Я хихикнула, представляя их детьми, убегающих от маленькой болтушки.

— Так, когда вы перестали быть друзьями?

— Примерно почти в то же самое время, что мы пришли сюда, — ответил он. -

Моя первая проба была сразу после того, как мы записались. Это противозаконно участвовать в заявлении прав до шестнадцатилетия, и на мой день рождения я попытался впервые. Я провалялся в отключке две недели, — похвастался он.

— Ты хочешь сказать, он почти убил тебя.

— Попытка заявить права на дракона, который тебе не принадлежит, рискована, но мы оба знаем, что это не невозможно.

— Люциан, ну почему ты не хочешь подождать, пока взойдешь, прежде чем пытаться снова? — с мольбой спросила я.

— Елена, я могу вовсе не взойти, — ответил он. — Ты же знаешь, моя метка не такая уж темная.

— Тогда как ты собираешься использовать силы Блейка, когда заявишь на него права?

Мой голос был полон озабоченности, смешанной с вопросами и недоверием.

— Они не мои, чтобы я их использовал, так что они перейдут к нему.

Я нахмурилась.

— Не понимаю.

— Если кто-то заявляет права на дракона, который не владеет той же способностью, тогда она переходит к дракону. Эмануэль раскрыл этот маленький секрет, когда мне исполнилось семнадцать. Он также сказал, что было больно, когда отец заявлял на него права, потому что они владеют одной и той же способностью. Мой отец тоже повелитель огня. Эмануэль считает, что было бы в десять раз хуже, если бы они объединились в дент.

— А правда, что у Блейка много способностей? — поинтересовалась я.

— Да, но проблема в том, что они совсем не похожи на способности других драконов. Я знаю только о трех.

Глава 19

— Три? — провопила я. — Итак, у него есть еще! Люциан, что если ты просто тратишь время? Я имею в виду, ты знаешь только три способности. Что, если он использует другую, которая сможет унести твою жизнь? — я чувствовала, как мой голос повышается.

— Елена, у меня нет выбора. Я обещал ему! — Люциан раздраженно вскинул руки вверх.

— Вы были всего лишь детьми! — я покачала головой, пытаясь понять.

— Я не могу нарушить обещание и позволить ему стать злом. Агхр! Забудь. Ты просто девушка, которая ничего не знает. Ты никогда не поймешь.

Я была рада, что мы подошли к главному зданию, потому что в противном случае я бы никогда не нашла пути назад. Дрожа, я заставила себя не плакать. Он был таким упрямым.

Люциан ушел на выходные, даже не попрощавшись, и не поздоровался, когда вернулся в воскресенье днем.

Я не пошла с ним на утреннюю пробежку в понедельник. Но удивилась тому, что днем он был неподалеку, когда я отправилась на урок заклятий с Арианной. Ей совсем не понравилось то, что он держится рядом, присматривая за ней.

Во вторник была очередь Ченга. Мы говорили о Рубиконе, не только о Блейке, но и о том, кто был до него. Известно было о четверых, но в музее в Элме было только двое. Рубикона, который был до Блейка, убил король Уильям. Люди праздновали это целый месяц. Картинка, возникшая у меня в голове, выглядела смешно. Люди пили, вырубались, просыпались, пили еще, и по какой-то причине танцевали вокруг ревущего костра. Сегодня он отвел меня к стадиону, и мы остановились перед огромными каменными драконами у входа.

На них уже начала стираться отделка, и, когда я плавно провела указательным пальцем по вырезанным чертам, на землю упало немного песка.

— Они проснутся, когда действительно будут нужны, — сказал Ченг.

— Что? — я отдернула руку.

Ченг только усмехнулся.

— Ты шутишь надо мной? — спросила я, ухмыляясь во весь рот.

— Нет, они проснутся. Но они спят уже долгое время.

Мысль об оживающих каменных драконах впечаталась в мое сознание. Мы говорили о них. Всего их четверо и они как-то связанны с четырьмя стихиями. Было очень интересно, но для меня это казалось не совсем понятным.

Прямо перед тем как попрощаться, Ченг спросил у меня, не хочу ли я пойти с ним в Элм в эту субботу. Он действительно хотел показать мне музей Итана, ну, на самом деле, это был музей Пейи, но, когда лианы уничтожили Итан, название поменяли.

Чувствуя возбуждение от предстоящей поездки, я, насвистывая, вошла в общежитие. Сэмми и Бекки смотрели на меня озадаченно.

— Что? — запротестовала я. — Мне очень нравится проводить время с Ченгом.

Бекки оторвалась от педикюра.

— Елена, он зануда.

Я пожал плечами.

— Итак, он зануда, который поможет мне сдать историю.

Закатив глаза, она продолжила красить ногти на ногах.

— Только не влюбляйся в Ченга. Люциан уже и так волнуется о других парнях, которые тебя обучают.

Я фыркнула:

— Мне все равно, что думает Люциан.

— Вы все еще в контрах? — спросила Сэмми, присаживаясь на диван.

Я проигнорировала ее вопрос. Он не хотел говорить со мной.

Я снова пропустила пробежку с ним в среду и увидела его за одним из столиков, болтающего с Дином за завтраком. Он даже не посмотрел в мою сторону, но я знала, что он меня заметил.

Я вздохнула, осознав, что сегодня мой с ним урок искусства войны, и знала, что он не придет в этот раз.

Я обнаружила Бекки и Сэмми, сидящих одних за столом снаружи.

— Елена, — сказала Бекки, — ты как-нибудь должна поговорить с ним.

— Почему я должна…

— Бекки, Мастер Лонгвей хочет видеть нас в своем кабинете, — Джордж вышел из ниоткуда, прерывая меня.

Она вскочила, быстро и весело протанцевала и побежала с ним в сторону главного офиса.

— Думаю, ее седло только что пришло, — прошептала Сэмми, и я попыталась выглядеть радостной.

— Ты действительно должна попытаться все исправить, Елена.

Прозвенел звонок, прежде чем я могла сказать ей, чтобы она не совала свой нос в мои дела, и я направилась в класс.

День прошел очень быстро, когда я обдумывала то, что они обе сказали.

Возможно, я должна была сказать, что сожалею. Небеса знают, что мне нужна его помощь, чтобы овладеть навыками войны, если я хочу сдать экзамен. Не говоря уже о том, как сильно я скучала по нему самому.

Я обнаружила Люциана обедающим и решила отбросить все сомнения и извиниться.

— Люциан. Прости меня за то, что я сказала. Я больше не хочу ссориться с тобой, — вздохнула я, надеясь, что ему этого хватит, чтобы забыть обо всем. Произнести эти слова было непросто. Папа всегда извинялся. Теперь, когда я думала об этом, у него не было причин извиняться. — Если король Альберт заявил права на Ночного Злодея, то ты бы мог претендовать на Рубикона, — закончила я, зная, что это то, что он хотел услышать.

Это была ложь.

Я не верила, что он сможет, но не хотела, чтобы он думал, что я сомневалась в нем.

— И ты прости, милая, — ответил он и усадил меня на подушку рядом с собой. — Я не должен был выходить из себя. Я так много раз хотел извиниться, но каждый раз, когда видел тебя, ты выглядела так расстроено. Обижаться на девушку в беде вообще не очень благородно.

Я захихикала, когда он взял мое лицо в ладони и поцеловал в кончик носа.

— Надеюсь, через месяц я больше не буду такой, — сказала я.

Он улыбнулся.

— Я все хотел спросить тебя, как прошел твой первый урок латыни?

Я заулыбалась.

— Ты имеешь в виду, какой учитель из твоего приятеля, — прошептала я. — Он маньяк, когда дело доходит до латыни. Его перекашивает каждый раз, когда я неправильно произношу слово.

Он усмехнулся:

— Латынь для Блейка, как секс. Все должно быть идеально.

— Слишком много информации, — я покраснела и попыталась спрятать свое лицо.

Люциан расхохотался.

— Не делай так. Думаю, что только что нашел свою новую любимую твою особенность, — подразнил он и расцеловал мои красные щеки.

— Не надо. Это глупо, — я хихикала, когда он продолжал игриво целовать меня.

— Значит, ты краснеешь каждый раз, когда кто-то говорит о сексе.