— Заткнись, - шипит Маршалл поправляя сумочку на своем плече и шагая вперед, ведь все, что она желала - это избежать общество Майклсона.
========== Глава 3. Забыть невозможно. ==========
До Чикаго. Две недели назад.
В гостиничном номере темно, ведь Элайджа лично задвинул тяжелую ткань штор, после того, как уложил девушку в постель, у изголовья которой собрались лучшие доктора Чикаго, которые осматривали пациентку, и им было наплевать на то, что произошло, ведь им хорошо платили за молчание. Ее глаза закрыты, и Элайдже кажется, что вместе с ней угасает и он. Угасает огонь, пылавший в его сердце. Он печален и не сможет жить, если отпустит ее. Сейчас он готов отдать все, чтобы ее кошмары обратились в прекрасные сны, наполненные счастьем. Элайджа отказывается от предложенных одним доктором капель, которые помогут ему уснуть. Элайджа не уснет, пока его любовь не откроет глаза. Возможно, это судьба испытывает его, или же он волнуется за девушку, которая смогла проникнуть вглубь его сердца. Майклсон открывает свои глаза, смотря на огни ночного Чикаго. Люди, словно муравьи, и все спешат куда-то, и, возможно, это не закончится, и люди всегда будут куда-то спешить. В его руках тлеет сигарета, и Майклсон не сразу понял, что кто-то дотронулся до его руки и направил ее в пепельницу, чтобы тот потушил сигарету. Элайджа смотрит в глаза доктору. Мохаммед - доктор лет тридцати четырех, который прибыл в Чикаго из Египта. Переезд дался тяжело, но тот смог заработать больше денег для содержания всей семьи, которая осталась в Египте. Мохаммед достаточно умен, внимателен и образован, чтобы заметить такие мелочи, как взгляд влюбленного мужчины.
— Да, вы что-то хотели сказать? - Элайджа внимательно смотрит на доктора.
— Вы больны, - на ломанном английском объясняет доктор. — Вы больны болезнью, имя которой любовь. Та девушка - ваша болезнь, и не стоит так волноваться, ведь она жива. У меня есть средство - масло алоэ вера, и это поможет ей. Я помогу.
— Но,- пытается возразить Элайджа.
— Я видел, как вы смотрите на нее, я и помогу, - кивает доктор.
— Я заплачу, сколько нужно, - улыбается Майклсон, хлопая доктора по плечу.
— Деньги - нет, а благодарность я сохраню в своем сердце, - говорит доктор, отстраняясь от него.
К утру Элайджа Майклсон вспоминает слова доктора Мохаммеда, когда все покинули комнату гостиницы. Все покинули его, а он не сомкнул глаз, сидел у изголовья, лично занимался ее ранами. Элайджа Майклсон не мог забыть слова доктора о том, что он болен. Болен неизлечимой болезнью - любовью. Элайджа Майклсон смотрит на нее лицо, и пусть у нее ужасный вид, ее лицо словно умерло, но его глаза не увидят ее уродства. В его глазах она красавица. Глаза влюбленного слепы. Влюблённые больны неизлечимой болезнью.
Новый Орлеан. Сейчас.
Хоуп бежит вверх по лестнице и Ребекка не успевает за своей племянницей.
— Хоуп, - смеется Ребекка.
— Ты должна догнать меня, - Хоуп оборачивается к блондинки, которая открывает дверь новой комнаты малышки.
Новая комната гораздо больше, чем была прошлая и Хоуп кажется, что здесь гораздо больше света и туалетный столик с зеркалом, стеклянные висюльки, а на двухместной постели восседает фарфоровая кукла. Ребекка сдержала обещание. Хоуп сбросив свои детские туфли и взяв в руки куклу, прыгает на постели. Поведение Хоуп явно заставляет Ребекку улыбаться и сегодня она позволит ей делать все, что пожелает малышка, ведь она вернулась домой, и смех Хоуп слышан по всему особняку.
Этот смех слышит весь особняк, ведь Хоуп счастлива, ведь ее семья едина. Ее настоящая семья теперь вместе и большего малышки для счастья не нужно. Больше всего родители Хоуп желают, чтобы она думала, что семья едина. Смех Хоуп слышит и Хейли, которая поднимается вверх по лестнице. Слуга несет ее чемоданы, а рядом идущей Клаус решает вновь заговорить с ней.
— Пусть Хоуп думает, что мы семья, - негромко произносит мужчина.
— Даже не думай, что я буду жить с тобой в одной комнате, - холодно отвечает Хейли. — Я буду жить в комнате Элайджи, а моя мать остановится в моей комнате. Но, ты прав и пусть Хоуп думает, что у нас все хорошо.
— И, что подумают о матери моего ребенка, которая живет в комнате моего брата, - Клаус разводит руками, указывая прислуге в какую комнату отнести вещи Хейли.
— Мне наплевать, - шепчет она, вплотную подходя к нему, а затем отворачивается и следует за прислугой.
Ей действительно было наплевать на то, что думает Клаус, который мог причинить боль любому, но и с готовностью выстрелит в сердце обидчика его дочери. Он не желал причинить боль Хоуп. Сейчас он только и желает забыть слова Хейли, которая, уходит в комнату его брата. Клаус Майклсон знал, что Хейли чувствует к его брату все то, что никогда не чувствовала к нему.
Хейли закрывает за собой дверь и оказывается в том месте, где она желала быть счастливой рядом с тем, кого она любила. Любовь затуманила ее рассудок и ради этой любви она готова упасть. Хейли падает ради этой любви. Падает на постель и закрыв глаза перед ней всплывает его образ. Хейли Маршалл уже давно заболела неизлечимой болезнью, и в этом мире нет ни доктора, ни лекарства способного излечить ее, нет средства, которое заглушит ее чувства. В ее сердце осколок, который причиняет ей боль, но вопреки всему она любит этот осколок. Хейли желает, чтобы кто-то забрал себе ее воспоминания, стер, излечил ее. Она закрывает глаза, дотрагиваясь кончиками пальцев до пухлых губ.
В этот день Хейли проснулась с улыбкой на лице. Она помнит, как после ссоры с Клаусом Элайджа утешал ее, принес на своих руках в комнату, сказав, что здесь она будет в безопасности. Впервые она с улыбкой на лице ведь рядом с ней был мужчина ее мечты, словно рыцарь или джельтенмен сошедший со страниц французского романа о любви и верности. В таких романах любовь преодолевает все преграды и возлюбленные обязательно будут вместе, идти по жизни рука об руку. Хейли потягивается, встает с постели и улыбается, сидящему за столом Элайджи, который писал что-то и излучал новые документы.
— Доброе утро, - улыбнувшись, Элайджа продолжает изучать документы. — Не желал тебя будить, и я уже ухожу.
— О, толкается, - смеется та, дотрагиваясь до своего живота.
— Как ты себя чувствуешь? - интересуется тот, зная, что Хейли пережила после вчерашнего вечера.
— Хорошо, и спасибо тебе большое, Элайджа, ты защитит нас, - Хейли дотрагивается до его лица, оборачивает к себе. — Я хотела поговорить. Сказать сейчас.
— Я дал слова, что всегда буду защищать тебя, и не нужно больше слов, Хейли, - вздыхает Майклсон, собирая нужные документы в папку.
— Элайджа, ты всегда рядом со мной и знаешь о моих чувствах, - она нагибается и целует его в губы. — Ты знаешь, что я люблю тебя.
— Это не правильно, Хейли, сквозь поцелуй шепчет Элайджа, отходя от нее. — Не правильно. У нас нет будущего. Все просто. Живи ради будущего ребенка, не ссорься с моим братом. Живи не из-за любви ко мне. Будь свободна.
Элайджа опускает голову, замирая у двери. Он знает, что это не правильно, все его чувства к Хейли неправильны, и значит у них не может будущего. Она мать ребенка Клауса, а он его брат, и чтобы не было они никогда не будут вместе. Никогда означает вечность и Элайджа уходит не видя слез на ее глазах. Пару секунд назад она была счастлива. В ее памяти будет день изо дня всплывать тот поцелуй и момент счастья, который она познала и. Но, счастье сменилось слезами. На глазах Хейли слезы ведь она осознала, что это конец. Конец, и Хейли была вынуждена смириться и жить дальше, приняв отказ Элайджи.
Сесилия прекрасно видит опухшие от слез красные глаза дочери,когда вся семья собралась за ужином, и то, что Хейли не притронулась к еде. Но, она решила промолчать, зная, дочь ее не послушает ее. Вот только Марсель не выходил из со своей комнаты, ссылаясь на то, что ему нужно изучать документы, ему передал Клаус. Фрея улыбалась сидящей рядом Хоуп, которая к тому, что ее тетя всегда одета в черное. Ребекка держит за руку мужа и кладет в его тарелку курицу. Клаус наблюдает за дочерью, доедая свой ужин. Молчание спрашивает только Хоуп, которая смешит всех, рассказывая о жизни за городом и том, как ловила кузнечиков. Керолайн пользовалась временем в свою пользу и подложив записку от Люсьена в книгу Фреи спускалась в столовую за Хоуп.
