- О, какой любви ты говоришь, Рейнхард? Когда кого-то любишь, ты не обвиняешь его на пустом месте. Ты должен был доверять мне. Когда любишь не причиняешь вред своей второй половинке, а ты ударил меня. Впервые ты поднял на меня руку, при этом даже не разобравшись в ситуации, – Александра резко оттолкнула мужа от себя, – Ты предпочёл поверить врачу вместо меня. Ты поддался глупой игре Корделии. Ты прогнал меня, оставил на произвол судьбы, а теперь ты стоишь передо мной и говоришь, что любишь меня?

- Я приревновал!

- Разве я когда-нибудь давала тебе повод сомневаться в своей верности? Разве ты хотя бы раз видел, чтобы я давала повод кому-то другому? – Александра начала буквально напирать на Карла. Её гнев и обида выливались на него, словно из ведра, – О чём ты вообще говоришь, Рейнхард? Я с трудом терплю ласки собственного мужа, зачем мне давать повод кому-то ещё?

- Я знаю, – резко сказал вампир, – Знаю, что ты всегда была верна мне, но лишь от одной мысли, что ты была с кем-то, кроме меня… Я просто не смог смириться с тем, что ты принадлежала другому, что кто-то помимо меня касался тебя, видел тебя смущённой, слышал твои милые стоны, – в порыве чувств он хотел приблизиться к ней, но не смог. Александра вновь его оттолкнула.

- Не приближайся ко мне. Я не хочу этого! – выкрикнула она. Он тут же остановился, – Ты знаешь, что больше всего меня раздражает? Все так лебезят перед тобой. А, знаешь ли ты, что мне тут пришлось пережить? Каждый день здесь был похож на Ад. На до мной издевались, отпускали смешки, разговаривали у меня за спиной, обсуждали меня, выставили меня чуть ли не вселенской шлюхой, предавшей великого, честного короля вампиров. Я жила, как на помойке, одевалась, как пастушка. Со мной обращались даже хуже, чем со скотиной. Тут хотя бы нормально кормят! Не то, что меня все эти две недели. И это ещё далеко не всё, что со мной происходило, – ясновидящая оправила воротник своего платья, при этом вспоминая большое количество синяков на своём теле, – Меня бесит то, что стоило тебе приехать, как всё вдруг стало выглажено, вымыто, мне достали лучшее платье из всех, что у меня были, а служанки и охрана даже слово мне поперёк не сказали. Они все делают вид, что уважают меня, как свою королеву. Они делают это потому, что тут находишься ты. Только из-за твоего присутствия они со мной, хоть как-то считаются.

- Что? – Карл даже не знал, как реагировать на такую информацию. Он был удивлён и зол в равной мере. Как же он мог такое допустить?

- Меня унижали, а ты закрыл на это глаза, – из глаз девушки потекли первые слёзы.

- Клянусь, я ничего не знал об этом! – выкрикнул гневно Того. Он был зол, то ли на прислугу, то ли на самого себя, за то, что не предвидел подобного с самого начала, – Они все поплатятся за то, что проявили к тебе неуважение. Я поставлю их на место. Будь уверена, подобного больше никогда не повторится.

- Я сыта твоими обещаниями, Рейнхард! – резко выкрикнула разозлённая ясновидящая, – На нашей свадьбе ты обещал, что всегда будешь защищать меня, – она говорила шёпотом, почти неслышно, из-за постоянно текущих слёз, – Я говорю сейчас не о любви, но об уважении. Я не только твоя королева, твоя жена и “мать” твоих детей, но ещё и человек с весьма редким даром, благодаря которому я спасла многие жизни. Я всегда надеялась, что хотя бы из-за этого, я заслуживаю элементарного уважения к себе, – Карл печально посмотрел на неё, – Я ошиблась.

- Александра, прошу тебя не говори так. Они просто… просто, обозрели. Ты прекрасная девушка и никто не смеет с тобой плохо обходиться. Клянусь, я всё исправлю, – произнёс вампир.

- Ну, конечно, – съязвила провидица с печальной улыбкой. Карл непонимающе посмотрел на неё, – Стоило тебе узнать правду о том, что я тебе не изменяла, как ты тут же вызвался мне помочь.

- О чём ты? Даже, если бы ты послала мне письмо до того, как я узнал правду, где рассказала бы обо всём, что тут происходит, то я бы всё равно помог тебе.

- Ну, сейчас, то ты, хоть можешь не врать? Где ты был все эти две недели? Что-то я не помню, чтобы ты написал мне хотя бы одно письмо, где спросил бы меня, как мне тут живётся, жива ли я вообще или уже давно мертва. Не думаю, что ты бы хоть что-то сделал для меня.

- Что ж, значит ты действительно плохо меня знаешь, – горестно ответил Карл. Ему было обидно слышать подобное.

- Возможно, – ещё более печальным голосом согласилась ясновидящая, – Вот до чего мы докатились, Рейнхард. Мы даже не в состоянии понять друг друга.

- Да, – подтвердил вампир, – Тогда может быть мы сейчас постараемся это сделать?

- А тут больше нечего понимать. Две недели назад ты был в ярости, когда стоял в моей спальне, твой гнев заставил тебя усомниться во мне. Что я могла сделать? Только молчать и слушать все обидные слова, что ты сказал. У меня на душе была тревога, но я не сердилась на тебя за то, что ты усомнился в моей верности. Это опечалило меня. Мне было до боли горько, потому что я так и не сумела завоевать твоё доверие, и эта боль мешала мне тогда возразить тебе. Мне так хотелось опровергнуть все твои необоснованные обвинения, но обида сковала мою речь, стиснула сердце. Мне оставалось только молчать. Я так ждала, что ты поверишь всему, что я скажу, не усомнишься в моих чувствах к тебе, – она подошла в плотную к своему мужу и, прямо в глядя в глаза, ему уверенным голосом произнесла, – Я никогда никому не позволяла дотрагиваться до себя, пока не встретила тебя. Никому, – Карл знал, что она не лжёт. Он знал это с самого начала. Даже тогда, когда ему сказали о том, что она беременна, он всё равно в глубине души знал, что Александра не способна на предательство, и что она действительно его любит, однако его ревность и злость были сильнее его разума, – Я поклоняюсь Господу Богу, и я клянусь перед ним, что, если бы я позволила другому мужчине, кроме тебя, коснуться меня, то я бы покончила с собой. Я бы ушла из этой жизни, потому что единственный, кто мне был нужен, это ты, – такие трогательные слова он прежде часто слышал от Александры. Она много раз повторяла, что любит его, но тем не менее даже, не смотря на это, он всё равно немного сомневался, потому что боялся её потерять, – Признаюсь, я не любила тебя, когда мы поженились. Я возненавидела тебя после нашей свадьбы, но потом моя ненависть к тебе переросла в любовь. Я никогда не допускала даже мысли о том, что у моего мужа будет повод меня допрашивать. Я мечтала о том, чтобы мой муж будет читать мои мысли. Ты разрушил мои мечты, Рейнхард. Ты слушал, не слыша моего сердца, и не услышал своего. В моих словах той ночью ты нашёл то, что хотел услышать. Ты словно ждал, что я предам тебя. Ждал момента, чтобы уличить меня в предательстве. Ты притянул меня к себе, но в твоих глазах не было доверия. Рейнхард, муж обязан защищать достоинство своей супруги. Он должен сражаться за её честь, но мой муж начал задавать вопросы, ставящие под сомнение мою честь и преданность. Я была вынуждена покинуть тебя, – она осторожно положила ему на плечи свои руки и искренне произнесла, – Я люблю тебя, Рейнхард, но, если в тебе не живёт вера в меня, то значит я не заслуживаю того, чтобы жить с тобой под одним кровом. Ты забыл принесённые нами супружеские клятвы. Мы клялись друг другу перед Богом, и он нас слышал. Первая клятва о том, что ты всегда будешь уважать меня и верить мне. Я помню мою клятву, – Того хотел воспользоваться нынешней близостью с ней и поцеловать её, но Александра вдруг резко отстранилась и вновь отошла к камину, – Сейчас ты уже знаешь правду и наверное очень сильно расстроен, как и я. То, что было разбито, как и моя любовь, нельзя ничем заменить. В этом нет твоей вины, Рейнхард. Так уж сложилась жизнь, что только женщинам приходится доказывать свою чистоту, а мужчинам всегда в ней сомневаться, – в слезах она начала мучительно говорить, – Несколько лет назад я пообещала тебе, что мы попробуем быть вместе. Мы оба решили постараться попробовать. Но у нас не получается. Видишь? Не получается.