Благодаря этим детям я сумел увидеть все этапы формирования метки, и теперь понимал ее структуру куда глубже чем раньше. Ведь сформировавшаяся метка это уже не совсем то, чем она является в процессе создания, когда исчезают вспомогательные элементы разрушаемые после ее создания. От чего точно воспроизвести весь процесс я не мог. Но теперь у меня достаточно знаний для этого.
Эх жаль что Луна не разбиралась в этом вопросе, да и никто в прошлом не понимал доподлинно что такое метка. Мы ведь даже думать не смели, что бы коснуться магией жеребенка в такой момент жизни. Это могло гарантированно угробить дитя. Теперь же, я могу не боясь заглядывать в самые глубины, при желании проводя тончайшие манипуляции с маго элементами живых существ. Осталось только отточить мастерство создания довольно специфических маго конструкций, и попрактиковаться на демонах. После чего можно будет ставить настоящие къютимарки на любое существо с душой.
А не эти уродливые клейма из прошлого, которые лепили аликорны на своих слуг-рабов. Да так что они еще в совсем раннем детстве лишались выбора, становясь именно теми, кем хотели их видеть аликорны. Ведь после установки клейма избранных детей начинали даже не учить, а скорее дрессировать, натаскивая на исполнение лишь одной функции, заложенной в клейме. При этом малыш был по настоящему счастлив, развиваясь согласно заложенным в него алгоритмам, и даже не допускал мысли что можно жить по другому, не служа богоподобным аликорнами. В итоге выходил идеальный раб, который не задумываясь сделает все что пожелают хозяева, и будет рад служить им не смотря ни на что. Фактически он жил счастливой жизнью существа, функции которого мало отличимы от голема.
Сколько я размышлял над этичностью такого действия, но так и не смог придти к окончательному выводу. Благо это для клейменного или проклятье? Да, они лишаются свободы выбора и живут как того желаю их господа, но с другой стороны, они полезны обществу и общество уважало таких существ. Более того, они не знали мук выбора и колебания, живя легко и не принужденно, и выполняя то для чего были созданы с радостью в сердце. Они не знали внутренних противоречей и колебаний. За них все решали мудрые аликорны, позволяя жить клейменым легко и беззаботно. Да клеймо брало чудовищную плату с разумного, но и давало очень не мало.
Я лично знал много клейменых существ в своем детстве. И даже сейчас не могу сказать что они страдали от своего клейма. Скорее наоборот, они были счастливы, вот только их счастье было не настоящим, а искусственным. Но так ли важно это, когда в место искусственного счастья ты получаешь свою бесконечную боль? Ведь мы с сестрой тоже клейменные, и я могу только благодарить их за тот дар, который позволил мне стать тем кто я есть сейчас. Пусть я давно перерос его, но все равно, оно до сих пор помогает мне выполнять моё призвание.
Наверно я был не совсем прав, ненавидя их в прошлом, когда еще не помирился с сестрой. Я считал что именно метка причина всех моих злоключений и бесконечной боли. Но теперь, когда все наладилось, я даже не знаю благодарить мне своих родителей за этот дар, или проклинать за тот кошмар через который прошли мы с Селестией. Ведь в отличии от слуг-рабов, нам пришлось выходить за пределы нашей функции. Это было настоящим кошмаром растянувшимся на столетия, когда мир ломал нас без всякой жалости, заставляя адаптироваться тех кто не мог изменяться. Обычные пони жили без этой потребности, и до конца своих дней были счастливы. Но стоило только попытаться их изменить за пределы функции их клейма, и наступал настоящий кошмар. Ведь пони древности могли кардинально меняться только через полное уничтожение личности, и возведение новой на осколках былой. Их было милосердней убить их самым жестоким образом, чем заставлять меняться. А мы должны были измениться. Ради выполнения свой функции в новом, изменившеся мире, оставшемся после победы над Дискордом. Нет, лучше не вспоминать тот кошмар. Это прошлое, вот пусть и остаётся прошлым. Да и во многом, метка мне все еще помогает.
Не будь у меня клейма, я бы просто сошел с ума, став чудовищем которое упивается страданиями своих жертв. Но метка раскалёнными спицами вошла в моё Я, даря базовую потребность служить пони. Оберегать их, и защищать не смотря ни на что. Плохо это или хорошо? Вот в чем вопрос. Ведь я не знаю каким-бы я был, не будь моя личность изначально так искаженна и покалечена. Вопрос на который я не знаю ответа до сих пор, и никогда не узнаю. Вот только я ни о чем не жалею: ни о клемме, ни о боли прошлого, ни об изгнании, и ни о том что произошло со мной после. Ведь все вместе, это привело меня к текущему положению дел. К миру, в котором я просто счастлив жить и творить свою истинную историю. А то что в моей личности все еще есть отголоски клейма, так и ладно, ведь они давно стали частью моего Я. Их я сознательно оставил, дабы они помогали мне сражаться со злом, и сдерживать искушения тьмы.
Забавно, но только что я получил ответ на вопрос, мучащий всех пони от мало до велика. Узнал что такое къютимарка, став обладателем этой тайны. Которая на самом деле оказалось так проста. Всего ли дар души своему новому воплощению, и связь между ними, которая позволяет душе вмешиваться в жизнь разума. Оберегая от ошибок, и помогая жить правильно. Даря истинные ориентиры вместо иллюзий молодого разума. Осталось понять только откуда это вообще взялось в нашем мире.
Не удивительно что смертные не могут разгадать тайну дыши столько столетий. Они просто не способны видеть души, изучая лишь магическое тело не достаточно. Как и магию души, которую смертные могут воспринять очень отрывочно, и только через самого себя. Для этого надо быть далеко не обычным смертным, и даже не могущественным магом. Для этого надо переступить черту отделяющею бессмертного от бога, подчиняя себе силы совершенно других порядков и возможностей.
В конце-концов отвлекшись от своих размышлений, я накрываю пегасят целительскими и диагностическим заклинаниями. Все таки нагрузки на их тела были колоссальные, и превосходящие их текущие возможности, создавая множество не опасных микро травм по всему телу. В результате моих чар, тела жеребят покрыла замысловатая сеть магического узора, которую редко можно увидеть у пони в эту спокойную эпоху. Когда не надо буквально выжигать себя до предела, задействуя критические объемы магии, которые в буквальном смысле разрывают тело. Это временно даёт живым сверхестевственные силы, но забирает не промерную палату, вплоть до смерти если пони не остановиться вовремя. Да и так множество травм гарантированны. Зато пони в таком состоянии способны творить нечто за гранью своих обычных возможностей.
В прошлом, воины владевшие подобным знанием специально сбрасывали оковы плоти, и временно превращались в полубогов, меняя свою жизнь на жизнь свои друзей и родных, и принося себя им в жертву. Они осознанно убивали себя, только бы остальные не гибли в безнадежном бою. Именно этот прием я использовал что бы почти убить себя во время работы с элементами гармонии. Но то воины и я, а тут дети. И они не должны даже знать о подобной возможности, не то чтобы проходить сквозь такую муку, когда тело выгорает и разрываться изнутри от запредельной нагрузки. С той же Рэйнбоу станется разогнать свои возможности ради одного красивого полета, став в итоге калекой. Так что хорошо, что и это знание сгинуло во тьме веков.
- Я получила къютимарку! - Малышка в букварном смысле светилась от переполнявших ее чувств. Фонтанируя такой радостью, и неотрывно разглядывая свои бока, украшенные всего лишь внешним проявлением сложнейшей магии, пронизывающей его тело от макушки до кончика хвоста. Теперь эта сила всегда будет с ней, до самой её смерти, даря нечто за граню понимания обычных смертных.
- У меня тоже! Тоже! - подпрыгивала рядом её сестрёнка.
- У нас всех! - хором воскликнули малыши. - Ураааа! Наконец то!
Жаль покидать их в такой счастливым момент, но мне пора уходить. И так время давно вышло, и каждая минута проведенная с этими детьми только крадет у меня время следующего отдыха, и даёт больше времени псевдоразумным кошмарам и демонам на тщетную попытку спрятаться. Хотя соблазн остаться тут с ними еще хоть на минутку, другую, невероятно велик. Но у меня своя работа, которую кроме меня некому выполнить. Ради этих счастливых детей я должен идти и выполнять то, ради чего и был создан. Дабы они могли вот так вот веселиться, и жить в радости, не знаю горя и печалей. И уж тем более они не должны даже подозревать об ужасах нашего мира. По этому вперед, на очередной суточный четырехсот часовой заход в мир снов, после которого можно будет снова потратить четыре часа на себя, растянув их в мире снов до восьмидесяти, если конечно мне снова не захочется очутиться в этом замечательном реальном мире. Разменивая двадцать минут разогнанного времени во сне на одну, но здесь. Буквально сжигая те крохи времени что у меня есть, ради ощущения себя по настоящему живым и нужным.
