-Нет.
***
Я искала Дарлин повсюду, пока не увидела ее среди всего хлама на третьем этаже. Она была похожа на брошенную куклу с опущенной и опустошенной головой, с поникшими плечами и полным отсутствием настроения. Я остановилась на самой лестнице, замечая темнокожего крупного мужчину, что собирал гильзы у окон, откуда стреляли снайперы, возможно, этот человек, вроде его звали Тайлер, и был стрелком.
-Тайлер, ты разбираешься в людях? – пустым и сухим голосом, будто записанным на диктофон, тихо спросила Джоунс, не отрывая взгляда от пола. Она сидела на какой-то коробке, а вокруг нее были сваленные в кучу различные вещи, не имеющие важности, не замеченные жителями Холвудс, которые выбирали здесь что-то, обустраивая свои комнаты–магазины. Дарлин была словно королевой брошенных вещей, чьей значимости и нужности не оценили.
Сердце сжалось от подобной мысли.
-Ты нечасто говоришь со мной, - чуть удивленным голосом, только поворачивая голову в сторону девушки, но, не вставая с корточек, Тайлер продолжил поднимать гильзы. – И я не говорю только о подобных темах, в которых я ничего не смыслю.
-Ты бываешь груб, -бросая лишь одинокий взгляд, не находя отзывчивости, Дарлин берет какую-то вещицу из всего барахла, сложенного в одну кучу. Она долго рассматривает фотографию, которые вставляют в пустые свадебные рамки, а после прижимает к груди, словно пытаясь слиться с теми счастливыми лицами женатой пары. - Грубость пугает меня.
-А что тебя не пугает? – подобные слова заставили меня отказаться от идеи подняться на третий этаж, показываясь при этом на глаза подруги. Похоже, Тайлер и был тем человеком, с которым Дарлин пришла в Холвудс.
-Меня не пугает огонь. – Джоунс явно намекала на Джеймса, что заставило темнокожего мужчину с большим носом, работавшего когда-то медбратом, тяжело выдохнуть, поднимаясь с корточек. Собеседник подруги, которая не замечала меня и всего вокруг, упиваясь лживой фотографией молодоженов, выпрямился, долго смотря на Дарлин, а после выбросил в открытое окно все собранные гильзы. Я лишь могла представить, как они звонко соприкасаются с асфальтом внизу.
Молча, не говоря ни слова, Тайлер подошел к Джоунс, садясь на такую же коробку, где сидела девушка. Он снова тяжело, немного зло выдохнул, вырывая из ее рук рамку, за которой она рефлекторно потянулась, чуть ли не дрожащими кистями, словно отобрали ее собственную фотографию. Во взгляде Дарлин читалось только «Что ты делаешь?», немного обреченное, но не возмущенное. А после она снова отвернулась, смотря куда-то вниз.
-Я, знаешь, не понимаю всего, что происходит. Могла бы просто сказать ему, что чувствуешь, это было бы легче. – Тайлер смотрел на фотографию в рамке, а после отшвырнул ее в сторону, заставляя Дарлин чуть вздрогнуть, то ли от его слов, то ли от громкого звука.
-Он считает, что я его младшая сестра… - Джеймс казался мне придурком, теперь я ненавидела его примерно так же, как он ненавидел огонь, а вместе с ним и меня из-за одного гребанного цвета волос. Доктор Габлер очень странный человек, возможно, его понять я не смогу никогда, хотя я и не пытаюсь. Люди, причиняющие боль Дарлин, словно не замечающие ее ранимости, скрытой за какой-то ноткой грусти, вызывают у меня отвращение. Для них так сложно понять чужие чувства, что меня это бесит, вызывает гнев их глупость и слепота.
На слова Дарлин Тайлер лишь промолчал, будто что-то обдумывая. Они вот так сидели рядом, совсем непохожие друг на друга, непохожие на друзей или приятелей, но их что-то связывало, этих темнокожего мужчину и бледную девушку. Скорее всего, это была борьба за жизнь, борьба против общего врага, который отобрал кого-то у них.
-Я думаю о Микки,- снова на короткое время поднимая глаза, после опуская их, призналась Дарлин мужчине, будто представляя образ мне незнакомой Микки у себя в голове.-Мы были знакомы с ней всего несколько часов, но я не знаю, почему продолжаю вспоминать ее. Она словно не дает мне покоя… ее нелепая смерть… как она кричала, падая…
-Зато она не обратилась, - будто не разделяя тех чувств, что испытывает Дарлин, немного безразлично ответил Тайлер, прикрывая глаза. Пусть он казался серьезным и холодных, пусть был эгоистом, что было заметно и по его поведению, и по манере общения, но о той незнакомой Микки он тоже вспоминал, хоть и пытался скрыть подобное. – Зачем ты думаешь о ней, почти год прошел?
-Я не знаю, но почти год прошел и с начала этой странной эпидемии, а мы все помним это - пожимая плечами, Дарлин начала втягиваться в подобный разговор, который вновь перешел на повседневные темы. Я так и не осмелилась подняться по лестнице, понимая, что прерывать этот разговор, которые, похоже, бывают редко, я не могу.
Слыша лишь обрывки беседы двух знакомых, непохожих и не имеющих ничего общего, даже непонимающих друг друга, я спустилась вниз по лестнице, натыкаясь на Билла.
-Стадо не вернулось, но нам нужно возвращаться, чтобы проверить станцию, ты с нами? – Билл выглядел более спокойно. Он довольно долго общался с людьми, что переехали со станции в Холвудс, познакомился с дедушкой Самира. В общем, все это принесло ему удовлетворение и некоторое спокойствие. – Или, может, хочешь остаться с подругой?
-Нет, все в порядке, я с вами. – сегодня явно был странный день, когда я не чувствовала себя обычной Блэр, хотя, нет, именно такой я всегда и была. Сейчас я везде замечала то, что вызывает мрачные мысли, что делает голову и тело тяжелыми. Казалось, начало этой весны, не самое лучшее, но и не худшее, определяет все оставшиеся дни цветущей поры.
========== 6.2.Девяносто два дня весны - Почти год ==========
Женщина с пшеничным волосом, немного потемневшей кожей из-за теперь вечно яркого солнца, сидела рядом со мной, затачивая наконечники на толстых деревянных палках, которые в будущем должны служить еще одной преградой для Ходячих, на пути к забору станции. Подобным делом занимались и люди в Холвудс, быстро управившиеся с починкой забора с помощью наших людей. Научившись на своих же ошибках, они укрепили все сомнительные места в ограде, теперь лучше следя за состоянием важных вещей.
Почки на деревьях и кустах давно распустились, перебивая запах гнили – как только солнце вновь начало греть, зловоние распространялось на километры от своего источника. Лили сидела напротив, ритмично, словно отстукивая пальцами барабанную дробь, срезала ножом податливую древесину, оставляя острый конец. Роб управлялся с такой работой быстрее, орудуя топором. Но сейчас у мужчины были иные планы: он всерьёз решил заняться Тони, желая услышать от него хотя бы те сомнительные звуки, произнесенные в начале весны, когда вокруг еще лежал снег.
Лили сидела рядом, иногда отвлекаясь на какие-то звуки за спиной, иногда вовсе откладывая работу, чувствуя усталость. Последнее время она стала выглядеть лучше, намного лучше: темные круги пропали, она набрала в весе, была бодрой и выглядела хоть немного, но счастливо и даже спокойно. Во всем была заслуга Барри. С начала весны что-то произошло между этими двумя: они узнали о существовании друг друга.
-…И что, после «Счастливой долины» ты не встречала этих людей? – продолжая стругать ножом палку, заинтересованно и немного неловко, будто говорить о подобном было непривычно, спросила Лили, отводя взгляд в сторону.
-Нет, - я покачала головой, понимая, что только что доверила кому-то историю о той части своей жизни, когда все только началось. Этот рассказ отличался от того, что знала Вэл, подробного и эмоционального, но женщине хватало и более простого повествования. – Я ничего о них не знаю.
Я думаю, эта моя минутная слабость, когда я позволила чувствам взять вверх и развязала собственный язык, рассказывая о том, что должно было остаться лишь в моей голове, случилась из-за тоски, которой была пронизана вся эта весна, наступившая больше месяца назад. Если верить местному календарю, то уже апрель. Даже не верится…
Я ходила по станции и везде наблюдала переизбыток чувств, тепло, обращенное не ко мне, счастливые лица. Я тосковала, потому что думала, что любовь – не то чувство, которое может существовать и выживать в новом мире. Я думала, ему теперь нет здесь места, по крайней мере, в моем сердце любви не трепыхалось. Но именно страсть и поддержка дорогих людей помогала, как оказалось, выживать остальным.
