Она сломалась из-за этой любви.

Он поранился из-за этой любви. Но они так долго ждали этой любви.

Ждали и вот теперь судьба вновь воссоединила их.

Он узнает, вдыхает ее запах.

Она улыбается разрывая поцелуй, зная, что коснувшись его лица ладонью дарует ему большее тепло, нежели самый страстный поцелуй.

Они думали, что больше никогда не увидятся, но они вместе. Вместе и нет смысла скрывать свое счастье. Вместе и она принадлежит только ему. Только его. Только его боль и яд. Только его любовь.

— Ты жива, Катерина, я спас тебя, это такое счастье, - говорит после краткого молчания. — Ты жива и я даю тебе свое слова, что сегодня все будет по другому. Сегодня мы начинаем новую жизнь. Ты окрепни и мы сразу уедем. Никлаус останется в одиночку против его врагов.Где ты желаешь жить? Я прикажу подыскать достойный дом.

— Воду из графина не вздумай пить, - шепчет на ухо. — Она отравлена.

— Ты знала? – хватает за горло, сбрасывает с себя. — Что ты сделала, Катерина?

— Ну, конечно же я знала и спасала тебя. Этот яд ведь предназначался мне, но сперва меня желали напугать и бросили вызов из прошлого, - отвечает она.

— Ты могла умереть? Ты хотя бы понимаешь? – повышает тон, теперь уже он нависает над ней, ударяет кулаком об подушку, что та даже вздрагивает, боится. — Я думал,что сойду с ума! Что ты делаешь, Катерина? Рушишь наши жизни? У тебя это вышло. Поздравляю.

— Ты все равно простишь меня,и мы должны помочь сейчас твоему брату, - говорит, желает коснуться его, но тот отворачивается от нее.

— Печально осознавать, что ты такая же, как и прежде- закрывает глаза.

— Не отворачивайся от меня, Элайджа. Нет, я сломалась пополам из-за любви к тебе, - на лице появляется ухмылка, вновь касается его лица, заставляет посмотреть на нее. — Посмотри в мои глаза и увидишь в них простые ответы. Увидишь, что я отчаянно влюбилась в тебя. Увидишь, что я буду выбирать тебя, так же, как ты будешь выбирать меня.

— Я всегда выберу тебя, Катерина, - смотрит в глаза. — Теперь я выбираю тебя.

— Наше время обязательно настанет Элайджа, - с теплотой в голосе. — Но сейчас выбери семью, Элайджа, а я буду рядом с тобой.

Заглушить боль можно разными средствами, но пришедшая в себя Аврора проигнорировала средства своей подруги Ребекки и Фреи, которая предлагала вколоть обезболивающее. попросила принести выпивку. Итальянский вермут, то что поможет ей вынести боль. Любую боль. Любую.

Поджимает под себя колени. Больно, но Аврора обнимает себя за колени. Смотрит в окно. Наблюдает за тем, как люди Майклсона убирают свадебные украшения из сада. Суетятся, а Жерар не только отдает приказы, но и лично помогает убирать столы, да и одет Марсель не лучше любого из окружающих его мужчин. Хлопковая рубашка, брюка на высокой талии, которые удерживались с помощью подтяжек. Гангстеры сделали подтяжки обязательной частью своего костюма, предпочитая темные модели в светлую полоску. Марселя отличала от Майклсона только то, что он всегда придерживался на ровне с людьми, а не считал себя выше других, как обычно поступал Майклсон. Аврора видит всех этих людей и ей кажется, что работать и подчиняться Никлаусу Майклсону – это худшее, что могло произойти с ними. Но ведь она вчера спасла жизнь его возлюбленной, если просто могла наблюдать за тем, как ему больно и эта боль поглощает его изнутри. Аврора Де Мертель подчиняется только своему сердцу и пожалуй за это она может себя ненавидеть. Ненавидеть за то, что вчера позволила сердцу управлять собой.

Стук в дверь. Де Мартель натягивает улыбку,думая что это вернулся ее муж, который спустился за завтраком.

Прячет взгляд , как только в комнату заходит Клаус. В его руках поднос, на котором стоит чашка кофе, тарелка с овсяной кашей политой сгущенным молоком, на подносе даже стоит ваза с любимыми цветами Авроры – лилиями. Идеально утро о котором мечтала рыжеволосая в прошлом. Но сейчас она звонка смеется. Смеется, когда Майклсон садиться на край постели, ставит перед ней поднос. Мечтала в прошлом, а сейчас она верит в будущее и прошлое осталось в прошлом.

— Аврора, тебе нужно поесть и я запретил сюда входить, у дверей охрана и нам нужно поговорить, - говорит Клаус.

— Поговорить, - Аврора берет в руки ложку, размазывает кашу по тарелки. — Моя любима каша, сладкая, с вареной сгущенкой, только есть одна проблема.

— И какая же проблема, любовь моя? – интересуется Майклсон.

— Я не ем в доме своего врага, - хватает поднос и запускает поднос в стену,что сидящей на постели Майклсон даже подпрыгивает, его пиджак оказывается испачкан овсяной кашей.

— Не играй со мной в игры, Аврора, - голос не дрожит и звучит угрожающее.

— Ты испортил мне аппетит, Ник и разве ты не должен ублажать свою жену? – ухмыляется. — Я ведь ничего не значила для тебя. Случайная женщина. Случайная связь. Случайная жертва любви. Я сама виновата.

— Ты спасла ей жизнь и я благодарен тебе за это, - опускает голову и закрывает глаза. — Еще я должен попросить у тебя прощение за то, позволил всем думать о тебе как о женщине на одну ночь. Ты не являешься таковой, Авророй.

— Надо же, как заговорил сам король Нового Орлеана, стоило только смерти постучаться в двери его дома, а в наших кругах появился кто-то сильнее его, - скрещивает руки на груди.

— Не отворачивайся от меня, Аврора, в этот темный час, когда враги одержали победу, вчера я потерял все, Нью-Йорк находится на гране войны между группировками и компаньонами моей семьи, и даже Стефан не в силах контролировать это, Чикаго вчера пал и у тебя появилась племянница, Тристан сообщил мне, что мой враг жаждет встречи со мной, еще он сообщил в том, что подписал документы на имя сына Джорджа желал поступить правильно и справедливо,а в итоге мы потеряли все, - по прежнему смотрит вниз.

— Он хотел поступить так же, как когда-то поступил твой отец по отношению к нашей семье.Мой бар? Черт! Мой бар, ну конечно же, - вздыхает Де Мартель.

— Взрыв, - отвечает Майклсон. — Есть раненые и мертвые. Саид уже занимается этим делом. Девушки под присмотром врачей. Я дал распоряжение Себастьяну.

— Я так и знала, - пытается встать с постели, но боль заставляет ее только напрячь мышцы лица. — Где Кетрин? Мне нужно поговорить с ней. Я должна вернуться в Чикаго и даже не думай о том, чтобы навредить моему брату или я лично сдеру с тебя кожу.

— Ты знала об опасности и все равно спасла Керолайн, - держит за руку, чтобы та не упала.

— Пришлось правда пропустить вступительную речь и перейти сразу к основному, но тебе ведь понравилось шоу, - рука скользит по груди. — Все бы подумали, что это я навредила Керолайн, ведь в моих руках был нож. Кетрин тоже догадывалась о яде.

— У меня есть к тебе грандиозное предложение, от которого ты не сможешь отказаться, - произносит, а та только слегка наклоняет свою голову.

— Если это не касается секса, тогда я слушаю, - хихикает, крепко держится за его плечи, только чтобы не упасть из-за своей слабости.

— Я предлагаю тебе стать королевой Чикаго, ты ведь сможешь их и не допустишь войны из-за кровавой короны Чикаго, - довольно ухмыляется, зная, что Аврора примет его предложение. — Ты рыжеволосая Дьявольца, лиса, и стоит упомянуть о том, что лисы особо отличаются хитростью и коварством, спокойно могут обвести вокруг пальца. Но ты сильнее меня, Аврора и я нуждаюсь в тебе сейчас.

— Я принимаю твое предложение, - пожимает руку, от чего Клаусу даже становится не по себе, но он ведь знал, что она всегда позволяла, намного больше других.

— Рад, что ты сумела простить меня, - крепко сжимает ее руку отвечая на рукопожатие.

— Возможно эта история будет о прощении, - пожимает плечами и обращает внимание на скрип двери и как только деревянная входная дверь открывается она может видеть Ребекку и Кетрин, которую придерживает Элайджа.

— Я что, одна буду пить? – спрашивает Пирс, разводит руки в стороны, а Де Мартель замечает в руках Ребекку бутылку мартини.