========== Одинокая глава. ==========
Пока я писала фанфик, в колонках играла эта песня: Jonas Brothers – Turn Right
Канун Рождества, когда все нормальные люди сидят дома в кругу семьи, поедают курицу с аппетитно подрумянившейся корочкой, салаты, маленькие бутерброды с паштетом, запивая всё это великолепие вином или игристым шампанским. Перед ними стоит телевизор, по которому идут передачи и фильмы, вроде «Один дома» или же «Гринч – похититель Рождества». Все родные переговариваются друг с другом, перекидываются шутками, громко смеются.
Позже, набив свои животы, родители и их непоседливые детишки идут вешать над камином именные шерстяные носки, в которых поутру должны оказаться подарки. Мамы и папы, бабушки и дедушки, девочки и мальчики собираются около нарядной пышной ёлки, обвешанной яркими игрушками и гирляндами, поют рождественские песни, устраивают мини-спектакли, сценарии которых заучивали весь год. А под ночь, когда все собираются ложиться спать, ставят на столик возле камина стакан тёплого молока и тарелку вкусного печенья.
Как же она скучала по таким дням…
- Доллар за «Jingle Bells», остальную мелочь можешь забрать себе, - посетитель кинул в банку одну купюру и несколько монеток разного достоинства, оставшихся после обильного ужина, и тяжёлой поступью зашагал к своему столику, который помимо него занимала краснощёкая девушка с милыми ямочками на щеках.
- Мог бы и больше дать, - ему вслед послышалось ворчание, но всё же, монетки полетели в нагрудный кармашек униформы.
У Аннали было множество причин ненавидеть свою жизнь, и эта одна из них. Девушка тяжко вздохнула и коснулась пальцами клавиш старого пианино. Не ради этого она семь лет училась музыке, каждый день репетируя произведения Баха, Шопена и Бетховена. Узнай её преподаватели, чем она сейчас занимается, они бы точно схватились за свои головы и все в один голос запричитали, что девушка послала свой талант ко всем чертям. И они были бы правы.
Стоило заметить, что причина, по которой она находилась тут, а не, например, в какой-нибудь консерватории, заключалась лишь в том, что ещё в школе Анна совершила одну непоправимую ошибку, за которую расплачивалась уже целых четыре года. Не то, чтобы девушка считала, что рождение ребёнка – это ошибка. По крайней мере, поначалу именно так и было. Но стоило увидеть маленькие ручки, сжимавшие её большие пальцы; глазки, которые жмурились от яркого света и беззубую улыбку, - сердце Аннали тут же растаяло. Маленькое существо на руках покорило душу семнадцатилетней девушки.
Ради ребёнка стоило собраться. Каждый раз она убеждала себя в том, что именно так и подобает поступить матери-одиночке: не жаловаться на свою судьбу, а трудится в поте лица, чтобы добыть ребёнку пропитание, приобрести качественную, но недорогую одежду, из которой её сын стремительно вырастал, купить игрушки, заплатить за квартиру, наконец, уделить себе, родимой, немного времени. Больше всего на свете она боялась того, что однажды ей придётся отказаться от своих принципов, и пойти в бордель… Или куда там принимают молоденьких девушек, которые испытывают особую нужду в деньгах? Аннали не хотелось, чтобы потом, в будущем, её сын страдал, зная, какое у его матери было тёмное прошлое.
Проиграв короткое вступление, Анна запела рождественскую песню, которую, если ей не изменяла память, она исполнила если не сто раз, то семьдесят это точно. Девушка знала её наизусть, и могла петь уже на автомате. В её репертуаре имелось ещё несколько рождественских мелодий, заученных не хуже «Jingle Bells».
Её прервал гул, раздавшийся позади, где по идее, находилась входная дверь. Она обернулась. Публика не обращала на юную исполнительницу своего внимания. Все взгляды были прикованы к толпе, которая разрасталась с каждой секундой всё больше и больше.
«Очередная бродвейская знаменитость, почтившая своим вниманием наш скромный ресторанчик», - подумала девушка и грустно улыбнулась.
Что же, пора было возвращаться к своей законной работе. Аннали опустила крышку пианино и спустилась по ступенькам вниз. Вытащив свой блокнот, она быстрым шагом пересекла основной зал и подошла к стойке, за которой стоял Ричард – неизменный бармен, правая рука хозяина заведения, и просто замечательный парень, не раз выручавший девушку в трудные дни.
- Шумно, однако, стало, - сказал парень, стоило подойти Анне к нему ближе.
- Ты не видел, кто там пришёл?
- Не-а, - тоскливо произнёс Ричи. – Я минутой позже вернулся из кладовой, а тут уже такое скопище народа. Похоже, знаменитость большой величины!
- Я даже не могу расслышать имени.
- Я тоже. Девушки особенно громко кричат. Правда, это больше писк напоминает.
Мимо Аннали прошла низкорослая брюнетка с подносом в руках, которая сказала, что за восьмым столиком её ждали новые посетители. Вооружившись ручкой, девушка пошла к нужному столу. Анну встретила парочка, которая между заказом, кидала друг на дружку влюблённые взгляды. Между этими двумя особо ощущался импульс, говоривший о том, что они полны страсти и готовы хоть сейчас раздеться до нага и заняться любовью на столе.
Девушка терпеливо отвечала на вопросы посетителей, и наконец, приняв заказ голубков, удалилась на кухню, чтобы отдать повару список из трех блюд.
- Удалось заработать хоть немного? – по дороге Аннали встретился официант, предложения которого пойти куда-нибудь выпить, она категорически отвергала.
- Двадцатку за сегодняшний день заработала, не считая налога, который пойдёт в карман босса.
Официант ухмыльнулся, и вышел за дверь.
Через несколько минут Анне вновь пришлось вернуться в зал, чтобы убрать два столика, которые освободились совсем недавно. Девушка недовольно поглядывала на толпу, так и не рассосавшуюся после её ухода. Сложив всю грязную посуду на поднос, и кинув поверх неё мокрую тряпку, она, лавируя между столиками и клиентами, пошла прочь, от гулких голосов и остального шума обратно, во владения шеф-повара Джулиана, где витали аппетитные запахи изумительного картофеля фри, курицы, печёных пирогов с мясом и свежих булочек с корицей и кунжутом. (Пожалуй, именно из-за выпечки ресторан стал довольно популярен).
Аккуратно поставив посуду в мойку, Аннали присела на стул, чтобы дать себе немного отдышаться. Прикрыв глаза, девушка стала думать о своём сыне, который сейчас находился в чужой квартире, в компании неугомонной соседки, готовившей для себя и своего кота праздничный ужин. Скорее всего, Джош там скучал. Мальчик целое утро пытался уговорить свою маму, чтобы она не оставляла его с миссис Белл и мистером Пигли – ярко рыжим и пушистым персидским котом. «Надо было собрать сыну побольше игрушек», - уже запоздало подумала Анна. Ещё необходимо было решить вопрос о подарке сыну. Письмо Джошуа, сложенное вчетверо, одиноко лежало в кармашке передника. Она боялась взять листок и заново перечитать желание сына.
Ей не дали долго предаваться раздумьям. Громкий голос коллеги вывел её из полусонного состояния.
- Ты. Только. Представь. Кто. К. Нам. Пришёл. – Сказала голубоглазая блондинка, выделяя при этом каждое слово.
- Кто? – Аннали легонько похлопала ладонями по своим щекам.
- Он.
- Мне это о многом говорит, - с сарказмом ответила девушка.
- Тейлор, Тейлор Лотнер! – Анна отметила, как глаза Сандры загорелись от счастья. Сама же Аннали вдруг почувствовала, что из её лёгких будто выкачали весь воздух, и ей стало трудно дышать. – И он только что расписался…
- На твоей груди? – Решила отшутиться девушка, чтобы коллега не подумала, насколько сильно на неё повлияло это известие.
- Нет, конечно же. – Она махнула рукой в сторону. – В блокноте для заказов. Да, кстати, меня послали за тобой. Ричард сказал, что только ты сможешь быстро и качественно обслужить нашего гостя. – Сандра пристально посмотрела на Аннали, пытаясь понять, по каким причинам Ричи решил, что именно она справится с этим, хотя в ресторане было ещё полным-полно свободных официантов. – Скажи честно, ты спишь с ним?
