Коротко стриженные рыжие волосы касались тонкой шеи и ниспадали на лоб. Неторопливая походка свидетельствовала о желании поприветствовать всех на своем пути. Возраст не наложил опечаток на ее красивое лицо с правильными чертами. По крайней мере, ему так показалось. Много времени прошло с того разговора.

Но рана не зажила.

- Джина, - он возник перед ней из ниоткуда, словно тень. Перегородив дорогу к столу монарха, Уэйнвуд облокотился на руку, чтобы придать себе более равнодушный вид. – Признаться, я удивлен увидеть тебя здесь, – их история стара как мир. Сначала все было довольно просто: дружба с детства, совместные игры и приключения. Но потом что-то пошло не так. Любовь закончилась, чувства остыли. Но так ли это на самом деле? – Как ты?

- Все прекрасно, - леди не скрывала своего удивления. Кто бы мог подумать. Зеленые глаза изучали постаревшего мужчину, оставшегося в чертогах памяти симпатичным юношей с яркими, но наивными мечтами. – Ты изменился.

- Надеюсь, в лучшую сторону? – улыбнувшись, поинтересовался рыцарь, желая знать правду. Ответа не последовало. Двое мальчишек, похожих друг на друга, подбежали к говорившей и крепко прижали к себе. Эта семейная идиллия поразила онемевшего солдата. Как завороженный, он рассматривал близнецов, более походивших на мать, нежели на отца. Но карие глаза все равно напоминали о незримом присутствии того глупого юнца. – Что же, не буду мешать. Если что, то я могу помочь. Если вдруг такая необходимость возникнет.

Жена Скотта вежливо поблагодарила, а затем в сопровождении сыновей поспешила к Клаусу, чье терпение было на исходе. Он долго ждал, пока леди Блэквуд поговорит со всеми и придет к нему. Кристофер, тяжело вздохнув, вернулся на свое место, при этом хватая рядом стоявший графин и наливая себе полный бокал.

Темплтон был не прочь отомстить за свое унижение, однако, поразмыслив немного, оставил шурина в покое. Свадебное веселье постепенно подходило к концу. Солнце уступало место той самой луне, которую ревностно оберегал Страж. Пастух же отдыхал, прикрыв веки. И ничто не могло побеспокоить его, кроме осознания того факта, что его единственная сестра наконец-то обрела достойного спутника жизни.

- Мы получили два важных письма, Ваша милость, - прошептала новоприбывшая, не забывая о важном поручении. – Одно из Речной Мели, а другое – из Оленьих Рогов.

Отмахнувшись от государственных дел, Ланнистер блаженствовал за вторым бокалом вина. К несчастью, все закончилось слишком быстро. Настало время проводить молодых в спальню. Для общего блага соблюдать северные традиции не стали, посему Томорос аккуратно вывел благоразумного Малакая, не перебравшего на своем празднике, из-за стола и повел в отдаленную комнату западного крыла. Ребекка слегка покраснела, но не подала виду, что взволнована. Эстер старалась не вмешиваться в происходящее, смиренно дожидаясь в самом углу. Отныне Бекка принадлежит клану соколов.

- Знаешь, на моем месте должна была быть Хэйли, - став напротив старшего брата, виновница торжества прикоснулась теплой ладонью к колючей щеке. Боль исказила красивое лицо кронпринца, но лишь на мгновение, сменившись нежностью.

- Хэйли мертва, - констатировал венценосец, обхватывая руку сестры. – Забудь о ней. Это страшный сон. Смерть тихо танцует в тени каждого из нас. И она безразлична ко всем нам, – наклонившись и запечатлев легкий поцелуй на лбу принцессы, Небесный Король отпустил ее. Так положено. И так правильно.

- Не стоит растравлять его старые раны, - посоветовал Элайджа, облокотившийся на перила лестницы, ведущей в так называемую взрослую жизнь. – Он окончательно не смирился с тем, что расстается с тобой.

Угодив в объятия, генерал прижал Львицу к себе так крепко, как только мог. Проявления истинных эмоций не были ему чужды.

– Хоть кто-то из нас познает такое светлое чувство, как любовь. Обычно оно не очень милосердно к нашей семье.

- Элайджа, мне больно видеть, как ты притворяешься, что не заслуживаешь счастья. Не заслуживаешь ее, - отказываясь комментировать свой многозначительный ответ, дочь Майкла подошла к еще одному бражнику, от коего за милю разило дорнийским вином. – Я не удивлена, братец.

- Думаю, Кая надолго не хватит. Возвращайся к нам и поделись впечатлениями, - Кол не мог существовать без извечного скоморошества. Иначе скучно. Тем не менее, Бекка знала, что за этим саркастическим тоном скрывается сомнение и сожаление. Для них семья была превыше всего. Всегда и навечно. – Без тебя мы бы ничего не добились. Я редко говорил тебе это, но, черт возьми, мы были бы никем, если бы не ты. Солнце. Ты заменяла нам его в самые темные времена.

- Ради такого признания от тебя мне следует выходить замуж чаще, - рассмеявшись, девушка прильнула к груди маленького братца. Они пережили множество лишений, но остались все теми же беззаботными детьми, сражающимися за игрушки и книги.

Все закончилось. Редвин, наблюдавший за прощанием, осторожно прокашлялся, как бы напоминая о том, что им давно пора. Опершись на крепкое плечо ветерана, она последовала за ним. Пристальные взгляды троих родственников не смутили ее. Они все равно останутся самыми родными людьми.

Ведь им пришлось заменить ей отца и мать. И в какой бы точке мира не находился каждый из них, девиз семьи напомнит о себе. Клаус, терзаемый сомнениями относительно правильности своего поступка, направился к выходу. Желание разговаривать с кем-либо пропало. Свежий воздух не помог избавиться от гнетущего предчувствия.

Мизерный загон неподалеку от центрального входа предназначался для охотничьих псов, но сейчас там, вместе со своими детьми, поселилась собака погибшего Майкла. Старушка Соня разлеглась посреди вольера, окруженная собственными сыновьями и одной-единственной дочкой такого же окраса, как и она сама. Кобели вырывали друг у друга обглоданную кость, не прекращая рычать.

Несомненную победу одерживал Даллас, поскольку его мощная челюсть привыкла разгрызать всякий мусор. Из всего помета только он был в состоянии перегрызть человеку горло за считанные секунды. Хоген обладал невероятной скоростью и предпочитал наваливаться сверху, уродуя противнику лицо. Плутарх убивал лишь с особого разрешения хозяина, но не оставлял от жертвы ничего, кроме сплошного кровавого месива.

- Говорят, что собаки похожи на своих владельцев, - до боли знакомый голос привлек к себе внимание. Женщина, опершаяся на деревянную изгородь, разглядывала бокал с вином. За спиной не утихал веселый гул толпы. Шатры, расставленные по периметру замка, казалось, увеличивались в количестве. – Все удалось на славу. Я сегодня поймала себя на мысли о том, что вспоминаю собственную свадьбу. Она тоже произошла во время трехлетней войны. Иногда его не хватает.

- Дядя Лэнс умел создавать вокруг себя атмосферу чего-то доброго и светлого, - Лев помнил своего крестного отца. Белоснежная улыбка, темные волосы и улыбающиеся глаза небесного оттенка. – А Хойт и Рик растоптали память о нем. Обесчестили свой дом.

- Я в это не верю, - уверенным тоном заявила леди Тирелл, крепче сжимая чашу. Нет, материнской сердце чувствовало. Его невозможно обмануть. – Рик всегда был таким. Мы просто это игнорировали. Но Хойт – другой. Он бы так не поступил. У него много от отца. Он запутался. Война меняет людей. Однажды Мозер, этот напыщенный лорд с розой в гербе, сказал мне, что мы видели слишком много ужасов, слишком много крови, чтобы когда-нибудь вновь стать счастливыми.

- Вы можете искать любые оправдания действиям вашего сына. Меня это не касается и не интересует. Если я выясню, что он связан с нашим общим знакомым, а Баратеон вряд ли мог ослышаться, то я приговорю его к смертной казни. И я собственноручно исполню этот приговор.

- Ты расстроен, я понимаю, - спокойствием дышало все в позе говорившей. Пережить еще несколько недель в компании умалишенного монстра - и можно создать религию. – Ребекка больше не Ланнистер. И тебя это гнетет.

Вздрогнув всем телом, Никлаус отшатнулся. До него внезапно дошел смысл фразы. А разве не в этом суть? Двух не стало. Осталось три. Но через год не будет и их. Хенрик и Майкл мертвы. Двое. Если Ребекка не относится к семейству Ланнистеров, то трое? Изначально в этом пророчестве была логическая дыра. Кого считать за умершего, а кого – за живого? Хенрик погиб задолго до предсказания. Значит ли это, что его надо исключить из списка? Словно гром среди ясного неба, на первородного свалился не только страх за собственную жизнь, но и искреннее недопонимание происходящего.