— Спасибо, что пришла. — сказала Эмбер. Она встала с кровати и обняла меня. И я знала, что она была очень благодарна за убеждение ее мужа в том, что Чад не лгал. А я в свою очередь считала, что это было наименьшим из ее забот.

Через плечо, Корбан уставился на меня, как будто подозревал, что я каким-то образом вызвала все это. Я тоже думала об этом. Что-то усугубило поведение призрака, и я была очевидным местом для поиска причины.

Оставив их своим заботам, я упаковала свои собственные сумки, и обняла Эмбер снова, перед тем как уехать.

Она по-прежнему пахла вампиром — но с другой стороны, Стефан и я так же.

Стефан ждал, пока мы не выехали из Спокана, и проехали аэропорт прежде, чем он заговорил. — Хочешь, поведу я?

— Нет, — ответила я. Может быть, я устала, но мне не нравится давать водить мой Ванагон кому-либо. Как только Зи, и я вместе соберем Кролика, фургон вернется в гараж. Кроме того… — Я не думаю, что я буду спать снова в любое время в следующем тысячелетии. Как он укусил меня дважды без моего ведома?

— Некоторые вампиры могут сделать это, — сказал Стефан, таким же успокаивающим голосом, какой используют врачи, сообщая вам о том, что вы неизлечимо больны. — Это не входит в мои способности — или любого из наших, за исключением, возможно, Вульфи.

— Он укусил меня дважды. Это гораздо хуже, чем просто один раз, не так ли? — За моим вопросом последовала тишина.

Что-то зашевелилось в моем переднем кармане. Я дернулась, затем поняла, что произошло. Я вытащила свой вибрирующий сотовый телефон, не взглянув на номер. — Да? — возможно, прозвучало резко, но мне было страшно и Стефан не ответил мне.

После недолгой паузы, Адам сказал, — Что случилось? Твой страх разбудил меня.

Я быстро мигнула, жалея, что еще не была дома. Дома с Адамом, вместо того, чтобы ехать в темноте с вампиром.

— Мне жаль, что я побеспокоила тебя.

— Преимущество связи стаи, — сказал мне Адам. Затем, поскольку знал меня, добавил, — Я Альфа, и поэтому все узнаю первым. Больше никто из стаи этого не почувствовал. Что напугало тебя?

— Призрак, — сказала я ему, и вздохнув порывисто, добавила. — И вампир.

Он вытянул из меня всю историю. Затем вздохнул. — Только ты могла поехать в Спокан, и быть укушена единственным на весь город вампиром. Ему не удалось обмануть меня. За всей веселостью в его голосе, я, также, смогла услышать гнев.

Но если он притворяется, могу притворяться и я. — Это в значительной степени то же, что сказал и Стефан. Я не думаю, что это справедливо.

Откуда мне было знать, что лучший клиент мужа Эмбер — вампир?

Адам одарил меня печальным смехом. — Реальный вопрос состоит в том, почему мы не подозревали, что это могло произойти. Но теперь ты в безопасности?

— Да.

— Тогда это подождет, пока ты не доберешься сюда.

Он повесил трубку, не попрощавшись.

— Так, — сказала я, — скажи мне, что Блэквуд может сделать мне теперь, когда он кормился от меня два раза.

— Я не знаю, — сказал мне Стефан. Затем вздохнул. — Если я обменяюсь кровью с кем-то дважды, я всегда могу найти его, не зависимо от того, куда он идет. Я могу призвать его — и если он рядом, я могу вынудить его приехать ко мне. Но это — при истинном обмене кровью — твоя мне, моя тебе. В конце концов … Можно создать отношения ведущий-ведомый с тем, с кем ты обмениваешься кровью. Предосторожность, я предполагаю, потому что недавно превращенный вампир может стать угрозой. Простое кормление менее рискованно. Но твоя реакция не всегда обычна. У тебя могут и не проявиться негативные последствия вовсе.

Я думала об Эмбер, которая кормила вампира, кто знает, сколько времени, и ее муже, который мог быть в том же положении, и чувствовал себя больным. — Из сковороды и в огонь, — сказала я. — Проклятие.

Хорошо. Мыслим позитивно. Если бы я не поехала в Спокан вообще, то у вампира все еще были бы Эмбер и ее муж, только никто не знал бы. — Если я была без сознания, он мог насильно обменяться со мной кровью?

Он вздохнул и опустился на свое место. — Ты не помнишь, как он укусил тебя. Но это не значит, что ты была без сознания.

Я не ожидала этого. У меня не было их после отъезда из Тройного города. Но мне удалось съехать на обочину, выпрыгнуть из фургона, и добраться до впадины холма у обочины дороги прежде, чем он настиг меня. Это была не болезнь… а чистый, абсолютный ужас. Паническая атака, которая должна положить конец всем паническим атакам. Мое сердце болело, голова болела, и я не могла перестать плакать.

И затем это остановилось. Теплота пробежала через меня и вокруг меня: стая. Адам. Вот так, не утруждая своих волков, которые уже были недовольны мной, моими проблемами. Стефан вытер мое лицо Клинексом и бросил его на землю, прежде чем взять меня на руки и отнести к машине. Он не посадил меня на водительское сиденье.

— Я могу вести, — сказала я ему, но не было никакой силы в моем голосе. Магия стаи прервала паническую атаку, но я все еще могла чувствовать ее в ожидании и готовности.

Готовую снова спасти меня.

Он проигнорировал мой слабый протест и включил передачу на старом фургоне.

— Есть ли причина, по которой он бы просто питался от меня, без обмена кровью? — спросила я, больше из болезненного желания знать все, а не испытывая реальную надежду.

— При обмене кровью, ты так же можешь призвать его, — сказал Стефан неохотно.

— Сколько? Всего один обмен?

Он пожал плечами. — Варьируется от человека к человеку. С твоей идиосинкразией к магии вампиров, на это могут потребоваться сотни или лишь раз.

— Когда ты говоришь, я могу позвать его. Означает ли это, он должен прийти ко мне?

— Отношения между вампиром и тем, от кого он питается, не равны, Мерси, — отрезал он. — Нет. Он слышит тебя. Вот и все. Если ты будешь обмениваться кровью со всей своей пищей — он осекся — голоса в голове могут свести тебя с ума. Так что мы делаем это лишь со своими овцами. Есть некоторые преимущества. Овца становится сильнее, не восприимчива к боли в течение короткого времени, как ты знаешь из собственного опыта. Вампир получает слугу, и в конечном итоге раба, который охотно кормит его и заботиться о его потребностях в течение дня.

— Прости, — сказала я ему. — Я не хотела разозлить тебя. Я просто должна знать, что мне противостоит.

Он протянул руку и похлопал меня по колену. — Я понимаю. Извини. — Следующие слова шли медленнее. — Это стыд для меня, быть тем, кто я есть. Человек, которым я был, никогда не согласился бы жить за счет стольких. Но я не он, больше.

Он вжал педаль в пол (мы шли в гору). — Если бы он кормился от тебя, потому что ты была удобна, то он, вероятно, не делал обмен … если только …

— Если только — что?

— Я не думаю, что он смог бы заблокировать твою память так хорошо, без реального обмена. С человеком, да. Но ты упряма. — он пожал плечами. — Большинство сильнейших вампиров кормится от других вампиров. Блеквуд не потерпит никаких других вампиров на его территории, и я не знаю, как у него это получается. Может быть, он компенсирует разницу путем обмена кровью, когда питается.

Я размышляла над тем, что он сказал мне, и немного задремала. Я вздрогнула и проснулась, когда мы въехали на шоссе 395 в Ритцвилле. Только чуть больше семидесяти миль, пока мы не вернемся домой.

— Он не сможет заставить тебя, если ты найдешь другого вампира, и свяжешь себя с ним, — сказал Стефан.

Я посмотрела на него, но он пристально смотрел на дорогу, как будто мы прокладывали себе путь через горы Монтаны, а не скользили вниз по пустому участку, в основном равного и прямого тротуара.

— Ты предлагаешь?

Он кивнул. — Я рискованно нуждаюсь в еде. Обмен накормит меня лучше, и я не должен буду охотиться снова в течение нескольких ночей.

Я на минуту задумалась. Не то, чтобы я собиралась это сделать, но за его предложением стояло гораздо больше — с вампирами, я знала, было именно так. Со Стефаном, не обязательно означало, что он скрывает какую-либо пользу для себя.