– У тебя есть личная армия здесь, в Гавани…

– Даже если бы я согласился пожертвовать безопасностью своей семьи и своего трона, то позволил бы тебе уйти отсюда с пятью тысячами мечей, – резко оборвал говорившего правитель Беленора, пытаясь донести всю опасность такого решения. – Когда-то давно Тьерс Таргариен собрал в этих стенах сорокатысячную армию, из которой лишь малая часть была готова к бою. Мы разгромили ее полностью. Теперь я собираю по кусочку разбитую вазу и пытаюсь склеить то, от чего давно пора избавиться. Нет, Мозер, я не смогу тебе здесь помочь. Не смогу предоставить войско.

Лицо Тирелла исказилось, побледнело и помертвело одновременно. Он судорожно барабанил пальцами по столу, стараясь сдерживать себя. Лев долго хранил гробовое молчание, пока, наконец, не произнес:

– Но я могу решить проблему по-другому. На поле боя мы, несомненно, проиграем, однако есть иные пути.

– Да, есть одно решение, которое доступно лишь мне, – продолжал государь, хрустя костяшками пальцев. – Нолан Мартелл был гораздо младше своего брата. Думаю, он одного возраста с Никлаусом, может, немного старше. – Тирелл осторожно кивнул, все еще не понимая, к чему приведет этот разговор. – Есть одно решение. Моя дочь, Ребекка, выйдет замуж за их принца. Таким образом мы сможем восстановить потерянный мир.

– Что?! – хриплым голосом произнес Мозер, поперхнувшись от неожиданности собственной слюной. – Ты с ума сошел?! Отдать Ребекку, твою единственную дочь, за человека, который убил жену Томороса? Который сжег его замок? Ты представляешь, что он сделает с Ребеккой? Я решительно против этого!

– Тогда он дойдет до Висячих Садов, попутно уничтожив половину Простора. – Брат Лэнса опустил голову на руки, позволяя черным волосам упасть на лицо. Он сидел в таком положении достаточно долго, пока не почувствовал на плече руку короля. – Он может потребовать голову Никлауса, моего сына и наследника короны. Лучше я обеспечу дочери жизнь с человеком, который может ее и полюбить, чем похороню еще одного ребенка.

– Но как это поможет отомстить им? Как они понесут наказание за то, что сотворили? Или ты думаешь, что жизнь поганого Рубена стоила жизни сотен людей, находящихся в Штормовом Гневе?

– Мой отец был идиотом, – неожиданно произнес Ланнистер, присаживаясь на одно из свободных мест рядом с просторцем. – О мертвых нельзя плохо говорить – так нас учили, но, поверь мне, мертвые нас не слышат. Мне было жаль этого слабого и больного старика, который бил меня чаще, чем обучал быть лордом. Тем не менее я до сих пор помню его фразу, запавшую мне в душу: «Из друзей получаются самые опасные враги». Мартеллы поплатятся за все, что сделали. В прошлом и настоящем. Но не сейчас. Мы дадим им повод довериться нам, когда выдадим Ребекку за принца Дорна. Мы позволим им думать, что безгранично преданы, что приносим глубочайшие извинения. А когда они, зардевшись от собственной победы, подумают, что война окончена и слабые Львы забыли о давних обидах – мы нанесем удар такой силы, что убитые дети Таргариенов покажутся проявлением милосердия. – Майкл протянул своему другу широко раскрытую ладонь. – Ты нужен мне, Мозер. Помнишь, что говорят про наш союз? Ланнистеры всегда платят свои долги, а…

– А Тиреллы выступают в роли посредников, – усмехнувшись, Рыцарь Цветов крепко пожал протянутую ему руку, ощущая прилив неимоверной силы. Они снова вместе, как в старые добрые времена.

– Мы выберемся из этого, друг мой. Найдем выход. Как делали всегда. Ты, я и дух Лэнса – он всегда с нами.

– Ответь на один вопрос, Майкл, я всегда хотел его задать: мы с тобой повидали много вещей. Даже те, которые нам видеть не полагалось. Как ты засыпаешь после этих… вещей?

– С большим трудом. – Сын Лорана внезапно вспомнил все, что произошло больше двадцати лет назад. Все, от начала и до конца. От кровавой битвы в пределах Западных земель до разросшегося полномасштабного восстания под знаменами золотого льва. – В моем сне я убиваю его каждый раз. Но этого слишком мало. Я до сих пор помню его лицо, когда он ушел под воду и как ярким красным дождем с его панциря посыпались рубины, – во время этих слов он крепко сжал кулаки, отчего яркая красноватая полоска от ногтей проявилась на коже. – Ладно, на сегодня хватит тяжелых воспоминаний. Я пойду найду Эстер и сообщу ей о своих планах. Оставайся здесь столько, сколько посчитаешь нужным.

Мозер понимающе кивнул, после чего проводил государя грустным взглядом. Казалось, ни один мускул не дрогнул на этом бледноватом лице. Громкий стук каменной двери вывел Тирелла из странного оцепенения, в котором тот находился на протяжении нескольких секунд. Он вспоминал Майкла. Другого Майкла, который жил двадцать лет назад. С потерей сестры в нем умерла лучшая часть, а на ее месте образовалась пустота. Ее не смогли заменить ни жена, ни дети, ни корона. Прошло слишком много времени, чтобы жалеть о содеянном, но если бы было возможно что-то исправить, то Мозер сделал бы все, чтобы тень смерти над этим человеком раз и навсегда исчезла. Она преследовала его на протяжении всей жизни, с самого рождения. Ему было суждено стать великим человеком, лидером восстания, убийцей Грифонов и Драконов, но в итоге это не принесло мира в бушующую душу.

С такими рассуждениями рыцарь покинул зал заседания военного совета спустя десять минут после ухода государя. Он оставил позади себя тяжелые воспоминания и двух шокированных принцев, отчаянно прижимающихся спиной к каменной стенке. Когда раздался очередной громкий звук закрываемой двери, Элайджа, словно загнанный в угол зверь, выпрыгнул из-за шторы, тяжело дыша. Кол вышел следом, разбитый, сокрушенный и обессиленный.

Вечная усмешка больше не виднелась на красивом лице – ей на смену пришло отчаяние. Они еще долго переглядывались друг с другом, пытаясь обдумать план действий, но в голове до сих пор крутились слова отца. Они не слышали последующих реплик, даже не вникали в суть разговора. В ушах до сих пор стояло роковое предложение. Отдать Ребекку за человека, который ведет войну против Простора, который является давним врагом семейства Ланнистеров и их союзников. Он продает свою дочь, словно скаковую лошадь. Свою единственную дочь.

Комментарий к Дети проклятых

* Намек на Уильяма Шекспира.

========== Вечность страданий ==========

Imagine Dragons – Dream

One Less Reason – A Day To Be Alone

Майкл еще никогда не чувствовал себя таким разбитым, уставшим и измождённым одновременно, как после разговора со старым другом. Нельзя было сказать, что он принял решение выдать Ребекку замуж за нового врага Беленора сгоряча. Это был четко продуманный план, из которого можно извлечь немало выгоды для королевства и семьи в частности. Тем не менее это была его дочь. Единственная из шести детей. А он хочет насильно отправить ее в чужой регион для заключения брака с незнакомым человек и для жизни с убийцей, который рано или поздно поплатится за свои злодеяния. Это был лишь вопрос времени.

Как бы то ни было, сердце неприятно сжималось по мере приближения к комнате, в которой находилась Эстер. Ему нужно было все ей рассказать, чтобы принять совместное решение относительно дальнейших действий. Вернее, решение уже принято и оно не обсуждается – нужно просто сказать ей, что королевство нуждается в этом браке. Это вернет надежду на хрупкий мир, разрушенный всего за день. Какими бы убедительными не были эти аргументы, Ланнистер все равно чувствовал к себе некоторое отвращение. Он понимал, что дела государства всегда будут важнее семьи, но жертвовать своей семьей ради государства – к такому он никогда не был готов. Каждый шаг по лестнице отдавался мрачным эхом.

Казалось, весь замок знает о его страшном преступлении, словно каменные стены проникли в сознание и давят на мозг с невыносимой силой. Он беспрепятственно дошел до конца лестницы, однако резко замер перед небольшой потрескавшейся в некоторых местах деревянной дверью. Майкл внезапно вспомнил все истории из жизни с участием Ребекки. Их было достаточно много, и все крутились перед глазами.