Но профессор Велигд вдруг впивается в нее губами, а Ана, к собственному ужасу, отвечает на его поцелуй. Он идет с большим напором, делая это почти грубо и не давая фее ни малейшей возможности пошевелиться, крепко держа ее за руки. И вместе со злостью внутри нее проскальзывает настоящий страх: какого черта с ним творится? И неужели она доигралась? И что он сделает? Но еще, еще кое-что, что приходит совсем внезапно, и Ана рада этому меньше всего. Ее тело отзывается на его прикосновения, потому что гребаные чувства, черт возьми, всегда имеют свойство появляться так невовремя. Ее трясет - от злости, от эмоций, хочется заехать Велигду по лицу, наорать на него, но вместе тем - к ужасу и необъяснимому волнению - хочется, чтобы он продолжал, чтобы не останавливался. Ана балансирует на странной грани, она пытается высвободить руки, но Велигд не позволяет, лишь крепче прижимая ее к стене. Она чувствует его возбужденный член сквозь плотную ткань брюк, который упирается в нее, и от этого глаза феи расширяются, а из нее самой вырывается призывный стон.

Велигд, не разрывая поцелуй, в долю секунды телепортирует их в комнату, где - Ана не успевает опомниться - резко заламывает ей руки за спину и вновь целует, на этот раз со всей жесткостью и решительностью, и внутри у феи вспыхивает злость. Она пытается сопротивляться, но Велигд держит ее стальной хваткой, а затем резко, отрываясь от ее губ, кусает Ану в шею, от чего у нее непроизвольно вырывается тихий стон. Для Велигда это служит сигналом, и он в несколько быстрых движений, отпуская руки Аны, срывает с нее платье. Последними остатками незатуманенного рассудка фея заставляет себя с ужасом уставиться на него.

- Вы что творите?! - пытается заорать она, а Велигд, смотря ей прямо в глаза, без слов швыряет в нее знакомое до боли заклинание.

- Я вас предупреждал: не нарывайтесь, - в его голосе скользят не свойственные ему рычащие интонации, и Ана реагирует на это совершенно не так, как вроде бы должна. Она шумно дышит, чувствуя, как возбуждение скручивает низ живота.

- А что будет, если я нарвусь? - она с какой-то одержимостью смотрит на Велигда, понимая, что творит совсем не то, что должна, и в одно движение расстегивает ширинку его брюк, но Велигд, которому, похоже, надоедает это бесполезное занятие, произносит пару слов - Ана не понимает - и с них обоих тут же исчезает вся одежда.

А в следующий миг он валит ее на кровать, нависая над ней, и Ана задыхается, потому что Велигд очень быстро покусывает все ее тело: от шеи до бедер, не останавливаясь ни на одном месте, и Ана, которая все еще не может до конца понять, что происходит, практически сходит с ума, ее всю трясет. И в голове, в которой еще не до конца утих шум музыки, разносящейся там, в главном зале Алфеи, проносится вопрос: Рокси, Лисса, они не начнут волноваться? Ведь она так резко исчезла, она… Но этот вопрос тонет в неожиданно коротком ответе Велигда, который по-прежнему полон этих невыносимо рычащих интонаций, от чего у Аны почему-то все скручивается внутри.

- Вы пожалеете. Или не очень, - вдруг усмехается он, отстраняясь от Аны и резко переворачивая ее на живот, все происходит настолько быстро, что фея музыки не может соориентироваться.

Она до сих пор не может поверить, что это, черт подери, Велигд. Но да, это он, и хуже всего, что Ана действительно не знает, чего от него ожидать. Он совершенно не считается с ее мнением, делая все быстро, резко, грубо, и это вызывает шок - никогда, ни с кем, даже учитывая, что половой партнер у нее был только один - Блейн. Но даже Блейн не…

Ана не может сдержать крика, когда тяжелая ладонь резко ложится на ее задницу, а затем еще и еще - Ана выгибается, сгибая колени, и тут же едва не выдыхает от возмущения, потому что Велигд грубо и без всякого предупреждения прижимает ее голову, которую Ана едва успевает повернуть набок, к кровати, практически вдавливая туда.

Фея уже понимает, что к чему, но все равно задыхается, потому что нет, никогда так она раньше не… Но ее скручивает сдавленная ярость. И уже непонятно на кого: на Шейна, Велигда или саму себя. Ей хочется это выплеснуть, ей хочется уже переключиться нахрен, потому что она слишком устала, но Велигд, Велигд не дает ей даже передохнуть, он словно нарочно провоцирует ее, вжимая голову Аны в кровать, так, словно она ничего к черту не стоит.

И она не может терпеть подобного унижения, фея угрожающе рычит и пытается встать на колени, но, пожалуй, это является ошибкой, и вместе с тем она ожидала этого, потому что инстинктивно приподняла выше ягодицы, а Велигд резко входит в нее сзади. Она не видит его лица, но почему-то ей кажется, что на нем написана самодовольная улыбка.

Ну да, уложил пусть бывшую, но все же ученицу, которая трахала ему мозги целый год, вот только теперь трахает ее он, но уже буквально. Без особых прелюдей, нежностей и ласк. По-животному, резко, грубо, Ана шипит, слыша его шумное дыхание, но тут же не может сдержать вздоха, потому что Велигд проталкивается внутри нее настолько глубоко, что фея почти буквально скручивается пополам. Она едва успевает упереться руками в кровать и просто пытается осознать, что ее - ее, Ану! - трахают в такой вот позе: по-собачьи, абсолютно лишив всякой возможности двигаться. И если фея и делает слабые попытки вырваться, Велигд не дает этого сделать, лишь увеличивая темп.

Он двигается в ней с такой невероятной интенсивностью, что Ана едва успевает вдыхать, ощущая все давление его члена внутри себя. Велигд имеет ее по-животному, яростно, лихорадочно, в самом прямом смысле долбя ее до дрожи в коленках, в теле, явно намереваясь отодрать, как последнюю, черт подери…

Ана задыхается. Ее возмущает такое положение, именно сейчас в голове еще ярче вспыхивают картинки с самодовольным Шейном, в сознании скользят все его слова, все интонации… Все то, что заставило ее снова стать слабой, и Велигд поспешил этой самой слабостью воспользоваться, причем вот так, в свое удовольствие, и Ану это невероятно злит.

А еще… Еще ее опутывает невероятная стыдливость, потому что стоять вот так, задницей кверху, не иметь возможности даже ничего сказать, пока тебя отчаянно трахают, причем явно не собираясь сбавлять темпа. И… С ней даже не посчитались. Так что вообще-то, пожалуй, она была права, когда орала в лицо Велигду о том, какая же он сволочь.

Но… Но. Есть одно чертово “но”, которое и пугает, и радует Ану одновременно. Она испытывает откровенное унижение, потому что никогда раньше с ней не занимались сексом так, но именно это унижение, оно отзывается внутри яркими, сильными ощущениями какого-то сумасшедшего восторга. В этом что-то есть, страстное, возможно, даже запретное и чертовски животное. Что-то, что полностью отключает разум и активизирует все инстинкты. А именно это Ане сейчас и нужно. Уйти от переживаний. Направить эту чертову злость в другое русло. И вот этот звериный, почти первобытный секс - отличное средство для спасения.

В которое Ана уходит с головой. И как только она отключается, то в ней просыпается другое, уже знакомое ей чувство, которое она уже столько раз испытывала, сидя, согнувшись пополам в ванной и неистово мастурбируя. Ана хочет его, хочет просто до боли, до дрожи, и то, что Велигд имеет ее, вот прямо сейчас, в данную минуту, отзывается в ней абсолютным восторгом.

Ана ощущает себя грязной, раздавленной, но, черт подери, как же ей хорошо. Она утробно и призывно стонет, а Велигд, кажется, только больше дуреет с этого. Его вторая рука крепко сжимает одну из ее ягодиц, а он с запалом продолжает двигаться в ней, погружаясь на самую глубину, и в какой-то момент Ана взрывается, оргазм накрывает ее с головой, она истекает, а через какое-то время в нее изливается и Велигд. И Ана задыхается, когда он пробегается пальцами по ее спине, и в этом простом жесте неожиданно столько нежности, что фея начинает дрожать еще сильнее.