— Ага, ну, кошачья еда тоже, но я бы не советовал ее пробовать, — пробормотал он, поставив бутылочку обратно в шкаф. — На самом деле, я предлагаю тебе позволить мне взять тебя в продуктовый магазин, хотя бы в первый раз, просто чтобы убедиться, что ты не попытаешься сделать еду из туалетного торта или продуктов женской гигиены.

— Ха-ха, я знаю, что такое предметы женской гигиены, — сказала она сухо.

— Да? — спросил он с сомнением, и Эш закатила глаза.

— Я женщина, Брикер, — отметила она.

— Ах да, я забыл, — сказал он сухо, теперь сам просматривая содержимое шкафа. — Я просто думал о тебе, как о силовике. Очень старом силовике.

Эш сузила глаза и рассматривала вопрос о том, чтобы врезать ему, когда она вдруг услышала мягкий смех Андерса из-за стола. Повернувшись, она пристально посмотрела на него, но он лишь пожал плечами.

— Я полагаю, что он просто вернул тебя твои предыдущие комментарии по поводу того, что ты не думаешь о нем, как о мужчине, — сказал он с насмешкой.

Понимая, что он прав, Эш вздохнула и решила не бить Брикера. Двинувшись к столу, она проворчала что-то нелюбезное:

— Хорошо. Ты можешь готовить для меня.

— Гы, спасибо, — сказал сухо Брикер, и Андерс сильнее рассмеялся.

— Что смешного? — спросил Арманд, входя в комнату. Эш взглянула в его сторону, чтобы увидеть, что он был один, Седрик должно быть уже направлялся обратно на ферму, на которой он работал.

— Эш собиралась съесть слабительное, — объявил Брикер, ухмыляясь улыбкой, которая только увеличилась, когда он увидел пустое выражение лица Арманда. Покачав головой, он опустил бутылочку слабительного и протянул ее ему. — Ты знал, что это, когда покупал?

Арманд посмотрел на бутылочку и пожал плечами.

— Нет, но она выглядела хорошо.

Это только снова вызвало у Брикера смех.

— Ох, мужик. Я собираюсь дать вам обоим уроки хождения по магазинам, прежде чем я уеду.

Покачав головой, он повернулся к шкафу, говоря:

— Садись. Мы собираемся кое-что обсудить, пока я приготовлю что-нибудь поесть.

— Хорошо, — пробормотал Арманд, обходя вокруг стола, чтобы присоединиться к Эш. — Я голоден.

— А Седрик уехал? — спросил Андерс, когда Арманд устроился на стуле рядом с Эш.

— Да. Я не думаю, что он может еще чем-нибудь помочь, — пробормотал Арманд, закидывая руку на плечи Эш и притягивая ее в свои объятья.

Андерс кивнул, а затем взглянул на Брикера.

— Итак, Арманд здесь… расскажи, что ты выяснил у Маунселлов, что Эш не смогла.

— Хорошо, — пробормотал он, схватив колбасу, сыр и различную зелень из холодильника. Он положил все это на стол и вернулся за луком и помидорами, говоря, — Ну, он сказал нам примерно то же, что и рассказал Арманд, но немного более подробно.

— Да, но этого было недостаточно, чтобы выяснить, была ли ее смерть убийством или случайной, — сказала Эш, наблюдая за ним, вытаскивающим тарелки из шкафа и начинающим нарезать помидоры и лук.

— Я не согласен, — сказал Брикер, а потом указал, — Он сказал, что солдаты, видимо, не заметили стабильный огонь, пока тот не разгорелся, потому что они наблюдали за пределами стены, делая свою работу. И что они не поняли, что Сусанна была там, пока Агнес не вышла расстроенная от того, что не может найти Сусанну.

— Да, — пробормотала Эш, ее рот начал заполняться слюной, пока она смотрела, как он собирает несколько бутербродов с листьями салата, луком, помидорами, огурцами, мясом и сыром.

Он отвлекся от того, что делал, и повернулся, чтобы посмотреть туда, где они сидели.

— Первое, что я сделал, когда нашел тебя и Арманда рядом с остатками сгоревшего сарая, позвонил Люциану. Я знал, что мне нужна будет помощь; наркотики и кровь и… — Брикер пожал плечами, — Черт, просто кто-то, кто поможет наблюдать за вашими спинами, пока вы исцелялись. — Он помыл что-то в раковине, а затем спросил: — Вам не кажется, что, если бы Сусанна вышла на двор замка и увидела, что конюшни в огне, она бы закричала людям на стене, чтобы они помогли? — спросил он многозначительно. — Там должно было быть больше, чем одна лошадь. Она бы не подумала, что сможет спасти всех в одиночку. — Он покачал головой и снова уставился на бутерброды, которые делал. — Я думаю, если конюшни были в огне, прежде чем она вошла в них, она бы визжала во всю мощь своих легких, зовя на помощь, и люди бы знали об огне, прежде чем она вошла в него.

— Ты прав, она бы попросила помощь, — тихо сказал Арманд.

— Значит, она не побежала в горящий сарай, и ничего не упало на нее сверху и не поймало ее в ловушку, как все думали, — сказала Эш, после этого рассуждения.

— Все остальные были обезглавлены, — указал Андерс. — Сожжены, как она, были только Алтея и Энни. Розамунда не была сожжена, но была обезглавлена.

— Да. — нахмурился Брикер, когда положил последний кусок хлеба на каждый бутерброд, а потом начал резать их на половинки. — Я думал об этом, она, очевидно, кричала внутри конюшни, когда мужчины, наконец, заметили и побежали к ней. Она не была обезглавлена.

— Может быть и была, — пробормотала Эш, привлекая три пары сомневающихся глаз к ней. Она задумалась на минуту, а потом объяснила. — Она была первой убитой. Убийца мог быть еще не очень уверенным. Он мог не полностью обезглавить ее, а просто перерезал ей горло или даже попытался. Рана могла ослабить ее, помешать вырваться, наверное, даже она потеряла сознание на несколько минут, достаточно надолго, чтобы подсжечь конюшни, и огонь полностью смог разгореться, прежде чем она пришла в сознание и смогла закричать.

— Но, если у нее было порезано горло, она уже не могла кричать, — указал Брикер.

— Не сразу, — согласилась Эш. — Но первой реакцией нанос будет возместить ущерб в такой ране.

— Успеть, чтобы она смогла закричать? — сказал Брикер с сомнением, но затем пробормотал, — Это не лишено смысла. Я имею в виду, ты права, убийцы часто используют этот метод, так что я готов поверить, что была попытка обезглавливания. Я имею в виду, что это соответствует всему остальному. Все остальные были обезглавлены, а затем сожжены, кроме Розамунды.

Эш кивнула, а затем взглянула на Арманда, у него было обеспокоенное выражение лица. Думая, что он засомневался в ее теории, она сказала:

— Или она, возможно, получила другую рану, такую, которая помешала бы ей убежать, но не кричать.

— В любом случае, вполне вероятно, Сусанна тоже была убита, — пробормотал Арманд.

— Брикер поднял хороший вопрос, — тихо сказал Андерс. — Во всех остальных случаях был задействован огонь, кроме Розамунды.

— Здесь нет возможности объяснить пожар в смерти Розамунды, — указала Эш. — Уильям сказал, что она была обезглавлена, когда коляска съехала и перевернулась. У колясок нет двигателей, чтобы загореться.

— Я не знаю про коляски, но у нас была карета, когда я был ребенком, и в ней был фонарь, — сказал Брикер. — Если в коляске такой был, он легко мог бы начать пожар, когда коляска опрокинулась. По крайней мере, про это каждый подумал бы, если бы коляска была сожжена.

Эш посмотрела на Арманда.

— В твоей коляске был фонарь?

— На самом деле, да, — сказал он тихо. — И там были признаки того, что огонь начинался, но в тот вечер шел дождь и, видимо, не смог зацепиться и остаться гореть.

— Даже с топливом от фонаря? — спросила с удивлением Эш. В тот вечер, когда сарай сгорел тоже шел дождь, но огонь это сильно не замедлило. Хотя Люциан сказал ей, что он исследовал сарай и почувствовал запах горючего в траве у сгоревшего сарая, и подозревал, что он был использован как катализатор, чтобы начать огонь и помочь ему разгореться.

— Зная Розамунду, она, вероятно, не заправила фонарь, прежде чем отправиться в ту ночь. Она всегда забывала, — добавил он с любящим раздражением. Арманд пожал плечами. — Возможно просто там не было достаточно топлива, чтобы хорошо разжечь пожар.

— Итак, если бы не дождь, Розамунда бы тоже сгорела, — тихо сказал Андерс и поднял бровь в сторону Арманда. — Есть кто-нибудь из твоих знакомых, кого можно назвать поджигателям? Они используют огонь, чтобы избавиться от мусора или просто он им нравиться?