Доктор улыбнулся:

-Да сколько угодно! Не переживайте так! А , вообще, молодые люди, вам сказочно повезло!

Стас и я с недоумением посмотрели на него. Я утёрла слёзы с лица. А он продолжил, обращаясь ко мне:

Вам, голубушка , не стоит так убиваться об утраченной беременности! Поверьте мне: она была внематочной. Благо, что срок был совсем мал! И если бы, не дай Бог, эмбрион в трубе развивался дальше, хирургического вмешательства было бы не избежать, а возможно пришлось бы вам рисковать жизнью. Организм сам отторг нежелательное развитие событий!

Карпов улыбнулся мне:

-Ну, вот видишь! Не переживай так!

Потом шагнул к доктору:

-Семён Яковлевич! Можно Вас на пару минут! – он взял его под локоток, отвёл его подальше, к двери, почти шёпотом что-то спросил. Доктор всплеснул руками, шёпотом ему ответил:

-Станислав Михалыч, голубчик! Ну, экий Вы, право, нетерпеливый! Дайте жене хоть немного в себя прийти, отдохнуть недельку! Не меньше! Здесь она побудет дня три. Если Вы дорожите ею, то должны понимать: женский организм - вещь очень хрупкая и нежная. Вы уж, пожалуйста, поберегите её! Глафира Аристарховна итак переживает. Для неё это большой стресс. Я так понимаю, это её первая беременность?- спросил он громче, чтобы я тоже слышала. Я согласно кивнула головой.

-Да, доктор, - Стас ответил вместо меня.

-Надо успокоиться и немного подождать. У вас ещё будут дети! – Семён Яковлевич внимательно посмотрел на меня, потом на Стаса, - Двое, а может и больше! - улыбнулся он.

-Доктор, Вы не экстрасенс, случайно? – усмехнулся Карпов.

-Нет, Станислав Михалыч! Называйте, как хотите: предчувствие, наитие. А скорее, наблюдательность моя! Я вижу потенциал каждой, приходящей ко мне, пары. И ни разу ещё не ошибся! – засмеялся доктор, - Ну, не буду вам мешать! Всего доброго! – он попрощался, вышел в коридор, осторожно прикрыв за собой дверь в палату…

Я улыбнулась: «Оказывается, всё хорошо! А я-то расстроилась!» - плакать больше не хотелось. Карпов был рядом, и это так согревало мою озябшую душу!

Подполковник смотрел на меня странным взглядом: он то ли сомневался в чём-то, то ли не мог пока решиться на дальнейшие свои действия. Подошёл к кровати, присел рядом на стульчик. Я невольно вспомнила, как сама недавно, вот так же, сидела в его палате. Улыбка опять тронула мои губы. Стас внимательно смотрел на меня. Заметив мою улыбку, улыбнулся сам и, не выдержав, спросил:

-Всё хорошо? Болит что-нибудь?

-Всё хорошо! Стас, не волнуйся. Ничего не болит, правда. Немного неприятные ощущения внизу живота, и только, - ответила я, чтоб не переживал за меня. Хотя, было очень приятно, что он вновь беспокоится обо мне. Значит, неравнодушен! Это радовало.

Он тяжело вздохнул:

-Эх, Глафира! - потом произнёс, словно мысли вслух, - А я, всё-таки, сволочь ещё та! И чего ты со мной связалась?! Не понимаю! – он задумчиво смотрел в пол, вытянув губы трубочкой.

Ну, вот: теперь он из-за меня себя скотиной считает! Нет, он не такой! Надо его приободрить !

-Стасик, мне всегда нравились плохие мальчики! – кокетливо улыбнувшись, сказала я.

Подполковник вышел из раздумья, поднял на меня глаза. Заметно повеселел, в глазах сверкнули искорки:

-А я-то голову сломал! Тебя, оказывается, на плохих Стасиков тянет! – попробовал пошутить он. Вышло немного коряво, но это было лучше, чем тягостно молчать.

-Нет, меня только на одного Стасика тянет! На Карпова, - призналась я.

-Глаша, а тогда, в кабинете, когда ты уходила, за что у меня прощения просила? – вдруг взволнованно спросил он.

Я вспомнила тот эпизод, печально улыбнулась:

-А ты не расслышал?

-Расслышал. Только я не уверен, что тебе это нужно, понимаешь? Ты обиделась, что я тебе нахамил?

-Нет, ты совсем не нахамил. Ты был равнодушен. Меня обидел твой тон. А так, ты просто послал меня к доктору, что было вполне резонно в этой ситуации.

-Ты не раскаялась, что подпустила меня так близко к себе? – допытывался он.

-Нет, не раскаялась! Не дождёшься!- я дерзко взглянула ему в глаза, - А ты, я вижу, раскаиваешься?

-Послушай, детка! Я не создан для семьи. Моя жизнь – это работа! А женщины в ней занимают второе, нет, даже третье место . Второе, пожалуй, «Фине» принадлежит, как верной подруге и помощнице. Любить меня очень трудно, порой, даже невозможно! Я - далеко не подарок! Поэтому предлагаю: останемся друзьями! Так проще!

-Ты прав, так проще. Но, Карпов! Пойми, я не требую от тебя взаимности. Тем более, не хочу женить на себе. Особенно в свете последних событий – не хочу, чтоб ты испытывал по отношению ко мне чувство вины. Просто, когда я узнала, что беременна от тебя , я была счастлива, уже сама по себе. Носить ребёнка от любимого человека – это так здорово! - у меня опять улыбка была шире лица, а глаза радостно засветились, - Ладно, если тебе так проще – без проблем! Будем друзьями!

-Ты испугалась, там, у машины? Сейчас тебе жаль, что ребёнка не будет?

-Да, я испугалась и очень расстроилась. Представь, если бы всё было нормально – через девять месяцев ты уже был бы папой! – я мечтательно улыбнулась, закрыв глаза. А когда открыла …

Он смотрел на меня чистым, тёплым взглядом.

Карпов, молча, взял мою руку в свою. Соединил наши ладони, переплёл пальцы. Как он мне был нужен! Это нежное прикосновение, тепло его ладони. Я опять растаяла…

В его глазах я увидела решительный блеск. На губах появилась знакомая лукавая улыбка:

-А я не против! Тем более, я твоим родителям пообещал внука! – засмеялся Стас.

-Карпов, не шути так! – возмутилась я.

-А чего? Уже и пошутить нельзя? Ладно, пока будем друзьями! – он потянулся ко мне и звонко чмокнул меня в лоб.

Вот как, скажите, мне его понять: шутит он или на полном серьёзе? Мда, подполковник был в своём репертуаре…

========== Часть 49 ==========

Пробыла я в больнице три дня. Карпов в обед и вечером неизменно пропадал у меня. Опять он шутил и подначивал меня, чтоб я не кисла. После его визитов становилось гораздо легче. Я смотрела на него – и мне уже было хорошо, наступало умиротворение в душе. Я прекрасно понимала, что он по-прежнему «общается» с блондинкой. Но, что-то, ведь, тянуло его ко мне?

-Разве я могу бросить заболевшего друга? – весело улыбался он, обнимая и целуя меня совсем не по-дружески. Мне не терпелось выйти из больницы. Всё наладилось, анализы были хорошие и на третий день Семён Яковлевич отпустил меня домой. Карпов как узнал, мгновенно прилетел меня забирать! Он привёз меня в мою квартиру. Я зашла и ахнула: квартира была идеально чистой, а на столе в большой хрустальной вазе стоял огромный букет тёмно-красных роз! Я как-то обмолвилась подполковнику, что мне они очень нравятся. Запомнил, видимо! Было больше, чем приятно. Ну, разве он не романтик?

Я сразу хотела приняться за готовку. Но, Карпов забрал у меня из рук кастрюлю, которую я вытащила из шкафа, сказал:

-Отдыхай! Я уже обед в ресторане заказал. Через полчаса всё привезут!

Опаньки, вот так номер! Осторожно интересуюсь:

-Стасик, а с чего вдруг такая роскошь: еда из ресторана, цветы? А кто прибирался в квартире? Не блондинка, случайно? – я невольно уколола его. На что он, нисколько не смутившись, ответил:

-Что ты! Она не любит свои ручки пачкать. Типа, не царское это дело! Я нанял кое-кого, кто мне был должен. А всё остальное: да разве мне для моего друга чего-нибудь жалко? Надо же по-людски встретить твоё возвращение! – засмеялся подполковник. Я улыбнулась в ответ, направилась к шкафу: надеть что-то более нарядное…

Мы сидели за накрытым столом, с красивыми и очень вкусными блюдами. Красное виноградное вино в бокалах рубиново искрилось и переливалось при вечернем освещении. Стас включил негромкую музыку. Атмосфера была, прямо скажем, романтическая. Стас смотрел на меня с улыбкой. ОН был рад, что я дома.

Поели мы основательно, а вина выпили по бокалу: Карпову завтра за руль, а мне на работу. Я хотела убирать со стола. Карпов остановил меня, тарелки из моих рук забрал и поставил обратно на стол. Затем притянул меня к себе, обнял крепко. Под медленную, нежную мелодию начал тихонько перетаптываться с ноги на ногу, покачивая меня. Это он так меня потанцевать пригласил? Мне стало смешно. Я еле сдерживала улыбку, обнимая его.