На протяжении всего дня я ловила его мимолетные взгляды, относящего подносы с едой на обед, поднимавшего ребенка на стул, чтобы раскрасить ее лицо, подававшего сигареты довольно приятным людям, — но между нами всегда было слишком большое расстояние. Несколько раз наши взгляды встречались, но либо он отворачивался, либо кто-то заговаривал со мной. К тому времени, как я поднимала на него глаза, он снова уходил.

Даже с окружавшей меня толпой людей, я чувствовала себя покинутой, хотя некоторых я уже считала друзьями. Почему перед тем, как я пошла по мосту, Трейган произнес те слова, если не собирался проводить сегодня со мной время? Разве я сделала что-то не так?

На закате ужин провели уже за столами. Факелы в форме Бога Тики горели вокруг столов, покрытых богато украшенными скатертями. В центре каждого стола стояли искусные цветочные композиции. Напитки были разлиты по скорлупкам кокосового ореха, а еда выглядела и пахла очень аппетитно.

— Ого, они превзошли самих себя, — сказала я Кимбер, сидевшей рядом со мной. Она кивнула, и я отхлебнула из своего стакана. — Ммм, что это?

Панго сидел напротив меня и поднял свою кокосовую чашу.

— Шампанское Гуава. Обалденное, не правда ли?

Все подняли свои чаши и произнесли тост. Но это продолжалось до тех пор, пока Кимбер не опустила свой стакан, не сделав глотка. Тут меня осенило. Моя чашка с грохотом упала рядом с тарелкой.

— Ты не можешь… Боже мой, ни разу за весь день я не подумала…, - как бы вы вежливо спросили о неспособности есть или пить?

Кимбер прищурилась и пожала плечами, словно хотела сказать, что все в порядке. Она коснулась моей руки, затем откинулась назад и сжала плечо Дельмара. Он и Сиксель разговаривали, но Дельмар поднял палец, прерывая разговор со своим другом Индиго, и взглянул на Кимбер. Она сделала несколько быстрых жестов рукой.

— Конечно, — сказал Дельмар. Он улыбнулся мне. — Не волнуйся, Яра. Она может и есть, и пить. Уже почти как булочка с безнадежным пристрастием к сладкому.

Кимбер закатила глаза и потрясла головой.

— Но как? — спросила я.

— У нее в желудке стоит Г-образная трубка, — ответил Дельмар, словно это было чем-то обыкновенным.

Я разглядывала живот Кимбер, словно ожидала, что трубка будет торчать из-под ее платья.

— Ты не можешь попробовать еду на вкус? — она покачала головой. — Мне жаль, — она сильнее покачала головой и помахала руками.

— Не нужно сожалений, — сказал Дельмар. — Кимбер не любит слова жалости.

Я накрыла салфеткой свою тарелку с едой.

— Мы не можем сидеть тут, есть и пить, пока Кимбер не может ничем насладиться.

Дельмар обнял ее за плечи. Она наклонила голову, удерживая на мне взгляд своих синих, как лед глаз. Дельмар будто озвучивал ее мысли.

— Она живет так уже несколько десятилетий. Едва помнит хоть какие-нибудь вкусы, поэтому не сильно скучает по ним. Час назад мы тихонько сходили домой, и она поела, поэтому сама ешь и пей. Наслаждайся.

Я старалась не смотреть на нее с жалостью, но не могла представить, на что похожа ее жизнь. Без еды, без напитков, без разговоров.

— О, Боже, — простонала я, падая головой на руки. — Я такой ужасный человек.

Кимбер убрала руки от моего лица и вопросительно подняла бровь.

— За весь день у меня не возникло мысли, что ты и я можем поговорить, только если мы будем под водой. Я бы хотела посидеть, или, вернее поплавать, где-нибудь, чтобы лучше узнать тебя.

В ее глазах загорелся огонек, и она быстро кивнула. Каменные губы на ее бледном лице не были совсем невыразительными. Они застыли маленьким бантиком, а уголки были чуть вздернуты вверх. Должно быть, в таком положении они были, когда Трейган поцеловал ее. Она почти улыбалась.

Кимбер была живым доказательством того, что могло случиться со мной, если бы следовала желанию заполучить Трейгана. Что бы она сказала мне, если бы знала о моих чувствах к нему? Держаться от него подальше? Не приближаться? Я допила свое шампанское и старалась не думать об этом.

На сцену вышел русал и объявил о потерянных и найденных вещах, затем дал знак группе, чтобы начать играть. Пока солнце садилось за холм, все заканчивали с ужином. Я не могла есть. У меня пропал аппетит. Почему Трейган не подходил ко мне весь день? От мыслей о возможных причинах у меня скрутило желудок.

Как только отодвинула от себя десерт, то оглядела столы, за которыми сидел разноцветный морской народ, ища его. И, наконец, через четыре тускло освещенных стола, я увидела его. Он сидел, скрестив руки на груди, и наблюдал за мной.

Я не понимала, почему, но взглянула на Кимбер и поджала губы. Только когда он склонил голову, вышел из-за стола и ушел с праздника, я осознала, как безрассудно вела себя.

— Кимбер, если ты не будешь это пить, — я указала на ее шампанское, — не возражаешь, если я возьму?

Она передала мне чашку, и Панго со смехом сказал:

— За Яру, преодолевающую свою застенчивость!

Я залпом выпила шампанское и пристально посмотрела на темный холм, за которым исчез Трейган.

Я никогда не был на полуночной вечеринке «лундеву». Джек и его спутница Ева бывали там каждые выходные, но я всегда обходил ее стороной. Они были совсем сумасшедшими, и без Виенны вечеринка уже не была вечеринкой. Но сегодня вечером мне пришлось прийти туда, и тонкие вибрации уже играли по моему телу.

Джек таинственным образом убедил какую-то богачку, провести концерт в ее усадьбе, пока той не было в городе. Ева выбрала тематику шикарного южного побережья. Сверкающие водяные лилии плавали в светящемся зеленом бассейне. Огоньки были и вне бассейна: в белых круглых бумажных фонариках, натянутых в воздухе, подсвеченных ледяных скульптурах, полупрозрачных шарах, вокруг внутреннего дворика. Даже в ножках бокалов для вина и мартини были огоньки.

Диджей всю ночь ставил крутые миксы. Люди повсюду танцевали. Морской народ может и был одарен способностью хорошо петь, но ни одна живая душа не сравнится с Селки в танцах. Я любил, когда мой народ вел себя помпезно. Мой желудок продолжало скручивать от волнения и чувства вины. Я скучал по танцам с Виенной. Ей бы понравилась эта вечеринка.

Дина упала в кресло рядом со мной

— Похоже на луну, да?

— Что? — проворчал я, убирая ее ноги с моего бедра.

— Это кресло. Оно большое, белое и круглое, как луна.

— Кажется, будто я сижу в яйце.

— Веселей, брюзга. Пошли танцевать со мной.

Я всю ночь качал головой по ритм битов. Танцы снимали с меня напряжение, но Дина была одета в эту пошлую, светящуюся фигню, сводившую меня с ума.

— Я жду Никси.

— Будто Никси не объявит о себе в ту же секунду, как появится, — она дернула меня за серьгу. — Мы могли бы незаметно скрыться в домике и немного попрактиковаться, пока не придет Яра.

— Мне не нужна практика. Она выпьет из меня.

Дина выловила кубик льда из своего стакана и провела им по своей шее и груди. В этом не было ничего сексуального, просто ночной воздух был влажен. Мы все хотели бы посидеть в баре «У Джека Фроста», но вечеринку устроили специально в честь Яры, чтобы не заморозить ее до смерти.

— Ты ведь понимаешь, что в тот момент, когда она выпьет твоей крови, ты захочешь съесть ее?

— Есть лишь один человек, которого я хотел бы съесть.

Она кинула мне то, что осталось от кубика льда.

— Я в бассейн. Ева заморозила его, офигенное ощущение.

Я кивнул ей в ответ и наблюдал, как она важно пошла прочь в своем черном бикини. У нее были потрясающие ноги, но у Виенны они были в десять раз лучше.

Над бассейном пронеслась крылатая тень. Я взглянул вверх, чтобы увидеть Никси, порхающую над землей рядом с одним из домиков. Я резко встал, но Джек опережал меня шагов на пять. Он держал белое полотно, пока Никси нырнула за дом с потерявшей сознание Ярой в руках.

— Не спрашивай ни о чем, — шикнула Никси на Джека, когда я вошел в домик. — Мы опоздали, потому что там была сотня находившихся поблизости морских жителей.