Еще хуже.

— Шейн, я серьёзно. Насколько тебе плохо? — спросила Клер низким шопотом, только для ушей Шейна.

Он взлохматил её короткие волосы, затем поцеловал ее в макушку.

— Я крутой, — сказал он. — Потребуется больше, чем панк с финкой, чтобы завалить Колинса. Положись на это.

Невысказанным остался факт, что они замыслили востать против ада, или даже больше, и он знал это.

— Не делай ничего дурацкого, сказала она. Или я сама тебя убью.

— Ой девочка, что же произошло с безоговорочной любовью?

— Я устала навещать тебя в больнице. — Она смотрела в его глаза долгих пару секунд. — Что бы ты не задумал сделать, не надо. Нам придётся подождат. Мы должны.

— Да, все вампиры это говорят. Должно быть правда.

Она ненавидела слышать его слова, сказанные с такой враждебностью, когда он так говорил, она всегда думала о Майкле, о том, как он страдал, когда ненависть Шейна зашкаливала. Майкл не хотел быть вампиром, и он делал все что мог, что бы жить с этим.

Шейн не облегчал ему жизнь.

— Послушай. — Шейн взял её лицо в свои ладони и серьёзно посмотрел в глаза. — Что если ты возмёшь Еву и уберёшся отсюда? Они не следят за вами. Я вас прикрою.

— Нет, я не оставлю своих родителей и не оставлю тебя.

У них не было времени договорить, потому что из гостинной послышался очень громкий шум. Дверь кухни резко распахнулась, и Майкл задом переступил порог, удерживаемый за горло молодым красавцем вампиром, который прибыл вместе с Бишопом. Он ударил Майкла о стену. Тот сопротивлялся, но это не давало ему ничего хорошего.

Вампир, рыча, открыл свой рот и его большие острые вампирские зубы блеснули как ножи.

То же сделал Майкл, и Клер непроизвольно отступила назад, наткнувшись на Шейна.

Шейн закричал:

— Эй! Отпусти его!

Майкл выдавил:

— Не вмешивайся!

Но, конечно, Шейн не послушался, и хватка Клер на руке тоже не остановила его.

Но тут вмешалась Ева, держа в руке большой, страшно выглядевший нож. Она посмотрела на Шейна дикими глазами, затем развернулась и приставила нож к горлу вампира, держащего Майкла.

— Ты! Немедленно отпусти его!

— Нет пока он не извинится, — ответил вампир, и чтобы подчеркнуть свои слова ударил Майкла о стену так сильно, что каждое стекло в комнате зазвенело.

Нет, это не была встряска, это была низкочастотная вибрация, исходящая от самого дома. Стены, пол… дом. Как предупреждающее рычание.

— Лучше отпусти его, — сказала Клер. — Ты что не чувствуеш это?

Вампир хмуро посмотрел на неё, и его красивые зелёные глаза сузились, хотя зрачки расширились.

— Что ты делаешь?

— Ничего, — сказала Ева, жестикулируя ножом. — Ты это делаешь. Дому не нравится, когда ты играешь с Майклом по-грязному. Теперь отступи от него, пока чего-нибудь не случилось.

Вампир подумал, что они блефуют — Клер увидела это в его глазах — но он не захотел проверять свою удачу. Красавчик отпустил Майкла, его полные губы выгнулись в презрительной улыбке.

— Убери это, дурная девченка, — сказал он Еве и прежде, чем кто либо из них успел моргнуть, выбил нож из ее рук, выбил с такой силой, что нож перелетел через комнату и воткнулся в стену.

Ева схватилась за свою руку, прижала её к себе и отошла от него подальше.

— Извинись, — сказал ей вампир. Вымаливай моё прощение за то, что угрожала мне.

— Укуси меня в зад! — отрезала она.

Глаза вампира вспыхнули, как горячие кристаллы, и он бросился на Еву. Майкл двигался быстрее, чем когда-либо раньше. Клер не видела его двигающимся, только неясное размытое пятно, и потом чужак полетел на плиту .Он оттолкнул себя обоими руками и она услышала шипение, когда обе его ладони попали на горелку, после чего последовал разьярённый крик боли.

Это всё очень, очень плохо закончится, и нельзя было уже ничего поделать.

Шейн схватил Еву за плечо, Клер за руку и толкнул их в угол у обеденного стола, где у них было хоть частичное прикрытие. Но это оставило Майкла одного, дерущегося не в своей весовой категории против кого-то больше похожего на дикую кошку, чем на мужчину.

Борьба не заняла много времени, может пару минут, силы Майкла иссякли, чужак бросил его на кухонный пол и оседлал, сверкая клыками. Температура на кухне упала до ледяного холода, достаточного чтобы Клер могла видеть собственное дыхание, когда она всхлипывала от страха. Тогда низкочастотное рычание началось опять звеня тарелками стаканами и кастрюлями.

Ева кричала и боролась, что бы высвободиться из хватки Шейна, хотя ничего не могла тут сделать.

Задняя дверь задрожала и вылетела под одним единственным неотвратимым ударом. Деревянные щепки полетели через комнату, и Клер услышала как сухим щелчком переломился замок.

Оливер, второй наиболее пугающий вампир в городе (иногда – первый) стоял у задней двери, уставившись внутрь. Он был высоким мужчиной, сложенным как бегун: жилистые мышцы и углы. Этой ночью он растался с маскировкой милого парня, одет был во все чёрное, а его волосы собраны назад в конский хвост. Лицо, под светом луны, выглядело как вырезанное из кости.

Он ударил раскрытой ладонью по пустому воздуху дверного проёма, и она ударилась в твёрдую преграду.

— Идиоты! — Закричал он. — Впустите меня!

Чужак засмеялся, и рывком посадил Майкла, приставив свои клыки прямо к его шее.

— Сделай это и я осушу его, сказал он. Ты знаешь, чем это кончится. Он слишком молодой.

Клер не знала, но она догадывалась, что ничем хорошим, может даже после этого нельзя выжить.

— Пригласи меня войти, — повторил Оливер мертвенно спокойным голосом. — Клер, сделай это сейчас же.

Она открыла рот, но была прервана.

— В этом нет нужды, — сказал холодный женский голос.

В конце то концов прибыла кавалерия.

Амелия подвинула Оливера в сторону и прошла через невидимый барьер, как будто его там не было — для неё и не было, поскольку технически Амелия была создателем и владельцем дома. Она была без своей обычной свиты и охраны, но как только Амелия перешагнула через порог, не было сомнений, кто здесь главный.

Как всегда Клер подумала о ней, как о королеве.

Амелия была одета в индивидуально сшитый жёлтый шёлковый костюм, светлые волосы уложены на затылке в гладкую корону и удерживались золотыми заколками с брилиантами. Она не была особо высокой, но аура, ею излучаемая, была силы невзорвавшейся бомбы. Глаза холодные и широко распахнутые полностью устремлены на нарушителя-вампира, который мучал Майкла.

— Оставь мальчика в покое, — сказала она.

Клер никогда не слышала что бы Амелия разговаривала с кем-то таким тоном.