-А она? – робко спросила Ира.
-Она посмеялась надо мной, - криво усмехнулся Стас, - Сказала, что старлей ей больше не нужен, что она выжала из меня всё, что было можно.
-А ты? – ещё тише спросила Ира.
-А я? Я просто ушёл. Собрал свои вещи, их совсем немного было. Ушёл в никуда, оставил ей квартиру. Жил в своей машине. Тогда у меня отечественная тачка была. С головой опять в работу ушёл. Думал не переживу – однако, пережил. Детей не было, развели быстро. Она, слухи донеслись, за границу уехала на ПМЖ. Счастлива, наверное. Вот, с тех пор я бабам, то есть, женщинам, не верю. Только трах и всё. Ириш, ты пойми правильно: это я не жалуюсь, а просто приоткрываю тебе небольшую завесу своей личной жизни, чтобы тебе понятно было, почему у меня к Нине такая неприязнь. Почему-то всем интересно: с кем живу, с кем встречаюсь. Надеюсь, не выдашь меня?
Ирина кивнула:
-Не выдам, Стас!
-Врач сказал, что она недавно приходила, меня спрашивала. Наследством интересовалась, что ли? Я же любил её очень, мог по старой памяти и оставить что-нибудь, - саркастически усмехнулся он. А в глазах было столько боли и обиды, что у Ирины невольно сжалось сердце.
«Как он несчастлив!» - подумала она, почему-то вспомнив свою давнюю боль и обиду. Себя, беременную, оставленную мужем ради какой-то стажировки за границей. Ира сразу поняла, что врач сказал про неё. Ей стало совестно, и она повинилась перед ним:
-Стас, прости, пожалуйста! Мне очень жаль, что вызвала у тебя такие неприятные воспоминания.
-За что мне тебя прощать? – удивился он.
- Меня не пускали к тебе в палату и, чтобы попасть, я назвалась твоей женой, - призналась она, опустив глаза в пол.
Он, молча, переваривал информацию, потом как будто всхлипнул. Его перебинтованная грудь дёрнулась, потом ещё и ещё. Ирина изумлённо подняла на него глаза. Он смеялся! Через боль, придерживая рукой больные рёбра:
-Зимина! Ну, ты дала! – охая, выдал он.
-Карпов, не смейся! НУ, что мне было делать? Они сказали, что пускают только родных. Даже удостоверение не помогло, - смущённо оправдывалась Ирина.
-А тебе так необходимо было меня увидеть? – немного приободрившись, лукаво улыбнулся он.
-Ну, да! Мы все удивились: ты аккуратный водитель и вдруг попал в ДТП! А вдруг это было покушение?
-Нет, Ир! Смерти моей, конечно, многие желают, но вряд ли они рискнут! - заявил Стас.
-Ну, чего ты улыбаешься? Я, между прочим, волновалась: как останусь без своего зама? – улыбнулась Ирина.
-Ириш, если бы грохнули меня, проблем было бы меньше, правда? Скажи, ты бы плакала?– продолжал улыбаться он.
-Карпов! Вот, что ты такое говоришь?! - она рассердилась, потом задумалась и сказала, - Конечно, плакала бы. Карпов, ты же, хоть и упырь, и доставляешь мне массу хлопот и неприятностей, но, всё-таки свой.
Он опять засмеялся и выдал:
-Жена… Я вдруг, на секунду представил, что так и есть. Вечно ты меня отчитываешь, как сварливая жена своего мужа! - потом он посмотрел на неё уже серьёзно, - Слышь, Зиминуха! Что, если нам, в самом деле, пожениться, а?
Карпов выдержал паузу, выжидая её реакции. Его нагловатая улыбочка вывела Ирину из себя…
========== Часть 3 ==========
Но, подполковник Зимина не была бы начальником ОВД Пятницкий, если бы не умела держать себя в руках, и в нужный момент гасить свой гнев. Она понимала, что Стас от сотрясения может быть слегка в неадеквате : взять те же самые греночки! Потому и шутки у него такие – слегка странноватые. Потом списала всё на его привычную манеру - стебаться над ней и получать от этого своеобразное удовольствие. Позлить начальницу, довести до белого каления – что может быть круче? Карпов частенько это проделывал, а потом вечно отмазывался : «А Стасик тут причём?» Опять выдаст потом что-нибудь этакое! Ирина взяла себя в руки, успокоилась, на его необычное предложение ответила так:
-Всё прикалываешься? – иронично улыбнулась и вздохнула, - Нет, Стасик! Извини, не получится.
-Это почему? – прищурился Карпов, потом выдал, - Ох, не любишь ты меня, даже за красивые глаза! Неужели, Ирочка, я тебе даже нисколько не нравлюсь? – а на губах всё та же ухмылка.
-А не за что мне тебя любить. Да и не в этом дело. Ты же знаешь: у меня Глухарёв. У нас с ним любовь, - Ирина смело взглянула ему в лицо, невольно отметив , что глаза у него, действительно, красивые .
Улыбочку как ветром сдуло, а глаза потемнели:
- Да, вообще, что ты носишься со своим Глухарёвым? Любовь? А вспомни, сколько раз он тебе изменял, в глаза врал! И, по-твоему, это - любовь?! Если бы любил, то не изменял бы. Вот ты его простила, обратно приняла. Как надолго? Пока не застукаешь его с очередной юбкой? – рассердился Карпов, дотянулся рукой до Иры. Его ладонь крепко обхватила и больно сжала её запястье.
Тут уже и Ирина рассердилась:
-Карпов! Что творишь? Пусти меня! – она хотела уйти, вскочила со стула, дернула руку, - А про мои отношения с Глухарёвым… Какое твоё собачье дело?!
Но, Стас, хоть и застонал от боли, руки её не отпустил:
-Ладно-ладно! Не кипятись! О тебе ведь забочусь! Мне досадно просто! Ир, ты ведь себя не на помойке нашла! Такая баба, то есть, женщина видная, и до сих пор не замужняя. Сын безотцовщиной растёт. А ему отец нужен. И муж тебе нужен солидный и достойный, чтоб ЗА МУЖЕМ ты была, а не просто начальница, у которой трах с подчинённым.
-А ты разве не мой подчинённый? – зло усмехнулась Ирина, пытаясь освободиться от его железной хватки. «Вот тебе и больной – недавно без сознания был!» - удивлялась она его силе.
-Ириш, это совсем не то. Мы с тобой подполковники оба, поэтому - на равных. Я серьёзно предлагаю пожениться! Ириш, ты не думай! Я буду тебе верным мужем, Сашку твоего не обижу ничем. Слово даю, - заверил Стас, поднёс руку к своим губам, осторожно прикоснулся.
Ирина немного смутилась. Её гнев остыл. Тем более, что совсем недавно она размышляла о своей дальнейшей жизни. И, частично, её мысли сходились со словами Карпова.
Отпустив руку Иры, Стас тихо позвал:
-Ир, наклонись ко мне! Сказать что-то надо!
Зимина, на автомате, наклонилась к нему, а он обхватил её рукой за шею, пригнул к своему лицу её голову, быстро и горячо зашептал ей на ухо:
-Ирочка, детка! Ты за дурака меня не держи! Думаешь, я так приложился головой, что у меня память совсем отшибло, и я совсем ничего не помню? Нет, дорогая моя, я всё отлично помню. А, особенно, пьяную рожу Антошина. Этот сучонок вздумал со мной тягаться? Это ему так не сойдёт! Он мне за всё ответит… И за это тоже! – Стас ткнув пальцем на себя, лежащего в кровати, внимательно и цепко буравил Ирину своими глазищами, изучая её реакцию. Карпов оставался самим собой!
Она похолодела и вздрогнула. А Карпов заметил в её глазах страх. Его тайные мысли подтверждались. Он продолжил:
- Ты, что думаешь, я поверю, что ты из сострадания и человеколюбия ко мне в больницу припёрлась?! Опять своего Глухарёва и этого раздолбая Антошина из дерьма вытаскиваешь?
Неожиданно зашла медсестра - проверила капельницу, спросила про жалобы. Стас на это отрицательно мотнул головой. Медсестра смущённо поспешила уйти. А Карпов, не отпуская Зимину, наоборот, крепко обхватил её рукой за плечи:
-Ирочка, солнце моё! Если хочешь, чтоб в нашем отделе были тишь да гладь - Божья благодать, не надо упрямиться. Достаточно будет одного твоего слова. Чтоб я Антошина простил и на Глухарёва зла не держал, ты выйдешь за меня замуж! Опасаешься сплетен? Не переживай, всё останется в тайне, просто поставим штамп в паспорта и всё. Даже в кадрах ничего не будет известно. Уж я об этом позабочусь, - ухмыльнулся он, посмотрел в её тёмно-вишнёаые глаза.
Стас буквально впился в её приоткрытые губы, пользуясь растерянностью Иры. Она так и осталась в полусогнутом положении, совсем не ожидая этого. А Карпов продолжал её целовать. Поцелуй был требовательный, властный, подчиняющий и, одновременно, странно волнующий. Ощущения были необычными, но вполне приятными. Его объятья были надёжными. Губы Стаса были нежными и мягкими, а проникший в рот язык разбудил в ней желание. Предательски заныл низ живота. Вопреки рассудку, Ирина сразу не смогла вырваться из объятий своего, наглеющего до невозможности, зама.
