– Смотря в чем, – вздохнул хозяин кабинета. – Кое-куда нам хода нет. Если разобраться, монополисты мы только на Ваале и во внутрисистемном космосе. Даже Столица, и та принадлежит нам в лучшем случае на треть.

– И вас такое положение устраивает?

– Категорически нет! – грохнул кулаком по подлокотнику Дрейк, но сразу же взял себя в руки. – Извините, мистер Смальков. Больной вопрос. Но что поделать, такова объективная реальность. Текущий баланс сил сложился лет через десять после Блэкаута.

– И кто же, с вашего позволения, основные игроки?

– По большому счету их три, – принялся перечислять Дрейк. – На первых ролях, естественно, мы, Корпорация. Мы поставляем бионий – и сырец, и концентрат. В наших руках также поставки ископаемых из астероидного пояса и металлургические заводы на орбите. Химическая промышленность и электроника тоже наши, хотя электронику, если честно, мы штампуем на репликаторе. Не всю, конечно, основные компоненты, но все равно для инженеров поле деятельности ограничено – забавляйся с конструктором как сможешь, но ни на что новое не претендуй. Развиваемся, так сказать, экстенсивным путем, наращивая вычислительные мощности за счет количества процессоров и блоков памяти, а не за счет их качества. Кстати, а вы не могли бы?..

– Обсудим, – отмахнулся Смальков. – Я понял вашу проблему. Но мне нужно ознакомиться с характеристиками вашего репликатора. В рабочем порядке, если можно. А пока вернемся к беседе.

– Хорошо, – благосклонно кивнул хозяин кабинета. Он действительно был доволен – не каждый день удается вот так, походя, разобраться с важной проблемой. – Так вот, промышленность, вплоть до легкой, вся под Корпорацией. Это наследие времен до Блэкаута, мы сюда пришли не с пустыми руками, собирались развивать колонию, и в первую очередь позаботились о том, чтобы в будущем перейти на самообеспечение.

– И как, получилось?

– Более-менее. Мы сейчас не зависим от остальных колоний почти по всем основным пунктам – кормим, поим и одеваем себя сами. Технику, хоть и по минимуму, тоже производим. Потеряли, правда, в техническом уровне, но это не самая высокая плата за возможность сохранить промышленность в принципе. А вот первые три пункта заслуга не только, вернее не столько наша, сколько, хм, конкурентов. Самый главный из них – аграрии. Это, по сути, крупный клан, соотносимый по мощи с Корпорацией. И позиция у него более чем солидная – кушать хочется всем. Аграрии контролируют сельское хозяйство в масштабах планеты, но выхода в космос и доступа к бионию не имеют. Опять же, мы рынок сбыта, поскольку нам, в свою очередь, просто негде выращивать сельхозкультуры, да и животноводством в городе не очень-то займешься. Плюс нам еще кормить космонитов и контингент на Ваале. Это еще процентов десять от населения Столицы. Получается патовое положение: они не могут обойтись без нас, мы – без них. Равновесие, чтоб его. Мы существуем бок о бок, поскольку вынуждены терпеть друг друга, поэтому серьезных трений не бывает. А по мелочам пакостим с большим удовольствием. Скажем так, Корпорация и аграрии – заклятые друзья.

– А третий конкурент?

– А это вообще казус, иначе и не назовешь, – усмехнулся Дрейк. – Вы будете смеяться, но когда-то давно, лет пятьдесят назад, в колонии не было организованной преступности. Вообще. Очень хорошо работала служба безопасности Корпорации.

– А сейчас стала хуже?

– Да нет, в общем-то. Возможности сохранились, к тому же нет связи с внешним миром, соответственно нет и залетных гастролеров. Так что при желании можно всем бандам хвост прижать.

– И за чем же дело стало?

– Этого никому не нужно, – вздохнул собеседник Курьера. – И смешно, и грустно одновременно. Потому что без банд и Синдиката – это своеобразный координирующий орган преступных сообществ – не будет черного рынка. Без черного рынка не будет теневой экономики. А без нее, как оказалось, и обычная экономика функционировать не способна. Просто потому, что мы варимся в закрытом котле. Понимаете, о чем я?

– Кажется, да, – кивнул Смальков. – А я-то все удивляюсь, почему у вас нет откровенной диктатуры. Потому и нет, что есть альтернатива.

– Вы все правильно поняли, мистер Смальков. Я вам больше скажу, именно Корпорация и породила первые банды. Сначала в пределах Столицы, потом те сами выбрались на свободу. Естественно, аграрии бандосов в свои владения не пускают – не так уж и много у нас сельхозпредприятий, они в основном привязаны к оазисам или к водоносным пластам, пусть и глубоко залегающим, так что оборону организовать не сложно. Это, кстати, еще одна причина, почему мы не используем силовые методы – еще большой вопрос, кто победит. Впрочем, первые банды неоднократно испытывали оборону аграриев на прочность, но не преуспели. Зато набрались необходимого опыта и принялись осваивать Пустоши. Видите мой ботинок?

– Хм… Интересная фактура… Крокодил?

– Кто, простите?

– Земная рептилия, из нее делали дорогую обувь и дамские сумочки.

– А-а-а!.. Что-то вроде. Пустынный ящер. Их много, они относительно крупные, и охотиться на них не сложно. И, что самое главное, их шкура – очень ценное сырье для обувной промышленности. Да и не только обувной, верхнюю одежду у нас из нее шьют, те же куртки вроде вашей. Живем-то мы в пустыне, днем пекло, ночью холод. Перепад температур заметный… Что я такого смешного сказал?

– Да нет, ничего, – смахнул слезинку Смальков. – Я просто представил, что бы вы сказали про перепад температур у нас на Новом Оймяконе. И хотел бы посмотреть на вас в мороз под минус тридцать.

– Минус тридцать чего, извините?

– Цельсия, естественно.

– Хм… – Дрейк явно впечатлился, но сбить себя с мысли не дал. – У нас, конечно, попроще, отрицательных температур не бывает, по крайней мере в зоне жизни. За полюса не поручусь. Но вернемся к нашим ящерам. Сначала бандиты начали на них охотиться ради развлечения. Потом для пропитания – мясо у тех не только съедобное, но и вкусное, особенно в копченом виде. Местный деликатес, попробуете за ужином.

– С удовольствием, особенно под хороший виски.

– Этого добра у нас хватает, аграрии едва ли не с первого года гонят самогон… Да, ящеры. В первое десятилетие после Блэкаута с сырьем было туговато, народ жил на старых запасах, а осваивать новые сферы производства никто не торопился, как Корпорация ни стимулировала развитие мелкого предпринимательства. Все надеялись, что связь с Колониальным союзом восстановится. Так вот, те банды, что базировались в Пустошах, пообносились быстрее других и начали выискивать способы прибарахлиться. Тогда-то и выяснилось, что шкура пустынного ящера даст сто очков вперед и свиной, и коровьей. Только ее обработать надо соответствующим образом. Так зародился первый легальный бизнес Синдиката. В Столицу пошел поток сырья, аграрии тоже не остались в стороне – освоили хлопок и производство хлопчатобумажных тканей, а потом и денима. А уж собрать на коленке подпольный швейный цех вообще не проблема. Чем, кстати, занялись опять же бандиты, только уже городские. В результате за каких-то пять-шесть лет образовалась полноценная легкая промышленность, позволившая обеспечить одеждой и обувью и население Столицы, и весь аграрный сектор. Да и нам проще – не нужно тратить ресурсы на производство синтетики. Разве что резину для подошв варим, но это вообще побочный продукт шинного завода. И так почти во всех сферах жизни. А теперь, по прошествии полувека, вообще уже сложно разобраться, где кончаются аграрии и начинается Синдикат. Да и, что греха таить, при желании легко вскрыть связи Корпорации с теми же бандитами. Вот так и живем.

– Интересный у вас мир.

– Вы уже говорили.

– Я помню. А где у вас можно обувью закупиться? Желательно высшего качества. Я бы, пожалуй, взял пробную партию…

– Охотно составлю протекцию… Черт! Извините, мистер Смальков… – Дрейк раздраженно ткнул пальцем в дисплей верещащего смартфона и смерил собеседника виноватым взглядом, мол, и тут покоя нет. – Не возражаете, если я вас покину на несколько минут? Видимо, стряслось что-то серьезное. Я, помимо прочего, еще и за… как это у вас называется?.. гражданскую оборону отвечаю.