Ривка сделала лишь одно - она выключила голограмму и реакция последовала тут же. Отторжение. Александр тотчас отпустил, отбросил ее руку, но у Ривки не было времени, она схватила ее вновь, на это раз, заключив его ладонь в свои, вкладывая в прикосновение все чувства, на которые была способна. Испуганный озлобленный взгляд Александра не сразу сфокусировался на загоревшемся на тыльной стороне ее ладони уджате. По мере осознания, что перед ним не Инанна, пальцы его одеревенели, словно у покойника. Ривка не знала, что творится в его голове, и боялась неадекватной реакции.
- Ребекка… - одними лишь губами прошептал он, и в этот момент из глаз ее ручьями полились слёзы; его голос звучал настолько слабо, что все ее семилетнее одиночество в одночасье навалилось на нее с новой силой.
Он потянул её на себя, и вот Ривка уже сидела на больничной койке, обнимая его, но стараясь не сделать больно. Он казался слишком хрупким для крепких объятий. Она не знала, привели ли его в порядок в шуруппаке или же Инанна всё же позволяла ему выглядеть более или менее прилично. Александр коснулся губами ее мокрой от слез щеки и улыбнулся как-то странно подбадривающе, хотя только ему одному нужна была поддержка и помощь. И в душе Ривки загорелась надежда, что всё еще может вернуться на свои места, что любовь в его глазах придаст ей сил и уверенности. И сама Ривка тотчас будто бы стала сильнее, тепло его кожи мягко обволакивало её.
- Я вытащу тебя, Александр… Вытащу во что бы то ни стало, - она с трудом отстранилась, утерев слезы и постаравшись запомнить его мягкую улыбку, светящуюся надеждой. - Я боялась, что ты не захочешь меня видеть после той сцены полгода назад.
- Я всегда знал, что твое сердце отдано только мне. И напоминанием стало, когда загорелся уджат, - он поднял их соединенные ладони, и символ их любви засветился снова. - Я верю тебе, Ребекка… Ты бы никогда не стала женщиной Нинурты по своей воле.
- Я перережу ему и Инанне глотку лично, и буду купаться в их крови… - в глазах ее поселилось нечто тёмное и опасное, и то была не просто ненависть, а настоящее безумие ярости. - Подожди совсем немного… Мы скоро будем свободны…
***
Битва при Каллодене - кровавое побоище, короткая битва, унесшая жизни тысяч горцев. Историческое сражение на Шотландской земле за право посадить на британский трон потомка Стюартов, положившее конец эпохе горцев.
https://ru.m.wikipedia.org/wiki/Сражение_при_Каллодене
========== Глава 20 ==========
— Ваше Высочество, канцлер просит смягчить приговор, так как подсудимый получил травмы, практически несовместимые с жизнью. Помимо субдуральной гематомы, приведшей к компрессии мозга и кровоизлиянию, также были зафиксированы более мелкие ранения — сломанные ребра и неправильно сросшаяся ключица, — министр Врахнос, выступающий в роли адвоката истца еще раз продемонстрировал документ, в котором были зафиксированы все травмы, полученные Александром за время пребывания в казематах Инанны. — Более того, истец также предлагает запретить супруге наследного принца приближаться к подсудимому. В противном случае мы потребуем ареста Ее Светлости Инанны.
— Вы сами себя слышали? — Инанна усмехнулась и едва не покрутила пальцем у виска. — Вы, анкийцы, не можете предъявлять мне никаких исков!
— Инанна, помолчи, — мрачно сказал Нинурта, глядя на невозмутимую Ривку, сидящую, точно на занятиях — с прямой спиной и руками, аккуратно сложенными на столе одна поверх другой.
В глазах Нинурты плескалась тьма, ведь его наложница переходила все мыслимые и немыслимые границы, однако по нибируанским законам, которые теперь распространялись и на нее, Ребекка делала всё правильно, пытаясь повлиять на судьбу мужа. Нинурту это приводило в бешенство, однако ее смелость не могла не вызывать и восхищения.
— Есть ли какие-то доказательства, что травма напрямую или косвенно была связана с Инанной? — непрерывно наблюдая за Врахносом, спросил Энлиль; внезапно от насмешки, поселившейся на его лице в начале разбирательства, не осталось и следа.
— Да, мой царь, — сказал министр.
Ривка подала флешку Врахносу под молчание присутствующих, тот отнес ее нибируанцу, протоколирующему процесс.
Улыбался лишь один Энки, он просто не мог держать эмоции под контролем, чувствуя, как растет его уважение к этой рисковой девушке. Как же ей удалось достать видео, на котором Инанна наносит непоправимый вред жизни Мардука? Ребекка была неосторожна — пусть она не выдвигала прямых обвинений, но предоставила доказательства, которые позволят совету поступить с Инанной по-своему. Это может привести к последствиям, о которых жена его сына пожалеет. Нибируанцы теперь будут следить за ней более пристально. Но совсем скоро всё изменится, и сегодняшнее слушание не будет иметь ровным счетом никакого значения. Главное — освободить Мардука. Энки бросил полный сожаления взгляд на своего сына Нергала, вставшего на сторону прямой ветви королевской семьи. Прекрасно понимая, что этот сын для него потерян, как и любой отец, он все еще не мог поверить, что так ошибся в нем.
Ривка почему-то с удивлением отметила, как усмехнулась Нинхурсаг, хитрый взгляд которой был устремлен на невестку. Это показалось странным и породило еще большее количество вопросов о том, что творилось в голове царицы. Но выглядело это так, будто Нинхурсаг радовалась тому, что Инанна попалась на своей жестокости.
— Да это же очевидный обман! Как ты это сделала? — Инанна вскочила с места, злобно уставившись на Ривку; из ноздрей ее готов был повалить пар. — Мой царь, я не имею никакого отношения к этой видеозаписи, очевидно же, что на видео не я, а сама канцлер!
Но зацикленное недлинное видео, раз за разом прокручивавшееся на экране, говорило об обратном — Инанна, смеясь, использовала плеть, хлеща несчастного Мардука, лежавшего на полу уже без чувств, по спине; и плеть не была обычной — конец ее завершался тупым и довольно крупным металлическим наконечником, который очевидно и стал причиной перелома черепа и субдуральной гематомы. На самом видео конкретного удара по голове не было, однако то, что он произошел ранее, было очевидно — из-за лужи крови, растекающейся вокруг головы Мардука. Ривка смотрела видео, как загипнотизированная, она не плакала, однако все будто бы ощущали, как вокруг нее разрастается грозовая туча, способная уничтожить любого в радиусе действия надвигающейся стихии.
— Ваша Светлость, вам никто не поверит, — сквозь зубы проговорила Ривка, взяв слово у Врахноса, и Энки только удивился ее выдержке, глядя на подрагивающие кулаки. — Жестокое обращение с, пускай и пленником, но нибируанцем королевской крови, неприемлемо и противоречит вашим законам. Прошу не возвращать пленника Инанне.
— И что же ты предлагаешь, дитя? — спросил Ану.
Старый царь почему-то вновь был благодушно настроен к Ребекке, которую находил забавной диковинкой; то ли Ану сам имел какие-то цели, то ли из-за старости не осознавал всей её опасности. Зато Энлиль, похоже, потихоньку начал это осознавать. Инанна была повержена неоспоримыми доказательствами, и именно из-за нее теперь может быть освобожден Мардук.
— Невзирая на то, что изначально я просила снятия обвинений из-за срока давности, а также, учитывая перенесенные травмы и заточение длительностью более семи лет, на данном этапе будет разумным домашний арест, — не дав раскрыть рта Врахносу, который, вроде бы, считался ее представителем, вступила Ривка.
— Немыслимо! — Нинурта смотрел на нее, женщину, которая вот так, почти играючи, обставляла их, уже с ненавистью. — Его преступления не могут быть забыты, и семь лет — это не срок для амнистии. Домашний арест? Это же смешно! — следующий свирепый взгляд достался уже Инанне, которая дала замечательный повод Ребекке пойти в наступление.
Каждый в Бад-Тибира знал, что Мардук пострадал из-за жестокости Инанны, но теперь этому были еще и доказательства, на которые царская семья не могла закрыть глаза. Невзирая на абсолютную монархию, как объяснил Энки, царская семья установила намного более демократичные порядки, чтобы угомонить общественность. Они все еще были царями, передающими свою власть по наследству, но после гражданской войны, вспыхнувшей из-за казни народного любимца — нибируанца нецарских кровей, независимого политика, что агитировал нибируанцев на улицах присоединиться к движению по передаче части полномочий простым гражданам — царская семья ввела некое подобие демократии, сохранив при этом большую часть своей власти. И их «демократия» распространялась только на нибируанцев, и, конечно же, на Ривку.
