все, чтобы нас не разлучили, и мы были всегда вместе. Я никому не позволю отнять тебя у меня. Это и есть правда, которую ты должна была узнать. Ты подрастешь и все поймешь. Ты должна была узнать все это, когда повзрослеешь, но я сказала это сейчас.
