Готов остаться в этом мире полным грез облаков и света солнца.

Остаться в этом вымышленным мире, в вечном сне, а в реальности могильный камень.

Чикаго.

Не такой, как все.

Не такая, как все.

Зеленые глаза смотрят прямо в глаза стоящего рядом мужчины, рыжие волосы собраны в хвост, поправляет сумочку, которая время от времени соскальзывает с плеча. Максимально близко к одному из работников машиностроительной компании. Сует несколько зеленых бумажек в карман брюк мужчины и явно рыжеволосая Дьяволица ничего не боится, да и по сути Чикаго – это ее королевство, а она единственная королева. Жестокая, без башенная, любящая опасность и готова пойти на любое безумство, только бы ей не было скучно.

— Тодд Норвуд, - шепчет она на ухо и без того напуганного ее поведением мужчине.

— Он трудится в цеху по изготовлению деталей, - говорит он, смотря в ее зеленые зрачки, которые заполняются черным, зрачки расширяются при упоминании возлюбленного, ведь любовь – это тоже наркотик. — Но зачем он вам, Мисс Де Мартель?

— Хороший мальчик, - осторожно ударяет его пальчиками в грудь. — Мой брат не должен знать.

— Как пожелаете, - улыбается в след уходящей Авроре.

Звуки станков. В руках кусок железа, который в руках умело мастера с помощью механического станка превращается в нужную деталь. Тодд Норвуд прекрасно знал свою работу. Красивый, сильный, работящий, добрый, с моральными принципами, а главное - человечный. Вот только в любви ему не везло, как говорили все окружающие его друзья, да и просто парни с цеха. Первым о его решении жениться узнает его лучший друг по имени Арон. Толкает друга, пытаясь разузнать о избраннице Тодда.

— Я буду шафером, - радостно произносит тот.

— Я всего лишь сказал, что собираюсь сделать ей предложение, - говорит Тодд, откладывая в сторону изготовленную деталь.

— Она согласится, уверяю тебя, - одобрительно кивает Арон. — Рад, что ты нашел свой алмаз в мире грязи.

— Скорее изумруд, - улыбается Норвуд, вспоминая глаза Авроры.

Демонстративно открывает дверь, ведущую в цех. Все работающие мужчины обращают внимание на застывшую в дверях женщину. Зачем женщине появляться в подобном месте? Но это же Аврора Де Мартель и, гордо подняв подбородок, она делает шаг вперед, смотрит на грязь и пыль, которые окружают это место. Цех по сбору деталей и должен быть таким: серым, заполненный различными станками, за которыми работают рабочие буквально от звонка до звонка. Всматривается, замечая мозоли на руках одного из пожилых работников, удерживает равновесие, чтобы не упасть, насупив в лужу машинного масла. Держаться с величием, даже если в шаге от того, чтобы упасть в лужу машинного мала и безвозвратно испачкать пальто и дорого платье, но Авроре Де Мартель наплевать, когда рядом с ней, тот, кого она любит. Аврора происходит не из бедной семьи и именно поэтому, с самого раннего детства учили держаться величественно и ценить свое происхождение, надменная и грубая, именно так и вела себя Аврора Де Мартель, и как можно возразить той, которая всегда ставила себя на первое место.

Тодд Норвуд из простой семьи, руки кого привыкли к работе, и к тому, что нужно говорить спасибо. Простой человек, который в мире ценит добродетель. Тодд Норвуд ценил все то, что делает человека человеком.

Белые губы Авроры касаются его губ, что Тодд даже не знает, как реагировать на подобное, но Авроре Де Мартель наплевать на то, что подумают другие. Совершенно наплевать. Давно наплевать. Этот жест словно ее признание в любви, и пусть все знают, что она не стесняется целовать возлюбленного на глазах у всех.

Арон ужасается, видя Аврору, видя ее зеленые глаза, в которых с каждой секундой все меньше зелени, а черные зрачки все больше, все черней. Словно рядом с ним она под действием наркотика. Наркотика под названием любовь. Зачем такой, как Тодд такая, как Аврора? Использует? Обман? Все это проносится в мыслях Арона. Авроре ведь плевать. Арон ведь знает таких женщин, как Аврора. Таким всегда мало. Такие женщины привыкли к лучшему. Самому лучшему. Ресторанам. Машинам. Цветы. Таким женщинам наплевать на свою честь, ведь они любят летать, растворяться в страсти, находится, словно под действием наркотика. Все это манит их, они ныряют во все эти чувства. Дозу чувств. Таким женщинам рано или поздно станет мало, и ради новой дозы они будут готовы на все, даже разбить сердца тому, кто любит их. Тодд так сильно любит, может, даже слишком, а она любит летать, находится под действием наркотика, и поэтому Арон боится за своего друга, боится, что Аврора использует его друга, оттаскивает его в сторону, после того, как влюбленные прервали сладостный поцелуй. Лучше казать в лицо, чем говорить за спиной, и будучи прямолинейным человеком Арон решил сказать всю правду другу. Высказать в лицо.

— Сахар любви растворится в черной чашке чая, в черной чашке реальности,- говорит тот, смотря другу в глаза.

— Не понимаю, - приподнимает бровь Тодд.

— Она использует тебя, - пытается сказать парень, пытается вернуть друга в реальность. — Такие женщины используют мужчин, а затем бросают их. Подумай. Об Авроре Де Мартель, ее баре и репутации шлюхи знает все Чикаго, только что Тристан пресекает эти разговоры. Одумайся!

— Считай, что я не слышал этого, друг или бы мне пришлось ударить тебя, - говорит, толкает, что Арон еле сдерживается, падает на пол. — Я люблю ее. Люблю.

Почему его друг не видит истинную сущность Авроры Де Мартель?

Но Арон не видит горечь в ее глазах. Ненависть переполняет его, и тот вовсе не знает, породила в ней такую ненависть и злобу.

Нагло улыбается, смотря на Арона, который валяется в грязи. Ее зеленые глаза смотрят прямо на его, и тот понимает, что его друг, и вправду, оказался во власти любви и даже не понимает, к чему это может привести.

Аврора любит нарушать все возможные правила. Все запретное привлекает ее.

— Идем, Тодд, - улыбается она, осматривая окружающих их людей.

— Я не могу, меня уволят, - говорит он.

— Мой брат уж точно не уволит тебя, а на нас у меня совсем другие планы, потому что вечером нас проклянут сначала твои родители, а потом мой брат, - тонкие пальцы касаются его рук, снимают перчатки, защищающие руки рабочего. — Идем?

У меня запланировала еще одна важная встреча, а потом мы будем предоставлены только себе.

— Идем, - отвечает тот, смотря на свои рабочие перчатки, которые Аврора отбросила в сторону.

— Как такое допустимо, мисс Де Мартель? – пытается возразить ей пожилой мужчина, который являлся главным мастером в цеху по сбору деталей.

— Мне плевать на то, как твое имя, но знай, что если я узнаю, что мой брат узнал обо мне и Тодде, - отпускает руку Тодда вплотную подходит к мужчине и касается указательным пальцем области его сердца, — я всажу тебе пулю прямо сюда, в твое сердце, а я на это способна. Я это могу. Сейчас прошу меня извинить. Мы уходим вместе с Тоддом.

Уходят, вместе, держась за руки. Этому не придет конец. Авроре Де Мартель никто не может положить конец. Аврора привыкла добиваться своей цели любыми способа и плевать, особенно сейчас, когда ей управляет любовь, и такая любовь не знает границ, ради такой любви она готова уничтожать людей. Ради любви она сделает все и не остановится. Она не остановится, как и Тодд, ведь их любовь не знает границ, их любовь закончится только тогда, когда один из них умрет, ведь без любви им нет жизни.

Любовь толкает на безумство. Аврора свела его с ума. Он ведь полюбил ее с того самого момента, как она напилась. Тогда Тодд понял, что она не такая, как все. Не такая, потому что нарушает всякие правила. Тодд спас ее, ведь она была на берегу отчаянье. Аврора свела с ума Тодда. Но в реальности она сходила с ума. Безумна, и рядом с ней он готов на любое безумство. Безумство ради любви.

Не такой, как все.

Не такая, как все.

Увела его с собой на глазах у всех, и сейчас ее личная машина, которую ей преподнёс в подарок брат. Черный автомобиль Авроры паркуется рядом со складом находящемся за территорией города, и Тодд совершенно не понимает, зачем они приехали сюда.