Тем временем, корабль приближался к проливу, отделяющему Владивосток от Евразии. Даже издали уже был виден гигантский многоплатформенный шлюз, отделяющий Дальние Острова от континента.

Позади возвышались гигантские причальные места и границы проходящего шлюза. В ширину его пространство было ровно на три тяжёлые платформы средней ширины.

Флотилия входила в шлюз по одному кораблю. Каждый из них медленно переправлялся на свою платформу и как-бы «втягивался» течением на свой причал. После этого причал поднимался, освобождая дорогу другим платформам.

Вслед за нами с севера шло довольно сильное течение. Оно билось о створки шлюза, как птица о крепостной забор. Полчаса, раз за разом. А затем схлынула и скорбно отступила назад.

Впереди возвышались горами высокие здания, в основном заводские, связанные с причалом. Здесь производили ремонт судов и производство новых. Здесь поставили большую газодинамическую ГЭС, которая давала свет за счёт давления воды на тяговый механизм. Здесь передают питание по системе подземных проводников или по воздуху. Здесь разработали систему, которая позволяла общаться и связываться с людьми на порядок лучше, чем в нашем флоте.

Здесь решали задачи единогласным решением. В прямом смысле слова. Когда мы заходили на причал, нас уже встречал хор голосов из самых разных точек города. Мы подключались к общему пространству Владивостока и читали общие приветствия, разъяснения, указания и инструкции. Задолго до причаливания «двадцать пятого» Антон Владимирович успел договориться о нашем размещении.

Владивосток объявил созыв шестого общефлотского сбора.

Здание Совета

Около восьми часов вечера все корабли благополучно причалили в порт. Первым делом разгрузили вещи хабаровчан и разместили их в предоставленном Островами жилье. Затем осторожно вытащили всех «спящих» на землю и перенесли в местный госпиталь. «Аврору» закрыли ангаром и приступили к починке обшивки и ходовой части. Местные механики обещали к утру полностью обновить двигательную систему.

Посмотрим, как они с этим справятся.

После разгрузки меня с остальными пациентами перевели в лечкорпус.

Помогал перетаскивать половину оборудования и носилки. К одиннадцати ночи меня устроили в палате. На той стороне линии отозвалась Марина:

«… Привет, полуночник! Чем там маешься?…»

«… Устроился в палату. Переносил вещи и оборудование…»

«… Скучновато для одного вечера! Не желаешь прогуляться?…»

«… Врачи пустят — пойду…»

«… Сейчас свяжусь с ними…»

Минут через пятнадцать, когда медсестра проводила осмотр и снимала датчики. Открываются двери и пулей влетает Марина. Следом — Никанор Иванович и молодцеватого вида мужчина, опирающийся на палку.

— Виктор, ты опять на кушетке прохлаждаешься? Пошли на прогулку!

— С чего это вдруг ты вытаскивать меня собралась?

— Так это входит в твою профилактическую программу, правда, Виталий Андреевич?

— Марина, твоя правда, но не загоняй парнишку. У него сердце и без тебя сегодня нагрузку хорошую получило.

— И если увижу тебя в погрузочном доке, — строго повёл бровью Никанор Иванович, — сообщу капитану — до конца погрузки на корабле останешься!

Марина побагровела, но обиду сглотнула.

— Виктор, утром будет общее обследование. Тебя проверят и назначат новую терапию.

— И какое время мне придётся находиться здесь?

— Ровно столько, сколько разрешат флоту.

Марина схватила мою руку и быстро выволокла за пределы помещения. На ходу она объяснила:

— Флот будет стоять примерно неделю. Понадобится починка, загрузка еды и запасных частей и передача походной информации. Также прибудут флоты «Черниговский», «Североморский» и «Зеленоградский». «Святогор» встанет на прикол у берегов Африки и будет вести передачу.

— А зачем столько шума?

— Большая Волна активизировалась, как и 10 лет назад. Теперь нужна новая тактика переселения.

— И в чём это выражается?

— За последние два месяца выросло количество континентальных наводнений. Происхождение свыше 60 % из них нам неизвестно. Радиолокационные метеоспутники не дают точных данных на этот счёт.

— Пираты?

— И они тоже, но не понятно, каким образом они в этом участвуют. Да и малые флотилии не располагают таким оборудованием. Хоть Дальние Острова и являются большим информационно-аналитическим комплексом, но даже они не могут проследить всю аномальную погодную активность.

— А куда ты меня тащишь?

— В центр города, там есть такая интересная башня — «Здание Советов» называется.

— Понял.

Около часа мы проходили вдоль широкого проспекта «Мао Дзэдуна», появившегося после нового перерождения города. Назван он был так по просьбе проживавших здесь китайцев из северо-восточных провинций. Заканчивался проспект Зданием Советов.

Высоченная щетинистая башня свыше двухсот метров была покрыта уступами из радиолокационных антенн и силовых линий. По периметру отходили мачты высокого напряжения и оптические линии связи. Вся конструкция сверкала устрашающим металлическим блеском.

— Добро пожаловать в Здание Совета — центр жизни, прогнозирования и автоматического управления в этом городе!

— В смысле автоматического?

— Здесь расположено оборудование, которое рассчитывает распределение и потребление ресурсов: пищи, электричества, информации, системы передачи данных. Также здесь работает Центр Прогнозов, который отвечает за определение будущих потребностей города и флота, метеорологической обстановки и других расчётов.

— То есть, вы всполошились из-за того, что ваша прогностическая машина выдала несоответствие реальности и своих расчётов?

— Не совсем так. Прогностический Центр занимается планированием ресурсов и решением спорных вопросов. Да, там используется расчётная машина для прогноза, но поиском соответствий и вычислением тенденций занимаются люди. Машина вычисляет ошибки и вероятности на основе общих статистических данных по нужному вопросу.

— Так вы по этой причине собираете и оцифровываете печатную литературу?

— У нас есть так называемый «уровень надёжности» источника. В базе «Советника» находится большой объём древней литературы на разных языках. Это создаёт различную путаницу при сохранении материала. Второе, более лёгкое, но более серьёзное зло — искажение исторической информации. Здесь и в Европе сохранилась литература художественного и исторического содержания. С художественной литературой проще — она относится к писателю, литературным традициям и событиям, которые в ней прослеживаются. Историческая — тяжелее. Чаще происходит подмена фактов, искажение намерений в угоду различных политических сил.