Когда принесли меню, я обалдела от цифири проставленной напротив каждого блюда: не иначе их подавали на золоте с платиновыми столовыми приборами.

-Да, ещё бы это было так же вкусно, как дорого! – проворчала я, вызвав снисходительную улыбку моего спутника.

Пришлось всё же что-то заказать. «Много есть на ночь вредно!»

Принесли бутылку вина и сок. Я вино пить не стала. А вот сок я хотела. Мне налили большой бокал вишнёвого. По цвету - почти как вино. Вольский улыбался своей неприятной слащавой улыбкой. В стороне от нас сидела какая-то компания. Они выпивали, смеялись, время от времени к ним подсаживались местные проститутки. Я обратила внимание на одну из них: яркая, рыжеволосая девица так и вилась около коротко стриженого солидного, дородного мужчины в дорогом костюме. Он сидел, небрежно развалившись. Что-то знакомое было в этом человеке: в его манере сидеть, гордо держать голову, с достоинством поднимать бокал, пить и есть. Он сидел ко мне вполоборота. Девица попыталась сесть к нему на колени, однако, он прогнал её прочь, брезгливо отряхнувшись.

-Пошла отсюда!

Его товарищи завозмущались:

-Стас, ну чего ты такую хорошую девушку гонишь?

Боже мой! Это же Карпов! – я была поражена. А он, словно почуяв мой взгляд, повернулся и посмотрел на меня…

Наши взгляды встретились. Мои глаза просто засияли! А в его глазах, чуть насмешливых, читалось:

-Ну-ну! «Кот из дома – мыши в пляс?»

Он же привык чувствовать себя хозяином. Моим. А тут вдруг видит меня с неприятным для меня кавалером. Если бы я могла ему всё объяснить! Мда, ситуация, прямо скажем, мерзопакостная…

И всё равно! Господи, как я была рада его видеть! Он здесь, рядом! Чего ещё я могла желать? Только того, чтобы сейчас за столиком рядом со мной был ОН, а не мой новый начальник. Благо, что к Максу в это время подошёл официант. Они о чём-то переговаривались. Карпов продолжал смотреть на меня. Я, улучив момент, улыбнулась ему. Он улыбнулся мне в ответ и весело подмигнул. Я едва не сорвалась с места: первым моим желанием было убежать от Вольского к моему полковнику. Но, это было бы не совсем прилично.

Макс отправил официанта, посмотрел на меня. Заметив во мне перемену, он спросил:

-Что случилось?

-Абсолютно ничего! Итак, продолжаем вечер. Максимилиан…

Он перебил меня:

-Называй меня Макс! Мы же не в конторе. Субординация здесь не нужна.

-Хорошо, Макс, - согласилась я, - Сколько времени мы ещё будем здесь сидеть?

-А ты куда-то торопишься? - Макс удивлённо повёл бровью.

-Просто скоро по телевизору будет сериал, который я смотрю. Я бы не хотела его пропустить.

-Ты смотришь сериалы?! – ещё больше удивился Вольский.

-Да, а что в этом такого? Выбрала для себя один, самый, на мой взгляд, достойный, стараюсь не пропускать ни одной серии. Могу же я, себе любимой, позволить маленькие слабости.

-Ах, вот как! – улыбнулся Макс, - Да, разумеется! Все мы состоим из этих маленьких слабостей, - согласился он.

-У тебя, наверное, тоже они есть, эти слабости?

-У меня, к примеру, есть слабость к старинным фамильным драгоценностям.

-Хм, а я думала, что это вовсе не слабость, а обыкновенная зависть к чужой роскоши, - я не смогла сдержаться: ядовито улыбнулась.

-Фирочка, это грубо! – скорчил обиженную физиономию Вольский.

-Пусть и грубо, но, суть я отразила, - процитировала знакомую фразу. Где я её слышала – хоть убей, не помню! Должно быть, в одном из полюбившихся сериалов.

-Ты слишком прямолинейна. Не надо так категорично судить о людях!

-Да Боже упаси, я разве сужу? Я констатирую факты, Макс.

Он начал мне читать морали, а потом расхваливать себя. Красив, умён, состоятелен – жених, хоть куда! И почему я за него замуж выйти ещё не согласна, он искренне не понимает.

-А как же любовь?! – я наивно захлопала глазками.

-Фирочка, любовь придёт! Как раньше замуж выдавали: стерпится - слюбится.

-Ой, Макс, ты -домостроевец? Это же, ещё в позапрошлом и в начале прошлого века, было! Я так не хочу!

-А чего ты хочешь? – поинтересовался Вольский.

-Хочу быть свободной! И чтоб никто мне не указывал, что делать, - я гордо подняла голову и слегка надменно улыбнулась.

-Я предоставлю тебе полную свободу! А живешь ты одна?

-Нет, с бабушкой! Она мне и подарила те серьги! И ещё у неё есть шкатулка с разными украшениями. Но, я их не ношу – они какие-то несовременные и очень тяжёлые! – я словно нарочно дразнила его этими драгоценностями. Во-о-т, уже стало теплее: Вольский, аж, заёрзал на стуле от нетерпения!

-Фирочка, познакомь меня с твоей бабушкой! Она, наверняка, помнит своих - бабушек, дедушек, прабабушек. Может рассказать много интересного! Ты где живёшь?

Я остудила его пыл:

-Домой ко мне напрашиваешься? Нетушки! Я тебя не приглашаю.

-Ой, Фира! Ты не представляешь, как это познавательно: история прошлой жизни, история жизни твоих прародителей! Зря ты этим не интересуешься! – Макс уводил в сторону разговор о драгоценностях, акцентируя его на значимости истории для будущего. Говорил про возвращённые поместья и прочие привилегии благородного сословия. Потом опять речь завёл о свадьбе, что к моему окладу будет приличная прибавка. Я не польстилась.

Карпов невероятно манил меня к себе, уже своим присутствием! И чего я, глупая, вчера испугалась его необузданной силы и страсти?! Отдалась бы, и он сейчас был бы со мной! Да, БЫ очень сильно мешает! Я, украдкой от моего кавалера, бросала на любимого осторожные взгляды. Меня спасало, что Вольский сидел спиной к тому столику, где находился мой обожаемый Стас.

========== Часть 62 ==========

Мм, какой мужчина! Я просто любовалась им. В форме он хорош, а в гражданском – вообще, шикарен! Как ему шёл этот темно-синий костюм! Светлая рубашка в тон, с небрежно расстегнутыми верхними пуговками, слегка обнажающая шерстяную поросль у него на груди. Элегантные ботинки, наглаженные стрелки на брюках. Настоящий полковник!

Короче, Вольский меня начал невероятно бесить. Я уже боялась, что через некоторое время расцарапаю ему морду, нахамлю, и он благополучно уволит меня на следующий же день. А он выразил желание пригласить меня на танец! Звучала красивая медленная мелодия. На танцполе кружились пары. Я отказалась, сославшись на усталость. И вдруг увидела, как мой полковник поднялся из-за столика и направился в сторону туалета. Постаравшись привлечь внимание Вольского, чтобы он не увидел выходящего Стаса, я отпросилась у своего спутника в «дамскую комнату». Туалеты были в стороне, за перегородкой, и не были видны из обеденного зала. Этим я и воспользовалась. Прихватила с собой сумочку и решительно направилась в туалет.

Карпов стоял у мужского туалета. Он смотрел на меня печальным, но спокойным взглядом.

-Стас, здравствуй! Как хорошо, что ты здесь! - я подошла к нему, не пряча радостных глаз.

-Здравствуй, Глафира! -он смерил меня оценивающим взглядом с головы до ног, поцокал языком, - Красивая какая!

Я смущённо опустила глаза.

-Для этого хлыща нарядилась? Ладно, можешь мне ничего не объяснять!- во взгляде был холодок отчуждения и слегка презрительная усмешка на губах.

-Ты…Ты с ума сошел?! Да я… Да, как ты мог подумать, что я… это… для него?! Дурак! – у меня дыхание спёрло, слова на буквы рассыпались, слёзы подошли так близко, что я едва сдержалась. Отвернулась от него, в женский туалет забежала. Услышала, как Стас, позади, выдал ядрёную матерную фразу. Я никогда не слышала, как он «выражается». Правда, при мне он никогда не матерился. И сейчас мне было не совсем понятно, что он этим хочет сказать. Но, меня это уже не волновало. Было обидно, что он так подумал про меня.

В туалете была тишина. Я встала перед зеркалом, включила кран с водой. Так хотелось зареветь, но вспомнив, что вся моя косметика потечёт, придётся потом что-то говорить Вольскому, подняла глаза кверху, чтобы слёзы ушли. Через секунду входная дверь хлопнула. Зашёл Стас. Он смотрел на меня, на моё отражение в зеркале. Потом шагнул ко мне, ухватился ладонями за мои плечи, привлёк меня к себе, и тяжело, со стоном, вздохнул. Я прижалась спиной к его широкой груди, закрыла глаза, растворяясь в нём. Карпов это почувствовал. У него по лицу, словно, судорога прошла, глаза стали отчаянными. Он, как будто, оттаял. Обхватил меня обеими руками, горячо зашептал мне в ухо: