Когда ворота вновь захлопнули, а настороженные люди поспешили усилить наблюдение за окрестностями, я продолжала стоять у забора, чувствуя, как слезы капают и скатываются по щекам. Шмыгнув носом, рукавом толстовки вытирая мокроту с лица, я поплелась обратно в общую спальню, понимая, что просто сидеть нельзя.

Здесь все спали, каждый человек посапывал и видел сны, только я не могла быть спокойной или хотя бы хладнокровной, потому что внутри бушевало безумие и страх. Я просидела на матрасе, одевшись и готовясь к собственному плану, о котором никто не знал, около получаса, когда Кловер на соседнем спальном месте завертелась, просыпаясь.

-Что случилось? – замечая, что сна у меня ни в одном глазу, сонным голосом, смотря на меня заспанным лицом, опухшим ото сна, прошептала Эйбрамсон, борясь с тяжестью в голове. Все вокруг продолжали сопеть и похрапывать, даже Вэл Бенсон. – Который час?

-Около трех часов ночи, - кивая в сторону окна, за которым была темнота, я почти беззвучно ответила подруге, нащупав под подушкой старый пистолет. Оружие всегда лежало рядом с охотничьим ножом. – Я иду в лес, к старой базе.

-Куда? – сначала Кловер, вероятно, подумала, что сонное сознание все еще неправильно воспринимает вещи, а слух начинает подводить, но после резко проснулась, осознавая, что я сказала именно то, что она не ожидала услышать. – Блэр, ночью, в лес? Тебе совсем крышу снесло алкоголем?

-На Холвудс напали, кто-то мог убежать в лес. – я знала, что так оно и было, потому что сама сделала так же, если бы желала скрыться от чужих глаз. Я надеялась, что с Дарлин не случилось самого плохого, что она смогла слиться с темными кронами деревьев. – Ты пойдешь со мной?

Эйбрамсон опешила от такого вопроса или предложения. Не знаю, но мне не хотелось идти одной куда-то этой ночью. Я действительно испытывала страх, какого не знала уже очень давно. Я боялась, что мои надежды не оправдаются, и в лесу я найду только труп старой подруге. Наверное, если такое случиться, я хотела почувствовать хоть чью-то поддержку, услышать, что все будет в порядке.

-Хорошо.

***

-Куда ты собралась? – мужчина, что был ближе всего к воротам, нагнал нас с Кловер в тот момент, когда мы вылезали за территорию через небольшую щель между створками. Он хотел было остановить, но мы только ускорились, весь выговор сначала достанется Мэтью, потому что именно его мы попросили закрыть ворота после нашего ухода, чтобы мертвецы не прошли. Мэт был раз стараться.

- У нас есть дело, - помогая Кловер выбраться, держа ее рюкзак, ответила я, чувствуя, что весь план может закончиться именно на этом месте. Кто-то на смотровой площадке на здании станции уже светил в нашу сторону фонарем, словно желая узнать, что происходит здесь, внизу.

-Какое у тебя может быть дело ночью среди мертвецов? – мужчина с оружием, что висело за спиной, готовое в любой момент выпустить пулю в намеченную цель, ускорился, приближаясь к воротам, заставляя Мэтью пожалеть о том, что блондин согласился с моим планом.- Парень, а ну отойди. Холвудс пал, там опасно!

-Вот именно, мы должны помочь, - мы с Кловер уже выбрались за территорию станции. Свет фонарика, который доставал до нас со смотровой точки откуда-то сверху, немного освещал дорогу, а Эйбрамсон уже побежала вперед.

-Бродить в темноте одной опасно! – словно предпринимая последнюю попытку, чтобы вразумить меня, как-то обреченно и смирившись, кричит вслед мужчина у ворот, потерявший интерес к Мэту. Парень же решил умело воспользоваться этим, сваливая. Пока его персона вновь не станет интересной взрослому.

-Я не одна, не будь слепым, Кловер тоже умеет стрелять! –стараясь нагнать подругу, я не обернулась назад, уклоняясь от одинокого Ходячего. Дарлин была где-то в лесу, где-то в темноте, явно страдающая. Мы должны были найти ее, исполнить то, о чем просил собственный разум в странном вещем сне.

«Помоги…Джеймс…он…»

***

-И что теперь? – шоркающие шаги вовсе не пугали Белчер, ее, кажется, вообще ничего не беспокоило. Алона прижималась спиной к мусорному баку, тяжело дыша после долгого бега. – Что будем делать?

-Молчите, наше укрытие слишком слабое, - напоминая о живых трупов, что, буквально, окружают со всех сторон, тихо прошептал Гилсон, куда-то выглядывая. Ходячие тянулись к Холвудс с заметным энтузиазмом, громкие звуки, которые эхом доносились и в эту часть города, были очень привлекательны для них.

-Твоя подруга погибла? – будто пропуская чужие слова мимо ушей, как делало это очень часто, разговаривая с кем-либо, не желая молчать, продолжила доктор, смотря куда-то в кирпичную стену переулка. Если мертвецы заметят их, то бежать будет некуда, но Алона была уверена, что и на этот случай у Леонарда есть план. Парень никогда не позволил бы себе совершить ошибку, попадая в такую очевидную ловушку.

-Вы не хотите жить? – намекая на то, что любое слово может стать причиной их гибели, спокойно спросил Леонард, отвлекаясь от мертвецов, что тащились совсем недалеко. Их было так много, что казалось, все твари окрестностей собрались на этой улице, колонной двигаясь к супермаркету. В прочем, сейчас самой главной опасностью были незнакомые люди.

Белчер лишь хмыкнула на слова парня, не замечая на лице того ни скорби, ни сожаления от утраты. Казалось, он не имеет сердца, не имеет души и не знает, что такое страдания. Но на самом деле все было иначе: Гилсон просто был таким человеком, чьи эмоции никогда не проявлялись так же ярко и четко, как у остальных. Он многим казался роботом, но эти же многие и уважали его, видели идеал или лидера. Он привык.

Какое-то время назад, может, час, может, два, Леонард сидел в комнате-аквариуме, перелистывая порванные страницы книги, которую он перечитывал уже множество раз. Но она никак не надоедала. Он помнил, как все говорили, что история эта заурядная, унылая, и читать ее не стоит, но Гилсон увидел в словах автора именно то, чего никто не замечал. Эта книга помогала ему смириться со всеми своими чертами характера, с той холодностью, что пугала некоторых друзей.

При свете свечи он пропускал некоторые главы, что нравились ему меньше остальных, вовсе не боясь, что это кого-то может разбудить: его сосед по жилой площади сегодня, да и время не было слишком поздним. Вот только неожиданно, когда очередная порванная страница осталась позади, из соседнего «аквариума» донесся оглушающий женский крик, заставивший подорваться с места. Вот только Леонард ничего не успел сделать – взрыв совсем близко оглушил и повалил на землю, засыпая все вокруг осколками стеклянных перегородок.

В ушах зазвенело, а те, кто успел заснуть или задремать, очнулись, теперь пытаясь спастись от пришедшей беды. Поднимаясь, мотая головой из стороны в сторону, Гилсон попытался подняться, тут же чувствуя, как мелкие осколки врезаются в локти. Но это было ерундой. От его комнаты осталась лишь сомнительная груда горящего мусора, да железные погнутые рамы, в которых были закреплены стекла.

Вырываясь из потухающего пламени, вызванного взрывом, Леонард действовал быстро и четко, не позволяя себе совершать глупых вещей: он не привлекал ненужного внимания каких-то мужчин, что перерезали глотки, протыкали головы, всаживали пули в тела его знакомых. Кровь быстро растекалась по плитке, что покрывала пол второго этажа, заливаясь в швы между керамическими квадратами.

Женщина, чей крик стал началом всего этого хаоса, оставила после себя только обуглившийся скелет – тот, кто вызвал тот ор, забросил гранату в ее «аквариум». Леонард спешил пройти к окну, пускай даже прыгать со второго этажа было опасной затеей. Но здесь, внутри, опасность была куда более ощутима. Мужчина с оружием, пробивший череп крохотной Ванде, что осталась этим вечером одна в стеклянной комнате, стал мишенью для Гилсона – но не для того, чтобы отомстить. Хотя злость заплескалась внутри парня, а для того, чтобы отобрать автомат.

-Сосунок! – злорадная улыбка, говорящая об удовольствии, что приносили убийства простых людей, сменилась каким-то пугающим оскалом, но Леонарда давно перестали пугать эмоции на лицах людей, хотя он отлично понимал мимику, даже в силу своей натуры. – Я выпущу тебе кишки, мелкая шваль!