Тринадцать.

Пролог.

Основной владелец федеральной сети розничных магазинов «Камень притяжения» миллиардер Валерий Магницкий, сидя на заднем сидении роскошного лимузина, сделал глоток минеральной воды и аккуратно поставил стакан в бар. Если не считать водителя, то в машине он был один. Помощник и охрана следовали сзади, на двух машинах сопровождения. Откинувшись назад, Валерий Николаевич вытянул ноги, скрестил на груди руки и погрузился в тяжкие думы.

Знающие Магницкого люди, по этой позе, а также по хмурому, сосредоточенному лицу олигарха легко могли бы определить, что это означало крайнюю степень его озабоченности.

На встречу с другом детства самого Хозяина, миллиардером Брахтенбихером, Магницкий ехал с тяжелым сердцем. Ничего хорошего он от нее не ждал. Братья Брахтенбихеры слыли безжалостными рейдерами. Они использовали все, что доступно хищнику для того, чтобы настигнуть свою жертву и беспощадно впиться ей в горло. «Отжимая» чужие бизнесы, братья-олигархи использовали правоохранителей, суд, надзорные и проверяющие органы, домашний арест, заключение под стражу и много чего еще, о чем Валерию Николаевичу даже думать не хотелось.

Встреча была назначена Брахтенбихером-старшим на нейтральной территории, в одном из ресторанов центра Москвы. С этой целью заведение было арендовано и закрыто на весь, как в старые добрые советские времена, «на спецобслуживание».

Поздоровавшись с Магницким, невысокий седой Артемий Брахтенбихер попросил всех посторонних, включая охрану, оставить их наедине и предложил своему гостю составить ему компанию при трапезе.

Мужчины прошли в центр небольшого, но уютного ресторанного зала для vip-персон и сели за большой, заставленный продуктами и напитками стол. Не притрагиваясь к еде, хищно сощурив серые холодные глаза, Брахтенбихер, глядя на собеседника, голосом, не терпящим возражения, произнес:

– Не буду ходить вокруг да около, а сразу озвучу то, для чего вас пригласил. – Он выдержал небольшую паузу, оценивающе глядя на своего собеседника, и продолжил. – Я хотел бы, чтобы ваша сеть магазинов стала жемчужиной в короне моей финансовой империи.

– Простите, не понял, – заледенев изнутри, но оставаясь внешне спокойным, уточнил Магницкий. – Выражайтесь яснее.

– Хорошо, – Брахтенбихер, продолжал сверлить его взглядом. – Я решил приобрести у вас все весьмьдесят процентов акций «Камня притяжения», которыми вы владеете. Скажем, за полмиллиарда долларов. И, предвидя ваши возражения, сразу хочу дать добрый совет: соглашайтесь, иначе я заберу их бесплатно.

В ожидании ответа, он взял белое полотенце, аккуратно завязал его на шее, и как ни в чем не бывало, начал с наслаждением есть.

За столом повисло тягучее напряжение. Магницкий лихорадочно соображал.

«На что он надеется? Неужели думает, что я сейчас возьму и соглашусь на его ультиматум? Это неслыханно! Но мой отказ автоматически означает войну».

Чтобы потянуть так необходимое ему время, Валерий Николаевич севшим от волнения голосом произнес: – Но мои акции стоят даже по самым скромным оценкам пять миллиардов. В десять раз больше, чем вы мне предлагаете. К тому же, я не собирался их никому продавать.

То, что он совершил ошибку, Магницкий понял поздно. Это «не собирался» означало для агрессора, что тот на полпути к успеху. Следовало бы сказать: «не собираюсь». Но слабина уже была дана, что ставило его в положение оправдывающегося, и его визави не замедлил воспользоваться своим преимуществом.

– Дорогой друг, – жестко усмехнувшись, глянул ему в глаза Брахтенбихер. – Я не знаю, чего вы там собирались или не собирались, но я озвучил вам свое предложение. Другого не будет. Даю вам на размышление два дня. И если вы вдруг решите ответить мне отказом…

Зря он так с ним. В этот момент Валерий Магницкий решил, что не позволит себя разорить никому, кем бы тот ни был. Он принимает вызов.

– Я уже решил, – перебил совладелец торговой сети на полуслове ставшего ему в одночасье врагом человека. Он встал со своего места, подошел к держащему на весу вилку и нож хаму, и, нагнувшись, негромко произнес: – А не пошел бы ты?!

После этого он, как солдат по команде: «кругом», резко развернулся и с достоинством зашагал к выходу.

Глава 1

7 сентября 2016 года, среда.

1.

Судья Московского городского суда Иван Игнатьевич Стеклов, сорокапятилетний гренадерского роста брюнет с благородной проседью у висков шикарной, нетронутой облысением шевелюры, со вчерашнего дня находился в отпуске. А уже сегодня утренним рейсом он вылетел из Москвы в Грецию. Лететь он мог бы и в бизнес-классе регулярного рейса какой-нибудь западной кампании, материальное положение позволяло, но природная скупость все же взяла верх, и трехчасовой перелет пришлось провести в чартере. Правда, что удивительно, и самолет попался довольно сносный, и в полете он чувствовал себя хорошо, почти не устал. Самолет стал снижаться, заходя на посадку. Пристегнувшись, Стеклов достал из кармана аккуратно сложенный вдвое лист белой офисной бумаги, развернул его, и еще раз вчитался в распечатанное письмо, полученное несколько дней назад по электронной почте:

«Здравствуй, милый Ваня! Столько лет прошло, нам уже немало этих самых лет, а я помню то наше с тобой первое лето так, как будто это было вчера. Ты был тогда такой влюбленный, такой смешной, серьезный мальчик. Сколько нам тогда было? Тебе двадцать два, мне – семнадцать. Да, первая любовь! Я помню, как красиво ты за мной тогда ухаживал. Мне было так хорошо с тобой! Жаль, что у нас не сложилось. А в двухтысячном, когда мы снова встретились, и все закрутилось с прежней силой? Я знаю, ты по-прежнему меня любишь. Извини меня. Я тогда солгала тебе. Ты знаешь, о чем. Просто не хотела уводить тебя из семьи, лишать твоего сына отца. Детей у меня нет, а твой сын уже взрослый. Мой муж, если ты не знаешь, недавно умер. Вот я и решила написать тебе. Я сейчас в Греции, на маленьком, почти необитаемом острове Гавдопула. Сюда можно добраться с Крита, через остров Гавдос. Если хочешь, приезжай. Я буду очень тебя ждать. 7 сентября, потому что потом мне нужно будет улетать. Нам надо о многом поговорить. Да, чуть не забыла, не бери, пожалуйста, с собой никакой электронной техники. Айфон, смартфон, ноутбук – все это содержит программы слежения за своим владельцем, а я не хочу, чтобы о нас с тобой узнала твоя жена и чтобы у тебя из-за меня потом были неприятности. На Гавдосе тебя встретит один грек, которого я попросила, чтобы он тебя привез ко мне. Твоя Анна Лучкович!»

Он вспомнил, как заколотилось сердце, когда он прочел это письмо в первый раз. Найдя в своей электронной записной книжке номер ее мобильного телефона, Стеклов позвонил, но абонент оказался вне зоны обслуживания. Тогда он в нетерпении отправил ответное письмо по электронной почте о том, что не может ей дозвониться. Но получил второе письмо. В нем сообщалось, что мобильная связь на острове отсутствует, а Вотсапп, Вайбер и другие мессенджеры почти не работают, поэтому она, его Анна, просит сообщить, полетит ли он к ней.

Сердцебиение участилось. Она еще спрашивает? Да он на край света готов лететь ради нее. И не только лететь. Надо будет, и поползет.

Стеклов пробил себе еще неиспользованные в этом году две недели отпуска, и сразу же заказал билет на самолет. Своей обрюзгшей за годы совместной жизни жене он объяснил, что должен срочно лететь в командировку. В составе делегации, состоявшей из судей Верховного и Московского городского суда.

По прилету на Крит, пройдя все необходимые досмотровые процедуры, судья Стеклов на такси добрался до побережья Палеохоры.

«Ну и духота здесь» – думал он, расплачиваясь с маленьким и пузатым греком в видавшей виды рубахе, за всю дорогу прожужжавшим ему уши на плохом русском, описывая местные достопримечательности.

Паром – небольшой теплоход на сотню мест пришлось ждать несколько часов, проведя время в местной прибрежной кафешке. До острова Гавдос ему в компании почти сотни туристов предстояло идти почти сорок километров. Сидя за отдельным столиком внутри судна, (наверх он из-за жары подниматься не хотел, а тут работали какие-никакие, а кондиционеры), судья нехотя, из трубочки, посасывал «кровавую мэри», с нетерпением ожидая встречи с таким дорогим его сердцу человеком, которого судьба по недоразумению, разлучила с ним на нестерпимо долгие годы.