Знаменитый буланый жеребец, издав победоносное ржание, мчался вперед. Рядом с ним, почти нога в ногу, бежали два верных пса, предвкушающие скорую расправу. Их широко раскрытые пасти жаждали разорвать чье-то горло. Плотная линия рыцарей, следовавшая друг за другом в узком пространстве, соблюдала боевое построение не хуже, чем королевские войска. Словно настоящая лавина, они накрыли противника и отрезали от главного снабжения. Их было значительно меньше, всего сорок воинов, облаченных в серебристые доспехи с голубой эмалью. Но численность не помогает, когда ты замерз и изголодался. Не говоря о мужестве, они превосходили их опытом.

Вассалы Гнезда способны выживать в жестких зимних условиях. А их полководец уж точно не чета обычному захватчику, дерзнувшему напасть на чужие земли. Никлаус попал в родную стихию. Скрежет металла о металл, душераздирающие крики – вот она, музыка для ушей. Поганый сброд охватила паника. Они разбежались по разным углам, в надежде добраться до неровной цепи, отделяющей два корпуса, и сообщить Клигану печальную новость. Полнейший разгром. Кракен сумел вовремя отскочить в сторону и нанести сокрушительный удар по одному из нападающих, в результате чего наездник свалился с убитой лошади и разбился насмерть. Неплохо, но одна смерть ничего не решит, а бездействовавшие солдаты угрожали окончательно погубить всю кампания.

Страх и ужас царил в некогда идеальном воинстве под знаменами самого монарха. Теперь же на обоих склонах виднелись лишь остатки разбитого полка, а посередине – целая армия убитых и раненных. Но вид побоища был не нов для островитянина, и не от этого он оцепенел. А оттого, что в самом центре, где находились позиции врага, вырисовался четкий силуэт одинокого всадника, прорвавшего блокаду из палаток. Кронпринц был черный и недвижный в мрачном, мертвенном свете, будто сам демон войны спустился в эту ужасную долину. Гвардеец видел, как он высоко поднял над головой окровавленный клинок, и по этой команде, с глухим ревом, подобным реву прибоя, все Арреновское войско хлынуло по склону и захлестнуло углубление, где и происходили события, которые войдут в историю.

Длинные, ощетинившиеся сталью красно-голубые шеренги, стремительные волны кавалерии, подпрыгивающие на кочках, разом устремились вниз, на редеющие ряды неприятеля. Все кончено. От одного фланга до другого пронесся отчаянный вопль, и вмиг вся славная рать была сметена, превратилась в обезумевшую, опутанную сетью страха толпу. Выбегавшие из шатров больные получали смертельные раны копьями и стрелами с жалящими наконечниками. Грейджой, разъяренный тем фактом, что оказался побежденным каким-то мальчишкой, издал хрип загнанного в угол зверя и ринулся на первого попавшегося крестоносца. Однако мощный толчок отбросил его в противоположную сторону.

Пленных не брать. Таков приказ самого Ричарда, любезно предоставившего лучших бойцов всего Пути. Для уничтожения жалких мошек – вполне достаточно. Элайджа, попытавшийся оспорить столь бесчеловечное отношение, в конце концов вошел во вкус и убивал даже тех, кто становился на колени и протягивал к мучителям ладони. Близнецы сносили палатки и преследовали дезертиров, а Кай руководил небольшим отрядом, обороняющим все возможные пути к отступлению. Старший Ланнистер не стал рисковать и ломиться в гущу сражения. Его миссия наполовину закончена. Лидер должен наблюдать за ходом событий и руководить наступлением или отступлением. В зависимости от обстоятельств. Но он так увлекся, что забыл об осторожности.

Взобравшись на высокий камень, сын Орсона воспользовался моментом и прыгнул на ничего не подозревающего Льва. Брего взвился на дыбы, после чего рухнул вниз с недовольным фырканьем. Впрочем, ему не составило особого труда вновь подняться и отойти на безопасное расстояние. Разгневанный Клаус вскочил на ноги и одарил недруга презрительным взглядом. Грязный прием, достойный труса. Тем не менее, он не успел принять оборонительную стойку, поскольку шарахнулся назад от изумления. Невозможно. Полнейший абсурд. Они не виделись больше полугода и он сильно переменился за это время. Слова застряли в горле, а рот то открывался, то закрывался, не в силах проронить ни слова.

– Ваша светлость. Я действую от имени истинного короля Беленора – Майкла из дома Ланнистеров, сына Лорана и лорда Львиного Утеса. Он приказал мне сопроводить вас до столицы, где вы предстанете перед судом. Не оказывайте сопротивления. Нам разрешено применить силу!

На выдохе протараторил Темплтон, повергая старого друга в глубокий шок. На руке мальчишки явственно виднелись следы собачьих зубов. Значит, именно его терзал Хоген. Фамильный меч дрожал в плотно сжатом кулаке с побелевшими костяшками. Убить близкого человека? Того, с кем провел все детство и отрочество? Их пути так сильно разошлись. Служить, повиноваться, защищать – обет гвардейца. Отступать некогда и некуда. Нужно принять решение. Либо убить, либо быть убитым. Чертова жизнь. Ни один мускул не дрогнул на лице верного блюстителя закона. Неужели ему плевать? Следовало догадаться раньше.

– Погоди, Рекс, – вмешался незнакомый голос, требующий к себе внимания. Владелец умышленно приглушенного тембра остановился в пяти шагах от двух соперников. – Клаус – наш вожак. И я не позволю ему сражаться с простым подчиненным, как ты.

– Эндрю?! – юноша не поверил собственным глазам. Прошло двенадцать лет с того момента, как они виделись в последний раз. Родители поклялись более никогда не встречаться. Каждый забрал себе одного ребенка и уехал в другой конец страны. – Не может быть!

– Давно не виделись, брат, – вежливо поклонившись, старший из сыновей десницы взглянул на изумленного Цербера. Происходящее не укладывалось в голове. Он и не знал о существовании этого человека. Вернее, слышал о каком-то родственнике, но не более того. – Прошу вас, милорд, помогите нашим бойцам. Это семейное дело. И ему будет достаточно такого противника, как я.

Согласно кивнув, дофин поспешил на помощь нуждающимся. За спиной произошла настоящая дуэль, но он пересилил себя и не обернулся. Лязг оружия и чей-то вопль говорили красноречивее любых слов. Несколько смельчаков, осознавших, что терять им уже нечего, давали решительный отпор. Падавшие навзничь рыцари корчились в предсмертной агонии. Самой горячей точкой по-прежнему оставалось угнетающее деревце в дальнем углу, чье полнейшее одиночество вызывало сочувствие. Под ним развернулась масштабная битва. Основные скопления врагов смогли скооперировать действия и оттеснить мятежников. Там не хватало властной руки истинного правителя страны. Рассвирепевший Хоген последовал за хозяином, в надежде разорвать кому-то горло или вырвать кишки. Недавняя жертва смогла ускользнуть, предварительно ударив верного пса в живот.

Мэннинг, по глупому стечению обстоятельств оказавшийся в гуще событий, пытался отбиться от навалившихся на него солдат. Броня мешала ловко маневрировать, что грозило неминуемым падением и гибелью. Рана в области ребер могла со временем стать серьезной проблемой. Затуманенное болью сознание усугубляло положение, в котором он оказался. Истребление бывших товарищей также не способствовало поднятию боевого духа. Кличи, девизы и угрозы смешивались воедино, создавая так называемую богохульную симфонию. Воспоминания о минувшем захватили лорда. А ведь все могло быть по-иному. Он дезертировал и присоединился к новому королю, хотя жаждал вырвать его сердце при первой же возможности. Поразительно.

Нет ничего хуже поединка с лишившимся надежды человеком. От безысходности он начинает совершать безумные поступки. Ему просто нечего терять. Так произошло и на сей раз: прижав знаменитого Красного Льва к стволу дерева, приспешники Майкла намеревались атаковать одновременно. От смерти живую легенду спасло появление неожиданного союзника. Черный взъерошенный ирокез промелькнул среди отряда, словно акулий плавник. В долю секунды один из нападающих свалился с расколотым черепом. Остальные не смели пошевелиться – страх сковал тела. Воспользовавшись дезориентацией неприятеля, благодетель повалил одного из них на пропитанную кровью почву и пронзил незащищенную доспехами кожу.