-Да, это было так давно, что уже неправда! – резко ответил он.

-Коленька, я до сих пор люблю тебя! Сейчас даже ещё больше!– всхлипнула она.

-Да ты что?! - Николай саркастически улыбнулся, сделав притворно удивлённые глаза.

И когда же ты успела в меня влюбиться? Вика, не обманывай ни меня, ни себя! Ты просто почуяла, что состояние моего отца может достаться другой! Вот и подсуетилась! Я даже не удивлюсь, если это покушение ты сама на себя подстроила! – он прижал её к стене в узком коридорчике на выходе из кухни.

Вика смотрела на него изумлённо, широко раскрыв, и без того большие, свои серые глаза. В них заблестели слёзы.

-Как… ты смеешь так говорить?! – возмутилась она.

-Смею, дорогая моя! Однажды ты уже предала меня, испортила жизнь Олегу, отца шантажировала, - Николай презрительно смотрел на неё.

-Коля, даю тебе честное слово, что я не знаю того, кто в меня стрелял! Прости меня! Я виновата, не спорю! Но, ты же сказал, что не держишь на меня зла. Или это не так?

Её слова немного отрезвили его. Он мысленно говорил себе: «Спокойно, Коля, спокойно! Она не дождётся!», пригвоздил её к стене, расставив руки по обе стороны, не давая ей двинуться с места.

-Да, злости уже нет, - ответил он.

Она была близко, слишком близко. Он взволнованно дышал, крылья носа нервно подрагивали, губы были плотно сжаты. Он чувствовал запах её духов, они невероятно возбуждающе действовали на него. Он сделал наглое лицо, издевательски улыбнулся:

-Оттрахать тебя, что ли? – синие глаза хищно блеснули, руки сами потянулись к ней.

-Ты чего? – испуганно спросила она.

Он рывком прижал её к себе, дыхание моментально сбилось.

-Я хочу тебя! – рыкнул он и, схватив её за руку, потащил в спальню. Она покорно шла, не сопротивляясь. Только утирала ладонью, набегающие вновь и вновь, слёзы.

“Как он изменился! Пусть даже так!” – думала она.

В спальне шторы не были задернуты. Свет от прожектора с улицы освещал комнату. Было светло. Тарасов сдернул с кровати одеяло, довольно грубо толкнул Вику на кровать. Она упала навзничь, он примостился рядом, нависая над ней. Стал грубо ласкать её, не целовал совсем. Возбужден был до предела, уже не мог больше терпеть, быстро расстегнул молнию на своих брюках, стащил с Вики трусики, резко вошёл, но не до конца. Она вскрикнула от боли. Он становился на мгновение, посмотрел ей в глаза, и , уже не отводя взгляд, медленно стал погружаться до упора, до самого основания. Потом ещё и ещё. Она охнула, невольно зажмурилась. А потом просто неподвижно лежала с закрытыми глазами, с влажным от слёз лицом. Молчала. Николай чувствовал, как она дрожит под ним, как замирает от каждого его проникновения. Мысленно он ругал себя самыми последними словами, совсем не понимая взрывной приступ ярости по отношению к ней. Хотел самоутвердиться, унизить? Нет. Выместить обиду? Возможно. Только ведь жизнь уже давно наказала её. И тут он понял, что несмотря ни на что, всё ещё хочет быть с ней! Но, только не так, как сейчас: бездушно, грубо, применяя насилие. Ему стало так стыдно! Как он посмел?! Ведь прекрасно знал, что она в прошлом подверглась такому страшному испытанию. А теперь он, обещавший защищать её, так издевался над ней. Он вздохнул и, наклонившись к ней, на ухо прошептал:

-Прости меня, пожалуйста! Девочка моя! – затем осторожно и нежно коснулся её припухших губ. Она вздрогнула, открыла глаза. Слёзы опять побежали ручьём. Но, она улыбнулась, тихо сказала:

-Ты мой первый мужчина за эти полтора года. Я никого не могла допустить до себя после того случая. Было противно и страшно. Я пыталась начать новые отношения, честно! Но, ничего не получилось, - печально улыбнулась она.

Николай ужаснулся своему поступку. Всё, что было раньше, потеряло всякий смысл. Теперь он ей верил. И его сердце разрывалось от жалости и нежности. Любовь – чувство к ней , которое он так хотел вытравить из своего сердца, вырвалось и запылало с новой, ещё большей силой. Он вытер её слёзы ладонью, с мольбой смотрел в её глаза.

-Вика, прости меня! Я, наверное, сошёл с ума. Но, я очень хочу быть с тобой! – он взял её лицо в ладони, стал покрывать поцелуями, с такой нежностью, на какую только был способен.

-А как же Марина? – растерянно спросила Вика, с радостью отвечая на его порыв, нежно обнимая его.

-А что Марина? Она одна не останется. Ей с Агаповым лучше, чем со мной!

Николай впервые подумал так, и ему вдруг стало удивительно легко. Он не понял, почему. Да и не стал задумываться на эту тему. Он обнял девушку, прижал к себе, хотел продолжить любовные ласки. Но, в этот момент услышал шорох и скрежет в замочной скважине входной двери.

-Там кто-то есть! Слышишь? – тревожно сказал он подруге, указав на дверь.

Виктория со страха отползла в изголовье кровати, сидела там, вся сжавшись, прижав руки к груди.

-Коленька, я боюсь! – прошептала она трясущимися от страха губами.

-Не бойся, я с тобой! – повторил Тарасов уже избитую фразу, но здесь она подходила, как нельзя лучше. Он осторожно, на цыпочках, прошёл в прихожую. Сунул руку во внутренний карман пальто. Там был табельный ПМ . Николай осторожно достал его, снял с предохранителя, положил рядом на тумбочку у зеркала, сам затаился у двери. Скрежет в замке прекратился, дверь потихонечку открылась. Коля увидел темную фигуру киллера. Это был точно он! В его руках был тот же самый пистолет с глушителем.

«Вернулся, чтобы завершить начатое. Значит, всё-таки, хотели убить!» - констатировал Николай. Он дотянулся до выключателя и резко зажёг свет.

-Стоять на месте, полиция! – гаркнул он незнакомцу. Схватил его за руку, попробовал выбить пистолет. В прихожей завязалась ожесточенная борьба. С переменным успехом, пытаясь одолеть друг друга, они упали на пол…

Вика смотрела на них глазами, полными ужаса. Она схватила лежащую на тумбочке телефонную трубку, срочно набрала номер:

-Алло, полиция? Вооружённое нападение на квартиру!- назвала адрес. Благо, что она жила недалеко от «Пятницкого»!

Через десять минут к дому подъехала патрульная машина. В квартиру зашли трое: два пепоса – Исаев и Терещенко и … следователь Андрей Агапов! Они увидели сидящего на полу Николая, вытирающего кровь с разбитой губы. Рядом с ним на полу лежал неизвестный, с заломленными назад руками, скованными наручниками. На его лице было два ярких кровоподтёка, пистолет с глушителем валялся недалеко. Пепосы наклонились над ним, потрогали за плечо:

-Живой?

Пленённый киллер застонал, пошевелился.

-Живой, чего ему сделается! Я просто его вырубил, чтоб не сопротивлялся. Сука, губу мне разбил, чуть зуб не выбил, - отплевывался в платок Тарасов.

-Расскажи толком, Колян, что случилось? – тревожно спросил Андрей.

-На Вику Иванцову было два нападения. Одно днем, другое сейчас. Хотели убить. Это по делам конторы моего отца. Она попросила о встрече. Мы встретились, она мне рассказала, что вскрылись преступные афёры одной известной фирмы. А по дороге домой, почти у самых дверей, её попытался убить вот этот тип! – Николай уже поднялся с пола, носком ботинка небрежно пнул злоумышленника.

-Ладно-ладно! Разберёмся! – успокоил его Агапов. Пепосы подняли задержанного киллера с пола. Повели его из квартиры.

Андрей осмотрелся в квартире. От него не укрылось, как Вика несколько минут назад торопливо заправляла постель. Она вышла в прихожую, заплаканная, с тёмными кругами под глазами от размазанной косметики и сильных душевных переживаний. Опять тихонько плакала.

-Здравствуйте! Виктория, Вам надо с нами в «Пятницкий» проехать! Заявление написать и всё такое прочее… - говорил Агапов.

-Да-да! Я понимаю. Можно мне умыться, привести себя в порядок, - тихонько попросила она.

-Разумеется! Мы Вас ждём у подъезда! – Агапов взглянул сначала на Викторию, потом на Николая, вздохнул (неизвестно почему), вышел из квартиры и направился к лифту.