После смерти мужа в битве у Божьего Ока Рейна Таргариен приняла неотложные меры для защиты своих дочерей. Если принц Эйгон и правда был королем, то его дочь Эйрея – законная наследница и, таким образом, вправе претендовать на титул королевы Семи Королевств. Однако Эйрее и ее сестре Рейлле не исполнилось и года, и мать прекрасно понимала, что протрубить о подобных притязаниях все равно что обречь девочек на смерть. Вместо этого Рейна перекрасила дочерям волосы, изменила имена и отослала от себя, доверившись могущественным сторонникам. Тем надлежало передать девочек в хорошие семьи достойных людей, даже не догадывающихся об истинном происхождении воспитанниц. Принцесса настояла на том, чтобы даже ей самой не было известно местонахождение дочерей: чего не знаешь, того не выдашь, даже под пытками.
Самой же Рейне Таргариен такой путь был заказан. Да, она могла бы сменить имя, перекрасить волосы и облачиться в грубую рубаху трактирной девки или одежды септы, но дракона не скроешь. Пламенная Мечта была изящной драконицей бледно-голубого окраса с серебряными отметинами и уже отложила две кладки яиц. Рейна летала на ней с двенадцати лет. Драконов спрятать нелегко. Поэтому принцесса оседлала ее и полетела как можно дальше от Мейгора, на Светлый остров, где Рейну радушно принял лорд Фарман. Среди высоких белых башен Светлого замка, вздымавшихся над Закатным морем, принцесса отдыхала, читала, молилась и гадала, сколько времени ей отпущено, прежде чем дядя пришлет за ней. Как Рейна потом говорила, она никогда не сомневалась, что это случится, вопрос заключался лишь в сроках.
Ее призвали быстрее, чем ей хотелось, хоть и не так быстро, как она опасалась. Неповиновение исключалось. Ответом на него стало бы появление на Светлом острове короля с Балерионом. Рейна привязалась к лорду Фарману, а к его второму сыну, Эндроу, испытывала нечто большее, чем привязанность. Она не хотела отплатить им за доброту пламенем и кровью и, оседлав Пламенную Мечту, отправилась в Красный замок, где узнала, что должна выйти замуж за дядю, убийцу ее мужа.
Там же Рейна познакомилась с другими невестами, ведь намечалась тройная свадьба. Все три будущие королевы оказались вдовами. Леди Джейн из дома Вестерлингов была замужем за лордом Тарбеком. Алин Тарбек пошел за принцем Эйгоном и умер вместе с ним в битве у Божьего Ока. Через несколько месяцев Джейн родила супругу посмертного наследника. Высокая и стройная, с блестящими каштановыми волосами, леди Джейн уже принимала ухаживания младшего сына лорда Утеса Кастерли, когда король послал за ней; Мейгору наличие поклонника было безразлично.
С леди Элинор из дома Костейнов, огненно-рыжей женой сира Тео Боллинга, вышло сложнее. Ее муж был ленным рыцарем, который сражался за короля в последней кампании против Честных Бедняков. Будучи всего девятнадцати лет, леди Элинор уже успела подарить супругу троих сыновей, прежде чем Мейгор положил на нее глаз. Младший сын еще сосал материнскую грудь, когда сира Тео арестовали два рыцаря Королевской гвардии. Его обвинили в участии в заговоре королевы Алиссы с целью убить короля и усадить на Железный трон мальчишку Джейхейриса. Несмотря на все протесты Боллинга, он был признан виновным и обезглавлен в тот же день. Мейгор, из уважения к богам, дал вдове семь дней на оплакивание, после чего призвал ее и объявил о предстоящей свадьбе.
Септон Мун возник в городке Каменная Септа, чтобы осудить брачные намерения короля, и сотни горожан встретили эту речь неистовым одобрением. Но мало кто еще осмелился поднять голос против его милости. Великий септон сел на корабль в Староместе и отбыл в Королевскую Гавань, чтобы совершить брачный обряд. Теплым весенним днем 47 года от З.Э. во внутреннем дворе Красного замка Мейгор Таргариен стал мужем сразу трех женщин. Хотя каждая из новых королев облачилась в платье и свадебный плащ цветов отцовского дома, жители Королевской Гавани прозвали их «черными невестами», поскольку все они были вдовами.
Присутствие на свадьбе сыновей леди Джейн и леди Элинор служило порукой, что эти дамы послушно сыграют свою роль. Но от принцессы Рейны многие ожидали какого-нибудь явного неповиновения. Эти надежды растаяли, когда вошла королева Тианна. При ней были две девочки с серебряными волосами и лиловыми глазами, одетые в красное и черное дома Таргариенов.
– Глупо ты думала, что сможешь их от меня спрятать, – сказала Тианна принцессе. Рейна склонила голову и со слезами произнесла свои обеты.
О последовавшей ночи рассказывают много странного и противоречивого, а по прошествии стольких лет трудно отличить правду от домыслов. Делили ли три черные невесты ложе с королем одновременно, как утверждают некоторые? Это кажется маловероятным. Посетил ли его милость всех трех в одну ночь, консуммировав все три союза? Возможно. Пыталась ли принцесса Рейна убить короля кинжалом, спрятанным под подушками, как она позже утверждала? Расцарапала ли Элинор Костейн спину короля в кровавые лоскуты при совокуплении? Выпила ли Джейн Вестерлинг зелье, способствующее зачатию, которое ей якобы принесла королева Тианна, или плеснула питье той в лицо? Готовилось и предлагалось ли ей вообще такое зелье? Первые сведения об этом появляются лишь много позже начала правления короля Джейхейриса, через двадцать лет после смерти обеих женщин.
Но вот что мы знаем точно. Почти сразу после свадьбы Мейгор объявил дочь принцессы Рейны Эйрею своей законной наследницей, «до тех пор, пока боги не подарят мне сына», а ее сестру-близнеца Рейллу отправил в Старомест, чтобы из нее воспитали септу. Племянник короля Джейхейрис, которого многие считали истинным наследником, был тем же указом нарочито лишен прав на трон. Сына королевы Джейн отправили в Утес Кастерли воспитанником дома Ланнистеров, сохранив за ним титул лорда Тарбекхолла. От старших мальчиков королевы Элинор также избавились: один поехал в Орлиное Гнездо, а второй – в Хайгарден. Младшего же передали кормилице – его милость раздражало, что королева сама кормит ребенка грудью.
Через полгода после свадьбы лорд Селтигар, королевский десница, объявил, что королева Джейн ждет дитя. Едва ее живот округлился, как уже сам король сообщил, что и королева Элинор понесла. Мейгор осыпал обеих женщин подарками и почестями, жаловал их отцам, братьям и дядьям новые земли и должности. Но радость его длилась недолго. За три луны до положенного срока королева Джейн внезапно слегла от боли, вызванной родовыми схватками, и произвела на свет столь же чудовищного мертворожденного ребенка, что и Алис Харровей. Создание, лишенное рук и ног, имело признаки обоих полов. Мать ненадолго пережила свое дитя.
Люди говорили, что Мейгор проклят. Он умертвил собственного племянника, воевал против Святой Веры и верховного септона, бросил вызов богам, повинен в убийствах и кровосмешении, прелюбодеянии и изнасилованиях. Сокровенные части его тела отравлены, его семя кишит червями, боги никогда не подарят ему живого сына. Такие ходили слухи. Сам же Мейгор нашел другое объяснение и повелел сиру Оуэну Бушу и сиру Маладону Муру схватить королеву Тианну и доставить ее в темницу.
Не успели королевские палачи приготовить свои орудия, как пентошийская королева во всем созналась: это она отравила детей Джейн Вестерлинг и Алис Харровей в утробе матерей и пообещала ту же участь отродью Элинор Костейн.
Говорят, что король убил Тианну сам, вырезав ее сердце Черным Пламенем и скормив его псам. Однако она свершила отмщение даже после смерти, ибо все обещанное ею в точности сбылось. Одна луна сменялась другой, пока однажды темной ночью королева Элинор не разрешилась уродливым мертворожденным мальчиком без глаз и с недоразвитыми крылышками.
Был сорок восьмой год от Завоевания Эйгона, шестой год правления короля Мейгора и последний год его жизни. Ни у кого в Семи Королевствах не осталось сомнений: король проклят. Сторонники, которые все еще были с ним, начали исчезать, словно роса на утреннем солнце. До Королевской Гавани дошли вести, что сира Джоффри Доггетта видели въезжающим в Риверран – но не пленником, а гостем лорда Талли. Септон Мун вновь явился и повел тысячи верующих через Простор в Старомест, чтобы смело потребовать у Его Пресмыкательства в Звездной септе отречься от «Скверны на Железном троне» и отменить запрет на военные ордены. Когда же лорды Окхарт и Рован вышли навстречу со своим ополчением, то не напали на Муна, а присоединились к нему. Лорд Селтигар сложил с себя обязанности десницы короля и вернулся на Клешню. Из Дорнийских марок приходили вести о том, что дорнийцы собирают силы в ущельях, готовясь к вторжению в королевство.
