– Я был Хранителем, - Хидан, будто вмиг вспомнив что-то давно забытое, безумно улыбнулся, а в его глазах блеснули жадные огоньки. – У Хранителей нет имен, только прозвища, они вольны в своих действиях, но при этом должны оставаться верны своему Хозяину и мчаться к нему по первому же зову. Хранители не пересекаются друг с другом, не просят помощи друг у друга, они – конкуренты. Убить Хранителя – высшее достижение для любого другого Хранителя. Самехада, Кубикирибочо, Кабутовари, Нуибари, Шибуки, Киба, Хирамекарей, - почти все они мертвы, но Счетовод, Цветочек, Скорпион – им нет равных… Но, - Хидан прищурился и, чуть наклонив голову, зашипел, - не их вам нужно бояться, они всего лишь инструмент

- Есть кто-то ещё? – с каждым словом Адепта Мадара хмурился ещё больше, ведь получается, что информация, которой они владели, была лишь вершиной айсберга, да и после последних слов мужчины подозрения брюнета на счет одного человека только усилились, но об этом он подумает позже

- Приближенные, - Хидан буквально одними губами прошептал это слово и устрашающе потряс указательным пальцем. – Их двое и они видели лицо Таро, они знают, кто такой Таро на самом деле

- Их имена, - жестко потребовал Учиха

- Зетцу и Подражатель, - Хидан выдохнул эти слова с каким-то подобострастием, будто сам приклонялся перед этими людьми. – Они с Таро с самого начала, так сказать, его правая и левая рука, именно они правят балом

- Это все?! – увидев, что мужчина вновь начинает уходить в себя, прикрикнул Мадара

- Я скрывался более трех лет. Может, за это время что-то и изменилось

- Ладно, - Учиха отошел от пациента, - все, что мне нужно, я уже выяснил. Хаширама, у тебя к нему ещё будут какие-то вопросы?

- Всего один, - Сенджу вынул из внутреннего кармана куртки стопку фотографий, подошел к блондину, присел возле него на корточки и, распустив фотографии веером, сунул их мужчине под нос. – Зачем ты это сделал?

- О! – глаза Хидана лихорадочно заблестели, и он с какой-то маниакальной любовью и нежностью провел пальцами по карточкам, на каждой из которых было запечатлено кровавое месиво, некогда бывшее людьми. – Мои дары великому Джашину

- Дары? – Хаширама гневно сузил глаза и ткнул пальцем в фотографии. – Это безвинные люди, которых ты жестоко пытал, а потом убил! Вот скажи, - мужчина без тени страха приблизил свое лицо к лицу Адепта, - в чем они были виноваты? Чем эти 42 человека, мужчины и женщины, заслужили такую участь?

- Они все были грешны, - уверенно выдохнул Хидан. – Каждый из них был настолько грешен, что великий Джашин, бог искупления, призвал их к себе, дабы воздать по заслугам

- Грешны? – Хаширама начал выходить из себя. – Что такого грешного могла сделать эта домохозяйка? – брюнет начал выдергивать из веера фотографии. – Или эта студентка педагогического вуза? Или рядовой разнорабочий фабрики?

- Домохозяйка убила свое не рожденное дитя, - с вызовом, тоже начиная терять контроль, парировал Адепт, - студентка по ночам подрабатывала проституткой, а разнорабочий, - мужчина плотоядно улыбнулся, - насиловал своего пасынка

- Пусть и так! – уже перешел на крик Сенджу. – Но у тебя не было права их убивать! Тем более, откуда ты мог это все знать?!

- Я чувствую грешную душу, у неё ни с чем несравнимый, возбуждающий в своей черноте запах. И даже твоя душа, - Хидан ухватил брюнета за ворот куртки, притянул к себе и шумно втянул носом воздух, - грешна. Грех давний, но он очень отчетливо отпечатался на твоей душе. Он сладок в своем прелюбодеянии, а такие грехи можно смыть только кровью

- Пусти! – Хаширама дернулся, и в этот же миг блондин разжал пальцы, от чего мужчина упал навзничь, а Адепт рывком тут же навис над ним

- Хидан! – властно прикрикнул Орочимару, придерживая рвущегося вперед Мадару, и Адепт отреагировал на зов, подняв голову, обезумевшим взглядом впившись в доктора

- Спать! – Орочимару выставил вперед левую руку, на запястье которой на тонкой цепочке свисал серебряный кулон с каким-то рисунком. Хидан несколько секунд неотрывно всматривался в едва заметно покачивающийся округлый предмет, а после его глаза закатились, и он безвольно рухнул на пискнувшего под тяжестью чужого тела Сенджу

- Хаширама! – Учиха бросился к любимому, столкнул с него безвольную тушку блондина и помог встать на ноги, обнимая и прижимая к себе. – Ты в порядке?

- Угу, - Сенджу кивнул, несколько секунд постоял, прижимаясь к крепкой груди, а потом, будто что-то осознав, резко отпрянул, выровнявшись и поправляя одежду, чтобы отвлечься

- Прошу прощения за этот инцидент, - Орочимару безразличным взглядом смерил своего подопечного. – Давайте продолжим наш разговор у меня в кабинете.

- Спасибо, Орочимару, - Сенджу сделал большой глоток горячего травяного чая и с благодарностью посмотрел на мужчину. – Честно признаться, я поражен. Как тебе удалось: одно слово, и он просто вырубился?

- Я же говорил, что пациенты у меня эксклюзивные, - Кагуя бегло огладил запястье левой руки, – идеальный материал для экспериментов. С первого же дня я, устанавливая с подопечными особую связь, вырабатываю у них специфичные условные рефлексы. Они, как собаки Павлова, реагируют на тон моего голоса и определенный жест, а после, их выдрессированное сознание, подчиняется мне

- Это что-то вроде гипноза? – предположил Сенджу

- Если говорить грубо, то, да, что-то вроде гипноза, - Орочимару загадочно улыбнулся, а Хаширама от такой воистину змеиной улыбки поежился: похоже, все нелестные слухи о клинике Кагуя были правдивы

Мадара же в это время, все ещё беспокоясь, обдумывал сложившуюся ситуацию. Да, информацию они только что бесспорно получили ценную, но, как бы там ни было, Адепт представлял угрозу. Это хорошо, что его до сих пор не нашли, но стоит лишь людям Таро добраться до клиники, как об их осведомленности об организации Эдо Тэнсэй станет известно, и тогда они не только потеряют свой главный козырь, но и могут спровоцировать Таро на радикальные действия

- Орочимару, - Учиха с некой жесткостью и требовательностью посмотрел на брюнета, - я обещал Адепту свободу. Ты сможешь это устроить?

- Вполне, - Кагуя утвердительно кивнул

- Вы с ума сошли?! – возмутился Сенджу. – Этого психа нельзя выпускать!

- Свобода бывает разной, Хаширама, - Орочимару двузначно улыбнулся. – Например, для шизофреника, которым по документам и является Хидан, самой долгожданной свободой будет смерть

- Вы собираетесь… - Сенджу явно не одобрительно нахмурился

- В случае шизофрении смерть пациента – вполне ожидаемый исход, - Орочимару буднично пожал плечами. – Родственников у него нет, так что лишних вопросов не возникнет, а тело просто кремируем

- И все равно это не правильно, - Хаширама фыркнул, но перечить не стал, все-таки тоже понимая, что по закону наказать он Адепта за содеянное не сможет, а оставлять его в живых – слишком большой риск

Минутное молчание прервал какой-то шорох, а потом дверь резко отворилась и в кабинет, придерживая уже довольно большой живот, вошла невысокая брюнетка, одетая в свободную черную тунику, поверх которой была наброшена короткая бежевая курточка

- Анко-тян? – Мадара удивленно и недоверчиво прищурился

- Ох, прости, Орочимару, я не знала, что ты занят, - женщина прошла вперед и с благодарностью опустилась в освобожденное для неё Хаширамой кресло

- Ну, что ты! Что ты, дорогая! – Кагуя спешно подбежал к жене, помогая ей усесться поудобней и регулируя уровень наклона спинки кресла. – Это всего лишь родственный визит

- Да не суетись ты вокруг меня, - фыркнула на мужа брюнетка, а потом повернулась к мужчинам. – Мадара-сан, Хаширама-сан, рада вас видеть

- Взаимно, Анко-тян, - Учиха тепло улыбнулся и кивнул на живот. – А я гляжу, вы на одном не остановились

- Остановишься тут, - брюнетка снова фыркнула и бесцеремонно ткнула во все ещё суетившегося возле неё мужа пальцем. – Этому хрычу через два года стукнет 40, а он все туда же, а я ведь тоже уже не шибко молодая, 32, как-никак, вот и мучаюсь теперь