Помните того боспорского царя, жившего в начале нашей эры, который, боясь, что его отравят, мудро решил приучить свой организм к самым различным ядам? Сначала он принимал самую что ни есть минимальнейшую дозу, потом, все увеличивая и увеличивая ее, довел до таких доз, которые запросто смогли бы уморить и быка. Вот и насекомые-«вредители» также, получая с пищей небольшую дозу, постепенно привыкают и даже большие дозы ядохимикатов на них перестают смертельно действовать.
К сожалению, в отличие от Митридата, они передают эту свою невосприимчивость потомству, которое уже, отведав наисмертельнейшую дозу для их предков, только облизывается от удовольствия, воспринимая яд как прекрасную остренькую приправу — вроде горчицы к мясу — к преснятине растительной пищи. И размножаются еще более интенсивно. Тем более, что их врагов уже нет. Помните историю с гагарами? Вот так же и враги насекомых-«вредителей» — и птицы, и насекомые — все полегли кверху лапками, получив в тысячи раз большую дозу ядохимикатов, поскольку съели тысячи накопивших их отраву насекомых-«вредителей».
К сожалению ни «принцип невосприимчивости», ни «принцип Митридата» не срабатывает для животных и микроорганизмов, находящихся в почве. Ибо все ядохимикаты в конечном счете попадают в землю и там скапливаются в концентрациях, убийственных даже для самых что ни на есть невосприимчивых особей.
Вот почему химическая война, объявленная человеком насекомым-«вредителям», не только бесполезна, но на руку нашим врагам-«вредителям» и — убийственна для наших друзей — птиц, насекомых, микроорганизмов, растений. В более глупое положение, чем с этой войною, казалось бы, невозможно попасть. Но мы ее вели и все еще ведем, все увеличивая и увеличивая дозы и виды ядохимикатов.
И, судя по всему, война эта — бессмысленная и дорогостоящая — продолжится еще долго. Во всяком случае один из руководителей «Союзсельхозхимии» самым серьезным образом заявил на заседании Комиссии по охране природы Верховного Совета СССР, что поля страны может спасти только химизация, это он утверждает как специалист — агроном по образованию.
Ох, ох — как же люди любят размахивать дипломом «об образовании», который чаще всего не стоит и той бумаги, на которой он напечатан. Устройте агрономам экзамен по биологии за 5–6 класс средней школы — дай бог, чтобы один из десяти тысяч сносно ответил на вопросы. Именно это биологическое — не говоря уж об экологическом! — невежество и причиной тому, что на поля Молдавии сыплют по 25–30, в Узбекистане и Азербайджане и вовсе по 40–50 килограммов ядохимикатов на гектар, тогда как предельно допустимая норма многих из них 15–20 граммов. Причем агрономы самым серьезнейшим образом утверждают, что общебиологические знания им вовсе ни к чему: их забота, мол, добиваться высоких урожаев, а что сверх того — то от лукавого. И сыплют беспощадно ядохимикаты, и убивают живые существа, создающие, как мы знаем, плодородие земли.
И, пытаясь возместить убыль естественных агентов плодородия, сыплют искусственные удобрения. Сыплют без зазрения совести и всякой меры.
Это одно из самых опасных заблуждений XX века, перешедшее к нам от века XIX, что искусственные химические соединения полностью идентичны биогенным и без всякого ущерба могут их заменить. Еще Пастер и Вернадский указывали, что в живом веществе биохимические соединения находятся в совершенно ином физико-химическом состоянии, нежели подобные химические соединения в веществе косном. Однако фундаментальной этой научной мысли великих ученых так и не вняли, и продолжают относиться к живому веществу точь-в-точь, как к косному, несмотря на многочисленные доказательства их (при всем подобии и, казалось бы, одинаковых химических формулах) физико-химической разности. Но об этом мы уже говорили в первых главах книги, так что нет нужды повторяться.
А нам на это наплевать, говорят агрономы, для нас главное, чтобы урожай повысился и он повышается с применением искусственных удобрений!
Вполне резонно. Но. Первое, что надо принять во внимание, — это от какой отметки он повышается. Выше мы приводили слова А. Иващенко, что на гумусе был бы урожай в 30 центнеров с гектара в течение 500 лет. Сейчас, с применением искусственных удобрений он не превышает 20 центнеров. Значит повышение идет от отметки никак не больше 15 центнеров и все «повышение» на самом деле — снижение плодородия земли в полтора раза. Второе — более, пожалуй, важное. Качество получаемых продуктов по своей питательной ценности во много раз ниже, чем на полях с естественным удобрением почв. Благодаря искусственным нитратам и фосфатам, сельскохозяйственные культуры наращивают массу за счет снижения самых ценных питательных веществ в них — белков, Сахаров и жиров. Это как если бы взять 99 частей олова и 1 часть золота, сплавить все вместе, а потом уверять простаков, что количество золота увеличилось в сто раз. Но если этим и можно обмануть какого-нибудь простака, то организм не обманешь: не получая необходимых ему белков и жиров, он или потребует гораздо больше — вдвое, втрое — тощих продуктов, или зачахнет. И, наконец, еще более важное третье — искусственные удобрения, те же нитраты, легко впитываясь растениями, плохо усваиваются ими, изолируются в тканях, в особенности овощей, картофеля, прочих корнеплодов и — превращаясь в организме домашних животных и человека в нитриты, отравляют их, порождают различные, чаще всего самые серьезные заболевания.
Массовая проверка сельскохозяйственной продукции Молдавии в 1988 году показала, что повышенную вредную концентрацию нитратов содержит до четверти продуктов нового урожая.
Стоит, наверное, добавить, что содержащие высокие дозы нитратов продукты подвержены чуть ли не мгновенной порче и гниению и потому даже та масса, которая увеличивается в связи с применением искусственных удобрений, по существу, не работает для восполнения продуктового баланса страны.
Но агрономам на это наплевать. Они сдают сельскохозяйственную продукцию в тоннах, получают за это деньги по повышенной цене — а как же, они же на пестициды, да удобрения потратились! — за прибавку урожайности, а то, что овощи, картофель, другие корнеплоды превращаются за месяц в овощехранилищах в жуткую слизь, не пригодную даже для технической переработки, их вовсе не тревожит. Так мы платим деньги за то, что нас отравляют. Именно мы, а отнюдь не некое расплывчатое понятие-государство, как это принято говорить. Потому что государственные учреждения платят за сельскохозяйственную продукцию те самые средства, которые получены в виде прибавочной стоимости, созданной нашим трудом. Больше их взять неоткуда. Отравляют нитратами, отравляют пестицидами, которых все больше и больше находят в пищевых продуктах — растительных, молочных, мясных, рыбных. Вот что говорит видный советский биолог, член-корреспондент Академии наук СССР А. Яблоков о скрытом воздействии пестицидов «через водные источники, пищу, воздух. Оно вызывает аллергию, сказывается на развитии плода в течение беременности. В одном из сельскохозяйственных районов Польши половина из выявленных аномалий развития плода у человека пришлась на тех новорожденных, которые были зачаты в период интенсивного использования пестицидов в этом районе. Самое большое число младенцев с врожденными дефектами у нас характерно для регионов с активным использованием пестицидов» (Литературная газета, 1988, 27 янв.). И самое опасное, что это воздействие скрытое. Никто из нас не знает, сколько поглощает он с пищей этих вреднейших химикатов — не будешь же нести каждую купленную картофелину или морковку на анализ в лабораторию. Да и где они, эти лаборатории?
Ну да, и здесь существуют нормы-ПДК. Но как они соблюдаются? А — никак. Тотального контроля не существует, есть только выборочный, да и то не повсеместно. Тотальными бывают только повышения норм ПДК и — повсеместно.
«Принимая во внимание экстремальные условия, сложившиеся в период вегетации сельскохозяйственных культур, Минздрав СССР письмом от 18 сентября 1987 года (подписано оно заместителем главного государственного санитарного врача А. Заиченко) разрешил проведение заготовки и отгрузки потребителям общесоюзного фонда картофеля и овощей с естественным (?!) содержанием нитратов» в свекле и моркови — в полтора раза выше ПДК, в капусте — вдвое, в картофеле — в три раза больше нитратов, не то что там разрешил, а указал принимать Госагропром СССР овощным базам страны.
