При виде огромной армии Суккур сдался без боя, на милость победителей, на это три дня назад и рассчитывал уралец, самоуверенно заявляя о захвате города своими силами. Пока вождь Мадьяр решал вопрос о выкупе за пленных пехотинцев, а также об их вербовке в орду. По примеру Олега он решился создать пешие отряды. Уральцы пополнили припасы, реквизировав довольно много меди и железа, хлопка и других необходимых для производства оружия и боеприпасов ингредиентов. Долго разгуляться орде в городе не дал уже сам Мадьяр, оставил гарнизон из раненых угров с приданым отрядом бывших пленных пехотинцев и направил основную орду на юг.
Оставшиеся до моря пятьсот вёрст орда преодолевала больше месяца, легко захватывала города на своём пути, подавляя не сдавшиеся сразу гарнизоны несколькими залпами пушек. Пара дней грабежа и отдыха в захваченном городе – затем снова в путь. Относительно спокойное время, когда не было сражений, уральцы занимались тренировкой новобранцев, обучая обращению с пушками. Ружья новичкам не доверяли, объяснив причину незнанием уральского языка. Так после этих объяснений не было лучших учеников в орде, новички учились самозабвенно, не догадываясь сопоставить количество ружей и воинов. По рекомендации этих новобранцев уральцы заменили большую часть коней в повозках на ослов и буйволов, в зависимости от тяжести груза. Таким образом, добавив ещё реквизированных коней, уральцы получили триста конных воинов сопровождения, из них двести вооруженных пиками и саблями, остальные с ружьями. Все эти всадники давно подчинялись исключительно Олегу.
В один из прекрасных дней Белов заметил среди окружавших дорогу зарослей удивительно знакомые силуэты пальм. Отправившись на проверку, он легко узнал кокосовые пальмы. Другим признаком близости океанского побережья стали мангровые заросли, занимавшие часть речного берега. Вскоре проводники отвели орду в сторону от Инда, русло реки распалось на множество стариц и протоков, раскинувшись на десятки вёрст в обе стороны. Посадки пшеницы практически исчезли, на замену им пришли рисовые чеки в болотах и сахарный тростник на возвышенности. Многочисленные змеи и лягушки, черепахи и крысы шмыгали под ногами, не замечая людей. Несколько раз уралец чувствовал давно забытые ментальные уколы, напомнившие встречу с двумя гигантскими змеями на средней Волге, много лет назад. Отвлекаться на попытку контакта с этими гигантами не было времени, но зарубку в памяти Белов сделал. Рано или поздно придётся столкнуться с чудовищными змеями. Мурзик подтвердил, что чувствует огромных змей в прибрежных зарослях.
Когда до берегов океана, долгожданного не только Олегом, но и многими воинами орды, слышавшими рассказы о бескрайних водных просторах, но не видавших не только океана, даже Аральского моря, оставалось три-четыре дня пути, разведчики доложили о приближении конницы княжества Синд. На этот раз, если верить их словам, пеших войск у индусов не было, а всадников княжич собрал до десяти тысяч. Эта конница бодро шла по следам орды, нагоняя её с каждым днём и не отвлекаясь на возвращение захваченных Мадьяром городов. Воеводы княжества резонно предположили, что после расправы над ордой города сдадутся сами. Теперь уже уграм представилась возможность выбрать удобное место для сражения самим, на это ушло полдня.
Пока рубили новые стены «Гуляй-города» и ежи, не везти же старые брёвна за сотни вёрст, Белов предложил верховному вождю использовать новую тактику обороны. Поставить укрепление в центре поля, отвлекая на него внимание врага, а пушки замаскировать на флангах, чтобы конница князя сама подошла на расстояние выстрела. Мадьяр согласился с таким предложением, а вожди и старейшины орды, опасаясь нового триумфа уральцев, уговорили верховного вождя на массированный удар всеми силами. Мадьяру хватило ума спланировать этот удар не в лоб княжеской коннице, а спланировать обходной манёвр по изученным дорогам, чтобы зайти врагу в тыл. Пока «Гуляй-город» с приданными пехотинцами будет сдерживать атаки княжеской конницы, основная сила орды ударит в тыл противника. При удаче угры могли разгромить все силы врага, открывая путь на захват левобережной части долины Инда.
Не верх гениальности, но спорить с этим Олег не собирался, он чувствовал, что с приближением океана его положение становится всё более рискованным. Не за горами открытый конфликт с вождями и самим первым венгром. При обдумывании согласованного маневра пришла в голову мысль, что угры постараются напасть на княжеских дружинников как можно позднее, чтобы те успели уничтожить небольшой уральский отряд. Или обескровить его так, чтобы Олег не нашёл в себе сил сопротивляться своему уничтожению. Белов чувствовал, что сражение может перейти в фазу уничтожения его отряда. Недомолвки и взгляды некоторых сотников давали достаточно информации его искушённому взору. Своими опасениями он поделился лишь с Ракоци и Меной, рисковавшими своими головами наравне с ним. Пугать Хорг и мастеров, примкнувших к уральцам, они не стали. От идеи разделения пушкарей на три отряда пришлось отказаться, без прикрытия конницы, да с вероятностью опоздания основных сил орды, решили держаться все вместе.
Зато изменили конфигурацию «Гуляй-города», сделав деревянную крепость единым целым с обозом. Все повозки установили полукругом, в два и три ряда плотно сдвинув и сцепив колёсами, чтобы не дать возможности быстро растащить их. С севера, со стороны фронта, к полукругу повозок примыкала бревенчатая крепость, накрытая сверху бревенчатой же крышей. Под этот навес поместили всех мастеров с семьями, туда же уселась Хорг с ребёнком, ничуть не обеспокоенная переменами. Несмотря на потерю дара предвидения, жена верила в то, что её будущее, где она видела себя с тремя детьми, придёт. Она не сомневалась, что они с мужем останутся живыми, как минимум, девять ближайших лет, чтобы вырастить трёх детей, воспринимала военные тяготы преходящими. Её спокойствие передалось всем женщинам, сопровождавшим караван пушкарей, те передавали свои чувства мужьям и родственникам. Всех коней уральцы отправили далеко на юг, под присмотром надёжной охраны, включившей в свои ряды тигра.
Никаких панических настроений среди оставшихся в ожидании подхода княжеской конницы уральцев Олег не увидел. Все спокойно и привычно устраивались на окраине поля, делали необходимые приготовления к бою. Почти тысячный отряд пеших копейщиков, набранный из местных племён, вёл себя иначе. Его командиры откровенно поглядывали на ближайшие заросли, прикидывая пути бегства. Белов собрал всех сотников и провёл курс активного психологического внушения, близкого к гипнозу. Внушив им уверенность и веру в свои силы, он показал на приготовления и свою семью, расположившуюся под навесом «Гуляй-города».
– Видите, что мы своих близких взяли с собой, смотрите, как спокойна моя жена, – уралец взглянул на поражённых спокойствием пушкарей сотников, – мы не считаем предстоящий бой нашей гибелью. У нас достаточно сил, чтобы уничтожить всех дружинников князя. Ваша задача очень проста, закрыть нашу спину. Если вы не сбежите, богатые трофеи станут вашими. Трусов, сбежавших с поля боя, уничтожат дружинники княжества Синд, а тех, кто выживет, лично добью я сам или мой тигр.
Учитывая суеверный ужас аборигенов перед ручным тигром и его хозяином Олегом, внушение удалось. За свои тыла уральцы могли не опасаться, аборигены будут держаться, пока видят Олега, как минимум.
После такой накачки Олег приступил к тренировкам сотников аборигенов, затем их подчинённых сотен. Тренировки сводились к нескольким действиям, основным из которых стало мгновенное исполнение команды «Ложись». Добившись относительного понимания своих команд, уралец несколько раз повторил задачу сотникам пеших воинов, заставил всех выучить наизусть. Олег не скрывал, что копейщики, не успевший выполнить его команды, будут убиты выстрелами своих же пушек. Ради понимания процедуры, он не пожалел одного выстрела из орудия, сделанного над головами лежащий копейщиков. После этого команда лежать исполнялась беспрекословно, до самых тупых воинов дошла её важность. К этому времени последние всадники орды покинули расположение уральцев, отправляясь кружным путём на север, в тыл появившимся на противоположном краю поля дружинникам князя.
