Да, я думаю своими яйцами. Да, я люблю трахаться, как любой нормальный мужик. Я - эгоист и бесчувственный идиот, каких не сыскать на всем белом свете. Но меня что-то держит рядом со своей девушкой, и я не собираюсь менять насиженное место. Да, далеко не идеальный, своеобразный и угрюмый. Но меня устраивает мой характер, а на мнение остальных глубоко начхать. И более менее жизнью я доволен.
Поэтому я бодренько настучал по сенсорным клавишам короткое сообщение, в котором предлагал Музе встретиться вечером в Магиксе и прогуляться по ночному городу, облачился в форму, хорошенько перед этим подрочив. Ибо самая верная подруга на все случаи жизни - рука, как ни крути. Простите, девушки, вы правы. Чаще всего, если не всегда, я действительно думаю яйцами.
========== Ривен. Мэрти ==========
Вот у вас бывала когда-нибудь такая фишка, что внезапно вспоминаешь какого-то человека, на которого, казалось бы, вам всегда было насрать? Ну, может, не то чтобы насрать, скорее, вы не особо обращаете внимания на этого представителя рода человеческого. Есть и есть, Дракон с ним. Нет, так тоже не беда. Но я о чем? Вспоминаете вы вспоминаете этого человека, в голову приходят странные и не очень моменты вашего с ним контакта, и в один прекрасный день он сваливается вам на голову - неожиданно, внезапно, в самый неподходящий и непредсказуемый момент. Не было? Тогда поздравляю вас, мне вот “посчастливилось” недавно встретить одного типа, несколько дней уже приходившего на ум.
С этим чуваком я столкнулся совершенно неожиданно. Обычным солнечным днем, когда в Магиксе стояло адское пекло, офисные работники в пиджаках и рубашках обмахивались платками, руками и всем тем, что только находили, раскрасневшиеся от жары лица выражали вселенскую скорбь, а к редким автоматам с весело шипящим и пенящимся лимонадом выстраивались такие очереди, что самые брендовые магазины нервно покуривали в сторонке. На кой я поперся в центр культурной и молодежной жизни в самый час пик? Все объясняется тремя словами: это ж я.
Вообще, мне просто нравиться бесцельно шататься по городу и наблюдать за людьми. Шпионить. Слушать. Обдумывать. Анализировать. Делать выводы. При условии, что собственная жизнь не блещет особой насыщенностью, чужая становится предметом небольшого, но стабильного интереса. В прочем, как это, не блещет насыщенностью? Очень даже блещет: все эти битвы, спасения мира, новые враги, миссии, интриги “кто с кем поссорился” и обязательные, составляющие часть любого пакета яркой личности, вечеринки! Балы, выступления Винкс, обеды и светские вечера, где я полностью погружался в себя, натягивал маску примерного мальчика и иронизировал про себя весь вечер. Иногда, правда, мне в какой-то степени “везло”, потому что почти на любом вечере, где собирались особы королевских кровей и всякие графы-бароны, обязательно находился какой-нибудь дядька, которому срочно необходимо было поговорить с кем-нибудь о том, как он устал от этого притворства и чопорности, как с удовольствием бы сейчас сбежал куда-нибудь, но не может, ибо стал заложником своего высшего положения в обществе, но только этому человеку он может доверится, поскольку увидел в нем собрата, понимающего его нелегкую и тяжкую долю. Несложно догадаться, что этим “кем-нибудь” оказывался я, потому компания на вечер автоматически мне обеспечивалась. Баронет жаловался на свою жизнь, на кичливых придворных, льстящих в глаза, а за спиной распускающих язвительные сплетни, на то, что в семье царит разлад и гармония, что он искренне завидует мне и моей молодости. От меня же, как правило, требовалось кивать, поддакивать, но большей частью просто слушать и пополнять личную копилку информацией о самых разных людях.
Вот только на всех этих светских раундах я чувствовал себя лишним, оставался как-то в стороне и вообще искренне не понимал, какого хрена еще торчу там. Но уйти не позволяла совесть, ибо обидится Муза, не поймут товарищи по команде, и вообще, если уж вызвался играть роль рыцаря без страха и упрека, то изволь исполнять ее до конца. Однажды это мне надоест, и я сбегу куда-нибудь, к лесным или луговым эльфам. Не подумайте, что я сошел с ума, просто именно к этим созданиям чаще всего уходил мой старый знакомый, так часто приходивший на ум в последнее время, и с кем сегодня мне “посчастливилось” столкнуться.
- Ривен! - окликнул меня какой-то полузнакомый голос, но поначалу я не обратил особого внимания, лишь на всякий случай ускорив шаг, потому что таки возгласы чаще всего заканчивались новым приключением или неприятностью, вляпаться в которые мне сейчас особо не хотелось. Ради Дракона, я просто хочу спокойно погулять, проветриться и понаслаждаться жизнью, немного отдохнуть от своей девушки и ее крикливых подружек, от назойливого общества товарищей по команде, но особенно, Роя, который почему-то посчитал, что раз я знал Набу, то теперь мы просто обязаны сблизиться и стать лучшими друзьями. Постоянный террор, постоянное выпрашивание советов о том, как вести себя с Лейлой, постоянное возникновение рядом из ниоткуда, - я бы не волновался так, если бы не набиравшая сейчас популярность бисексуальность. А поскольку на меня периодически западали представители обоих полов, то я уже ничему не удивлялся.
Плюс ко всему, Рой был с Андроса и чем-то напоминал мне Набу, что всякий раз отзывалось резкой болью в сердце. Я становился замкнутым, не разговарил ни с кем и отвечал грубо и резко, погружаясь в себя и стараясь гнать прочь неприятные мысли о лучшем друге. Я никогда не был так близок ни с кем, кроме Набу, никому так не доверял, как ему. Казалось даже какое-то время, что судьба наконец-то перестала шутить, но потом она повернулась огромным и здоровенным задом, показывая очень известный жест. Набу умер весьма “вовремя”, я остался с носом и в прямом смысле плакал из-за гибели лучшего друга. Только вот из-за его смерти никто больше не переживал. Только Лейла скорбила и испытывала весьма сильное горе: я частенько видел, как она пытается бороться со слезами на всяких этих вечеринках, стоя в уголке и украдкой рассматривая фотографию любимого, и как она старательно натягивает на лицо улыбку, когда в поле зрения появляются подруги, дабы не показать своих страданий и не испортить другим настроение. Фея флюидов оказалась сильной личностью, способной пережить даже такое. А я вот не сумел. Вернее, сумел, но с большим трудом. Со смертью Набу пропал изрядный кусок моей странной души, появилась легкая апатия и равнодушие к жизни.
Пробуждение началось совсем недавно, и потому именно сейчас этому чуваку приспичило замаячить прямо у меня за спиной.
- Ривен! - послышалось снова, и в душе появилось нехорошее подозрение, что заставило еще сильнее ускорить шаг, а мозг со скоростью калькулятора высчитывал, кому же мог принадлежать этот полузнакомый голос. Можно было бы и обернуться, но не хотелось рисковать, ибо что-то внутри подсказывало, что сзади ожидает не старушка-фея в широкополой фиолетовой шляпе с бубенчиками, что прилетает порой к парням по утрам и взмахом волшебной палочки вызывает явление маленького холмика под одеялом. Стоп. Старушка-фея.
- Твою мать! - взревел я и обернулся. - Мэрти!
И точно! Именно Мэрти стремительно быстрым шагом пытался меня нагнать. Он ведь почти и не изменился: светлые вьющиеся волосы, обрамлявшие лицо, пружинисто подпрыгивающие при каждом шаге, серые, почти голубые, глаза, смотрящие вперед и только вперед с фанатичным блеском, тонкие, почти незаметные брови, уже успевшая слегка загореть кожа и победно-воодушевленное выражение лица. Одетый в голубые рубашку и цветастые шорты, в резиновых шлепанцах он вышагивал по центральной улице Магикса, не обращая внимания на удивленные взгляды прохожих. За спиной болтался потрепаный рюкзак серо-буро-фиолетово-малинового цвета, из которого торчала какая-то деревянная палка. Мэрти с радостным возбуждением двигался прямо ко мне, и я сначала хотел поспешно драпать отсюда, но потом, немного подумав, решил повидаться со старым… Приятелем, что ли?
- Ты совсем не изменился, такой же мрачный и угрюмый! - на всю улицу сообщил Мэрти, раскрывая широкие объятия и обхватывая меня так, что послышался треск собственных ребер.
