- Мать, Даша не выпускай! - предупредил батя свою супругу и мою матушку по совместительству, а после покинул дом.
Я присел в уголочке, что бы почесать меж рогов и подумать о происшедшем, но под дверью завозилась мама.
- Сыночек это вы спалили сарай? - ласковым голоском спросила она, но меня этим не проймешь. Буду молчать, как бы глупо это не было.
- Не скажешь? - уточнила мать так ничего и, не услышав в ответ.
- Не скажу, - буркнул и нахохлился точно воробей, попавший под сильный дождь.
- Да что же ты творишь-то окаянный? Единственный ребенок. Наша надежа и опора... - мама запричитала, взывая к моей совести, но я эту предательницу держал на коротком поводке, только прижал ладонями уши к вискам, что бы ничего не слышать и скрежетнул зубами.
Причитания не прекращались сквозь до возвращения отца. Батя отправил мать на кухню, отбросил свою подпорку и забарабанил в дверь копытом.
- Открывай, давай! Сур все рассказал, да и Милт тоже! Я все знаю! Бить не буду! Слово! - прокричал он, сопровождая голос не прекращающимся стуком.
Слово у папани железное. Раз сказал, бить не будет, значит, не будет и можно покидать свое убежище.
- Мать еды ему на пару дней. Больше не надо. Сам не маленький. Лес прокормит, - строго велел утирающей слезы матери папа.
Ее глаза тут же расширились от ужаса, и она рухнула перед ним на колени, обхватив руками его ноги.
- Не выгоняй его! Смилуйся! Он больше так не будет! - взмолилась она.
- Ты чего? - отец едва отлепил маму от себя и, взяв за плечи, поставил перед собой на ноги. - Дура баба! Я не выгоняю его, по крайней мере, пока. Отведу его в охотничий домик и оставлю там. Он, конечно, может и с первого дня охотой прожить, но все равно собери еды.
- Зачем ты его туда поведешь? - мама умела быстро успокаиваться и теперь утирала слезы.
- Вернусь и все объясню. К моему приходу тоже сумку собери на пару - тройку дней, - отец отпустил маму и больно ухватил меня за ухо: - Теперь новобранец займемся тобой, - когда он употреблял это слово "новобранец" дела всегда были серьезнее некуда.
Поняв насколько высок градус накала событий, я даже пискнуть не посмел, и ведомый за ухо, пошел за отцом как телок на веревочке. Мы успели выйти во двор, когда нас нагнала мама с сумкой набитой под завязку едой. Запас был явно не на два и даже не на три дня. Батя хмыкнул и всучил ношу мне. Так же за ухо он вывел меня со двора и довел до самого леса, только там отпустил и указал на тропу.
- Шагай. Я за тобой, - велел отец, и мы пошли к одному из множества раскиданных по всему Лесу охотничьих домиков.
Отец не повел меня в самый дальний из домов, а ограничился ближайшим. Всего пара часов бодрого пешего хода. Он подвел меня к калитке, и предупредил:
- Сиди тут пока я не вернусь, и не вздумай вернуться в село, новобранец, - папа развернулся и направился проч.
- Отец, - остановил я его.
- Что? - спросил он.
- Что со мной?
Батя на секунду задумался.
- Точно не знаю, но возможно ты маг, - он печально улыбнулся и развел руки в стороны, как бы говоря, что он в этом не виноват.
После этого папа ушел, оставив меня одного в полном смятении. Я присел на крылечко дома, облокотившись спиной о дверь, и уставился на кроны деревьев. Просидел бы так, наверное, долго, если бы вскоре мое внимание не привлек выбивающийся из фона шум. Я пошевелил ушами, прислушиваясь, и вскоре разобрал, что это не зверь. Звери так через кусты не ломятся. По крайней мере, в обычных условиях.
Поднявшись на ноги, увидел, как из ближайших кустов вылез Сур.
- Ты чего? - удивился.
- Отца твоего обходил, - он отцепил репей, прицепившийся к одежде, и подошел ко мне: - Ты не обижайся на нас, - помявшись, попросил он.
- С хрена ли, пиздюки сцикливые? - беззлобно усмехнулся.
- Ну. Мы же тебя не кинули. Отца твоего позвали, не зная, что делать. Я дождался его. Только как батя твой пришел, слинял по-тихому, - пустился в разъяснения друг.
- Забей, я не в обиде, - махнул я рукой: - Пойдем, сожрем чего-нибудь.
Войдя в несколько недель пустовавший дом, первым делом раскрыли ставни прикрывавшие пару маленьких оконец. Эти окна не были застеклены как окна в селе и служили больше для вентиляции, чем для освещения. Пришлось отыскать и запалить толстую жировую свечу. Пристроив свечу на грубо сколоченном столе, смахнули с него пыль, и выложил из сумки все съестные припасы. Сур, как знатный обжора, накинулся на еду, не дожидаясь, когда я закончу с сервировкой.
- Слышал батя твой за магом пошел? - сказал друг, прожевав первый кусок и собираясь отправить в рот второй.
- Угу, - ответил с набитым ртом, и разговор прекратился до тех пор, пока мы не набили животы.
У меня после всех событий разыгрался зверский аппетит, так что в скоростном метании кусков в глотку в тот раз не уступал Суру.
- Уф-ф, - выдохнул, отодвигая от себя подальше недоеденный кусок копченой свинины. - Теперь и встану-то с трудом.
- Хорошо пожрали, - согласился мой гость, раздумывая, есть или нет куриную ножку, что держал в руке: - Я тут все думал, - он выдержал паузу, что бы я проникся вниманием. - А, правда, где у русалок манда?
Я расхохотался так, что слезы из глаз покатились.
- Ты чего? - не поддержал моего веселья Сур, для которого вопрос был весьма серьезен.
- Ну... Не знаю... У меня с русалкой... Никогда... Не было, - едва смог выговорить через приступы смеха.
- А с кем было? - тут же зацепился за излюбленное товарищ.
- Ни с кем не было, - ответил, моментально прекратив смеяться, и предельно посерьезнев.
Парни подозревали, что у меня есть какая-то тайная подружка и даже строили предположения. Они и правду среди них умудрились озвучить, но я попросту не подал вида. Расспросы по большей части прекратились как только один из них предположил, что я делаю секрет из того с кем сплю потому что это парень и случилась драка с кровавыми соплями и синяками в половину лица. После драки ребята сошлись на том, что я нормальный и решили, будто я сплю с чье-то женой и оттого секретничаю. Они несколько раз попытались за мной проследить, но по мне так это были не два сатира, а два огра не способных передвигаться тихо. Я оставлял их с носом посреди леса и эта тайна так, и осталась тайной по сей день.
- Не скажешь? - Сур несколько напрягся.
- Чего не скажу? - сделал вид, что не понимаю.
- Сучий потрох, ты мою мамку трахаешь? Да? - он приподнялся со скамьи, опираясь ладонями о стол и глядя на меня наливающимися кровью глазами.
От такого предположения, да под такой взгляд я аж поперхнулся собственной слюной.
- Ты что ебнулся? Нет, конечно, - ответил, прокашлявшись и постучав, как сумел, себе по спине.
- Точно нет? - пока кашлял, он сумел совладать с собой, несколько успокоился и сел обратно, но в глазах еще виднелся кровавый туман.
- Да чтоб мне сдохнуть, - возмутился я.
- Значит мамку Милта потыкиваешь, - облегченно выдохнул он.
- Да с чего ты взял? - а я думал, что еще сильнее меня удивить нельзя. Оказалось это вполне возможно.
Конечно, у нас на селе всякое бывало. И сыновья с мамками спали и не только с чужими. Были и те, кто в попу друг друга охаживали. Даже за скотоложством одного товарища, что нам вовсе не товарищ, застали. Но это не считалось нормой и всячески порицалось, не смотря на всю повышенную активность нашего племени в сексуальном плане. Мужья, получившие в дополнение к привычным рогам рога фигуральные били и случалось, убивали своих обидчиков. Над сынишками, ныряющими под подол к родным мамкам, смеялись. Любителю животных и сторонникам однополой любви так и вовсе пришлось спешно переезжать в неизвестном направлении.
- Ну, мы твои лучшие друзья, а ты нам про свою девку ничего не рассказываешь. На мужиков ты без "охоты" сморишь. К козочкам тебя тоже вроде не тянет... - Сур начал выстраивать логическую цепочку, но я его оборвал.
