Я рассказала, что видели шпионы Джеатара, что сказал Бессмертный про действия синих, что мы станем легкими мишенями для огня герцога.

— Так мы не победили? — Кионэ расстроился, услышав, что силы сопротивления слабее.

— Конечно, победили, — фыркнул Ипстан. — Мы выгнали их. Они просто пытались ухватиться за то, что им осталось. Не верьте синему.

Я охнула.

— Думаете, он врет?

— Мы их выгнали. Они боятся забрать острова, иначе уже попытались бы. Они лишь присылают пару солдат, которых мы не одолели. Теперь это изменилось.

— Но тактика логична, — сказал Данэлло. — Солдаты герцога согнали жителей Гевега в одном месте. Вы должны серьезно воспринять это.

Ипстан прищурился.

— Я ничего не должен. Ты забываешь, кто тут главный.

— Вы забываете, то герцог доберется до Гевега за неделю.

Кионэ нахмурился и шагнул вперед, словно собирался защищать честь генерала. Данэлло напрягся.

— Споры Гевегу не помогут, — ровно сказала я, потянув Данэлло назад. — Мы все хотим для города лучшего.

Кионэ попятился. Ипстан глубоко вдохнул и кивнул, но хмуро смотрел на Данэлло перед тем, как перевести взгляд на меня.

— Люди говорят, ты, как и мы, хочешь освободить Гевег, — сказал он. — Говорят, герцог пытается убить его, потому что знает, что ты можешь уничтожить его. Ты рисковала жизнью для спасения наших Целителей, рисковала жизнью, чтобы спасти свою сестру. Ты точно сможет рискнуть в последний раз и хотя бы выслушать меня.

Мы еще не нашли отца Данэлло, и я не могла отказаться, особенно, когда он звучал так складно.

— Я выслушаю, но отец моего друга — часть сопротивления. Они месяцами ищут друг друга. Можете послать Кионэ найти его? А мы пока поговорим.

Данэлло благодарно улыбнулся. Ипстан не был так рад.

— Конечно.

Данэлло дл Кионэ имя и описание отца. Ипстан поговорил с Кионэ в стороне, а потом он поспешил уйти.

— Итак, на чем мы остановились? — Ипстан сел за стол и указал нам сделать так же. — Гевег разделен не только тем, что острова управляются разными. Не все хотят боя. Многие говорят, что от этого только всех убьют, а шанса на победу нет. До этого утра так было. Ты вдохновила их. Ниа. Они теперь хотят сражаться. Они верят, что мы можем победить, и все это — твоя заслуга.

— Им просто нужно было узнать, что Бессмертные могут умирать.

Он улыбнулся, но расчетливо.

— Нет, не только это. Ты герой для многих — все вы — и это дало им надежду.

Все мы? Айлин смотрела на ладони, ее пальцы были крепко сцеплены. Соэк гордился тем, что его признали героем. Данэлло был настроен недоверчиво. Я ощущала, что Ипстан хотел от меня не только разговора.

— Не знаю, что вы от нас ждете, — сказала я.

— Поговорить с людьми. И, — он встал из-за стола, — почему бы вам не пройти со мной и посмотреть, что мы делаем. Увидеть, как мы готовы, как мы планируем защищать себя. Вы поймете, что нам не нужно бежать. Мы можем дать отпор. Нам только нужно больше рук для оружия.

— Интересно, — сказал Данэлло. Я разделяла его мнение. Даже Соэк кивнул. Мы посмотрели на Айлин.

Она вздохнула.

— Посмотреть можно. Мы же здесь в безопасности?

— Безопаснее, чем при басэери, — сказал Ипстан.

— Ладно. Я хочу посмотреть на гевегскую армию.

Я крепко держала руку Тали, мы пошли за Ипстаном от здания к зданию, от дома к дому. Он хотел, похоже, чтобы меня увидело и услышало больше людей, если он не сможет убедить нас остаться.

Чем больше я видела, тем больше хотела остаться.

Ипстан и сопротивление не сидели без дела. Магазины, где раньше делали одежду, производили кожаную броню — нагрудники, штаны, длинные тяжелые перчатки и шлемы. Портнихи работали над темно-фиолетовыми туниками. Кузнецы делали оружие — рапиры, мечи, ножи. Лезвия точили.

— Ого, давно это? — сказал Данэлло, восхищаясь на каждой остановке.

— Началось после того, как Ниа убила Светоча, когда раскрылось, что герцог делал с нашими Целителями. С нашими детьми. Мы не могли допустить повторения, — Ипстан повернулся к людям, мастерящим обувь. — Гевег для гевегцев!

— Гевег для гевегцев! — отозвались они. Слова разлетелись по улице, голос за голосом подхватывал клич.

— Это наш город, — сказал Ипстан. — Пора нам определить свою судьбу.

— Ради дома стоит сражаться, — сказала я.

Айлин отвела взгляд, закусив губу.

Мы недавно говорили об этом, сидя у фермы семьи, которая рисковала всем ради друг друга. После этого столько всего произошло. Столько было потеряно.

Сколько найдено?

Обновленная надежда, как сказал Ипстан. Обновленная решимость. Ген-губа не было, как и многих басэери. Многое изменилось. Хватит ли нам удачи?

— Как вы будете отгонять корабли с огненными пушками? — если герцог хочет нас сжечь, это будет самая большая проблема. С катапультами они смогут бросать пылающие камни, не ступая на землю.

— Мы сделали свои огненные камни.

Впечатляло. Огненные камни было сложно сделать, нужен был раскаленный металл и что-то для возгорания. Они врезались в судно или дом и взрывались, зажигая все вокруг. Все, что горит.

— Долго делали катапульты для лодок, но то, что нельзя купить, мы воруем, а, что нельзя своровать, мы делаем.

У герцога были большие катапульты, а ядра могли поджечь много домов. Несколько ударов уничтожили бы целый квартал.

Но мы сможем потопить их корабли раньше, чем они доплывут.

— А оружие из пинвиума? — тихо спросила Айлин, словно не хотела показывать интерес. — У герцога этого много.

Ипстан улыбнулся, но напряженно.

— У нас есть кое-что против этого. Думаю, вы будете впечатлены.

Ипстан отвел нас на склад, где за длинными столами сидели дюжина женщин и детей, они толкли зерна. Ведра растений с красными венами стояли в середине стола, земной запах щекотал нос.

— Здесь делают яд, — гордо сказал он. — Я нанял всех травников, кого мог найти.

Я поежилась. Яд. Он делал яд.

— Вы с ума сошли? — взорвался Соэк. — Вы знаете, как это опасно?

— А зачем мы это используем? Нам нужно снимать солдат быстро, чтобы выжить. Лезвия, пропитанные этим, убивают за минуты, и хорошо брошенное копье может попасть за пределами вспышки пинвиума.

Данэлло поднял палец.

— Разве это не плюс?

— Нет, если случайно порежется что-то из наших, — сказал Соэк, щеки его пылали от злости. — Или кто-то промажет, и копье используют против нас.

— И яд не исцелить, — добавила я, когда Данэлло все еще не поверил. — Только это всегда пугало маму.

Водные гадюки каждый год убивали немало рыбаков и уборщиков листьев. Как и два вида пауков, живущих в травах. Фермеры и рыбаки знали, что укус любого означал долгую и неприятную ночь в лучшем случае, смерть — в худшем.

— Я знаю, это опасно, — сказал Ипстан. — Но нам нужны все преимущества.

Как и любое доступное оружие. Если он хотел сделать это, то на что был готов ради победы? Ему нужна была девочка, разбившая Лигу, дворец и убившую Бессмертных? Этого он от меня хотел?

Я не хотела быть той девочкой.

Или тем оружием.

— Мы очень осторожны с ядовитым оружием, не бойтесь, — сказал Ипстан, выводя нас со склада. — Только обученные будут их носить. Мы будем осторожны, они помечаются красным, чтобы было ясно, какое оружие с ядом.

Может, для того были тяжелые кожаные перчатки. Чтобы защитить руки и ладони с такими копьями.

Желудок сжался, но пары копий хватило бы, чтобы запугать людей герцога. Опытные отряды понимали боль, мало боялись, ведь рядом был Целитель. Но яд заставит бежать даже командира.

— Я покажу другой склад, — Ипстан направился к ряду зданий со стражей на входах, еще больше было на углу улицы, ведущей сюда.

— Что там? — сказала Айлин.

— Увидите.

Он провел нас мимо стражи. Высокие полки с разноцветными отметками обрамляли комнату рядами. Ящики сухих продуктов, ведра фруктов, мешки зерен и муки. Еды хватило бы на месяцы. Было тут и оружие. Синие пометки мечей, зеленые — рапир, красные — ножей. Копья стояли рядом с ними. Вдали у ступенек были десять шкафов, может, для формы или брони.