Неспешно подойдя к шкафам, она с любопытством обследовала их содержимое, но не нашла ничего интересного. Взяв пару полотенец, губку и что-то похожее на мыло и положив их на широкий бортик, Илва сняла с себя одежду, после чего осторожно забралась в воду. Вопреки ожиданиям, та оказалась приятно тёплой и Илва позволила себе расслабиться, легко скользнув под воду с головой. Неприятные ощущения в крыльях на время утихли. Бассейн, что успешно заменял собой ванную, был не слишком глубоким. В самом глубоком месте вода доходила почти до подбородка, но при этом она спокойно доставала до дна. Убрав с лица мокрые волосы, она снова нырнула. Смотреть сквозь толщу воды на потолок оказалось забавно.

Демонесса моргнула и рывком вынырнула, после чего поплыла к более мелководному месту. Встав, она убрала с лица мокрые пряди волос и недовольно взмахнула крыльями, стряхивая воду. После чего прислушалась к связи. Моррак был спокоен, но постепенно нарастало что-то тревожное, болезненное, неприятно-вязкое. Девушка растерянно потрясла головой и, добравшись до оставленных вещей, принялась оттирать от себя грязь и едкий запах дыма. Мыльная воды быстро исчезала, не оставляя и намёка на какую-либо грязь.

Сзади послышались тихие шаги и шуршание спадающей ткани. Илва замерла на несколько мгновений, после чего обернулась. Моррак сидел на бортике, слегка барабаня пальцами по плитке и задумчиво рассматривая банку с мылом.

— Мне не нравится оставаться одному, — коротко ответил он на невысказанный вопрос. Илва повела крыльями, чуть склонив голову на бок и разглядывая голую фигуру любовника. Моррак же перевёл взгляд на Илву, около минуты просто рассматривал её, после чего одним движением скользнул в воду. Оказавшись почти вплотную к девушке, он слегка нахмурился и провёл рукой по крылу. Она невольно вздрогнула и поморщилась от усилившегося зуда.

— Не дёргайся, — спокойно сказал он, — и крылья расправь.

Она недовольно вздохнула, но говорить ничего не стала, послушно расправив зудящие крылья. Он мягко водил грубой мочалкой, легко счищая полупрозрачную шелуху старых чешуек с крыльев. Илва молчала, закусив губу и опустив голову, ощущая, как уши горят. Происходящее было… странным. И смущало до невозможности, но приносило облегчение от которого хотелось застонать, а неприятный зуд утихал. Раньше она сама с этим справлялась, шипя от раздражения, но к чужой помощи инстинктивно не прибегала, как-то по-звериному сторонясь её в редкие моменты линьки. Моррак чужим не был, но всё равно его помощь смущала.

Когда у него в руках вместо мыльной мочалки оказалась банка с травяной мазью, Илва упустила. Жирная мазь быстро впитывалась, принося приятную прохладу крыльям, а новые чешуйки радовали глаз глубоким цветом с яркой бирюзовой искрой. Как перья у птицы.

Моррак дотронулся пальцами до хвоста девушки, и та невольно вздрогнула, но вырывать его не стала. Мужчина же провёл пальцами по всей длине, слегка нажимая на чешуйки и словно проверяя их, после чего подцепил самый кончик хвоста и приподнял за него уже весь остальной, тут же обвивая своим. А потом обнял Илву, слегка водя пальцами у неё по животу.

Она прикрыла глаза и, аккуратно сложив крылья, прижалась спиной к демону. Определённо, тот чувствовал себя куда увереннее в башне. Впрочем, Илва этому удивлена не была, ведь башня действительно его — напитанная, пропитанная его силой. Наверняка ещё и с окрестностей свободную энергию собирает потихоньку, перенаправляя хозяину. А куча защитных заклинаний и барьеров давно слились с камнем намертво. Вот уж воистину «своё гнездо». На территории башни разве что высший демон может попытаться помериться силами с хозяином этого места и то только потому, что Высший. Башня упорно будет поддерживать своего хозяина. Даже завидно немного.

— Вся линяешь? — тихо спросил он, слегка укусив за кончик заострённого уха, но тут же отпустил, лизнув пару раз.

— Нет ещё, — она откинула голову ему на плечо. — Только крылья и хвост.

— Хвост уже, — заметил он и нахмурился. — Неравномерно идёт.

— Знаю. Плохо, да?

— Нормально, — он потянул Илву за собой и сел на бортик, тут же усадив её к себе на колени.

Мужчина молча смотрел на воду на поверхности которой ещё виднелись маслянистые пятна от мази. Илва тоже молчала, легонько перебирая пальцами светлые пряди и прислушиваясь к состоянию любовника. Он был спокоен, но на краю сознания словно что-то мельтешило. Что-то неприятное, злое, гадкое, растревоженное от отсутствия Илвы в поле видимости. И сейчас оно тоже не успокаивалось, засев глубоко и тихо скалясь.

— Илва, — неожиданно глухо позвал он и поглядел на неё. — Скажи, всё ведь не сон, да?

А золотисто-оранжевые глаза лихорадочно блестели, то и дело, вспыхивая безумными огоньками.

— Не сон, — она мягко улыбнулась и поцеловала мужчину в лоб, а потом в скулу, пытаясь скрыть собственное беспокойство за него. — Не может быть сном.

Он нервно выдохнул и прижал её к себе сильнее, тут же укрывая её и себя крыльями.

— Не может… — эхом повторил он и тихо заскулил. Илва обняла его, позволив ему уткнуться носом себе в грудь. Она прикрыла глаза, тихо шепча успокаивающие глупости нервно дрожащему Морраку, и мягко гладила его по голове, аккуратно целя в макушку. На него волнами накатывало что-то, близкое к истерике. И состояние его тоже ощущалось странным — лихорадочно жарким, полным страхов и надежд, и снова страхов напополам с глухой тоской. Впрочем, Моррак быстро успокаивался и спустя несколько минут приступ странной истерики полностью прошёл, оставив Илву только гадать, с чего всё вообще вдруг произошло.

— Прости, я… Начинаю скатываться в безумие, да, — он хрипло, но как-то безнадёжно рассмеялся, — если совсем плохо будет, то не жалей, просто убей. Может, создание нового тела прояснит разум.

— Дурак, — тихо фыркнула она. — Если не справляешься один, то мы справимся вместе.

Моррак улыбнулся. Сложно сказать, ждал ли он именно таких слов, но ему стало легче. Илва это чувствовала почти физически.

— Наверное, ты права, свет души моей.

— А помнишь, ты меня как-то в воду столкнул? — вдруг спросила она, отвлекая от мрачных мыслей.

— Ну-у, было дело. Ты так удачно стояла на самом краю, что я не смог удержаться, — он нагло ухмыльнулся, чуть оскалив зубы.

— Во-о-от. Мне кажется, что сейчас самое время мне твой «подвиг» повторить.

И прежде, чем он успел что-либо сказать, утянула его в воду. То, что не успело впитаться, расплывалось на поверхности воды крупным жирным пятном. Моррак же быстро вынырнул, отфыркиваясь и тихо смеясь, после чего выпрямился и убрал с лица налипшие пряди.

— И потом, Моррак, даже если это сон, — Илва подошла к нему и дотронулась до плеча. — Общий или только кого-то из нас и мы потом проснёмся, давай сделаем так, чтобы всё было так же и наяву.

Демон шумно выдохнул и кивнул. Если смотреть на это так, то всё казалось легче. Она осторожно дотронулась до свежих шрамов на животе, оттирая запёкшуюся кровь. Покачав головой, девушка потянулась за губкой и мылом.

Мужчина и не убегал, с неким удовольствием дав себя вымыть, и с наслаждением выхватывая смущённость своей нэвы из общего потока эмоций. Столько времени вместе, взрослая уже, а она всё стесняется порой. Это казалось милым и смешным одновременно. Хотя вряд ли ей раньше приходилось мыть голых мужчин, по крайней мере, Моррак старался о такой возможности не думать, чтобы не давать пищу собственной злобной ярости. Она и без этого слишком легко распалялась в последнее время, как и лихорадочное безумие. За последнее ему даже немного стыдно, но поделать со своими страхами он пока ничего не мог. А сколько трудов ему пришлось приложить, чтобы не прибить того сноходца-инкуба. Пожалуй, именно факт того, что тот сноходец и добывает себе пищу через сны и помог сдержаться. Демоны редко спят, а если и спят, то проникнуть в их сны проблематично. Морраку вот, только артефакт с кровной привязкой и частичкой силы помог, хотя сноходцем он сам не являлся.