- Сасори? – Итачи метнул недовольный взгляд в сторону красноволосого

- Он меня пытал, - попытался оправдаться Акасуна

- Врет, - Дейдара гордо тряхнул хвостом волос. – Я просто припер его к стенке неопровержимыми доказательствами, что он уж больно подозрительно сует нос не в свое дело

- Ладно, это оставим на потом, когда останемся вдвоем, в спальне, - Итачи решил отложить разговор с блондином «по душам» на более благоприятные времена, а Тсукури от этих слов громко сглотнул, понимая, что заигрался в шпионов

- Пока я не свяжусь с нужным человеком, - на этот раз Учиха обратился к красноволосому, - у тебя будет пару часов, потом ты понадобишься мне здесь

Сасори в знак благодарности кивнул и уже практически вышел из комнаты, когда все-таки решил задать интересующий его вопрос

- А если бы я выбрал другую сторону?

- Я бы тебя пристрелил, - без промедления и тени сомнения ответил Итачи. – Лично

- Вот поэтому мы и стали друзьями, - Акасуна хмыкнул и поспешно покинул дом

Уже едя в машине, Сасори отправил Нейджи SMS с просьбой, чтобы тот оставался в квартире, не отвечал на звонки и не открывал никому дверь, пока он не приедет к нему. Звонить любимому он не стал специально, потому что сейчас у него не было времени на разговоры и выяснения отношений. Сасори знал, что если он хочет спасти жизнь дорогим людям, ему нужно действовать, причем быстро и хладнокровно.

Неумолимость скоротечности жизни наиболее остро ощущается в пустом длинном коридоре со стенами, окрашенными в цвет стали, по которому гулко разносится тиканье настенных часов. Секундная стрелка бежит практически бесшумно, делая ровный круг и начиная тот же путь снова и снова, с каждым новым оборотом продвигая минутную ещё на один шаг вперед. Скорее всего, это и есть то самое колесо жизни, которое катится по наклонной в бездну неизвестности и, сталкиваясь с законом подлости, подпрыгивает на ухабах и кочках, внося в размеренность своего падения щепотку непредвиденности.

Шикамару устало потер лоб и отошел от внутреннего окна палаты интенсивной терапии на шаг. Везло ли ему по жизни? Скорее да, чем нет, по крайней мере, он считал свою встречу с Темари везеньем, а то, что столь самодостаточная и целеустремленная девушка обратила на него внимание, вообще чуть ли не манной небесной. Он помнил её бойкой, озорной девчушкой с четырьмя забавными хвостиками на голове, в руках которой все буквально горело. Другие дети никогда не задирали её и не цеплялись к блондинке, наоборот, она была главным заводилой во всех шалостях и пакостях, на которые способны столь любознательные детишки. Её редко можно было застать играющей в куклы или составляющей икебану, практически не реально было увидеть без синяков и ссадин, так же, как и не возможно было отказать себе в удовольствии подразнить блондинку и получить от неё в отместку за это парочку тумаков. Такой помнил её Шикамару – веселой, беззаботной, озорной – но в свои, тогда ещё 9, он не понимал, почему украдкой поглядывает на чуть рословатую для своего возраста девчушку и, вспоминая о ней, улыбается. А потом Темари пропала, просто перестала приходить к нему в гости, а разговоры о семье Собаку приравнялись к табу. Тогда Шикамару было 16, и он уже понимал, почему ему хочется прикасаться к девушке, почему хочется попробовать её губы на вкус и узнать насколько красиво тело блондинки, скрытое одеждой.

Их встреча была неожиданной для них обоих. Три года назад Киба потащил его знакомиться к соседям в общежитии и в той маленькой, но уютной комнатке 3Х4 он увидел её снова. Гаара оказался их соседом – совпадение ли? Возможно, но Шикамару скорее верил в законы логики и физики и то, что их жизненные пути вновь пересеклись, было явно не проделками судьбы, хотя, впрочем, может, и она постаралась.

Шикамару выдохнул, но не облегченно. Расслабиться, зная, что твоя любимая и твой не рожденный ребенок были в шаге от смерти, не получалось. Все мышцы будто застыли в том положении, в котором он на напряженных руках вносил Темари в больницу. Даже сейчас, когда уже основная угроза миновала, и две жизни были спасены нечеловеческими стараниями врачей, Шикамару чувствовал дрожь в ногах и спазмы страха, скручивающие внутренности. Пожалуй, хладнокровие в этой ситуации ему помогло сохранить только то, что он чувствовал на себе ответственность за будущее своей семьи, и знал, что, кроме как от него, помощи семья Собаку ни от кого больше не примет, разве что…

Телефон пискнул, уведомляя о входящем сообщении. Шикамару взглянул на дисплей и на секунду прикрыл глаза. Не вовремя, конечно же, но он знал, что рано или поздно ему придется выйти из тени и, похоже, именно сейчас ситуация усложнилась настолько, что медлить не стоило. Шикамару ещё раз взглянул на все ещё спящую Темари и мысленно поцеловал её, попросив не беспокоиться за него и дождаться. Брюнет взглянул на часы – три часа ночи – и сплюнул – бесовское время*, время, когда приоткрываются все занавесы.

Родителей Нары дальше приемной не пустили, поэтому, когда вышел Шикамару, Ёшино поднялась, потирая сонные глаза, а Шикаку так и остался стоять, опираясь о стену

- Сынок, - женщина осторожно сделала шаг вперед, - поедем домой, а?

- Вам нужно было уже давно уехать, - брюнет прошел мимо матери и встал боком напротив отца. – За ней присмотрит Куренай-сан, пока я буду занят, - Шикаку кивнул, даже не подняв взгляд на сына

- В каком смысле занят? – удивилась поведению сына Ёшино: то он защищает свою девушку, то бросает в самый ответственный момент. – И вообще, у неё есть брат, вот пусть он за ней и присматривает

- Он будет занят, - брюнет засунул руки в карманы штанов и неспешной походкой пошел к лифту

- И как это понимать? – женщина уставилась в спину уходящему сыну. – Шикаку, а ты почему молчишь? Наш сын явно во что-то ввязался, а ты лишь созерцаешь, - Ёшино осуждающе посмотрела на мужа и, не увидев поддержки, прикрикнула. – Хочешь, чтобы твой сын сел за решетку?! Чтобы опорочил свое имя?! Не наигрался ещё в снисходительность?!

- Ёшино, - Шикаку поднял тяжелый взгляд на жену, - если ничего не знаешь, просто молчи

Женщина подавилась воздухом, но замолчала. На сердце стало тревожно, а душа скрутилась в клубок шипящих змей, гложущих её изнутри. Она всегда считала себя осведомленной и владеющей ситуацией, но сейчас, по взгляду мужа, поняла, что ей просто позволяли так себя чувствовать, и на самом деле она совершенно ничего не знает ни о своем муже, ни о сыне. Что ж, похоже, она была скверной женой и плохой матерью, может, хоть бабушка из неё получится лучшая.

Шикамару вышел из больницы и без промедлений сел в ожидающую его возле входа машину. Покосившись на отсвечивающие светло-зеленым часы на панели, Нара недовольно хмыкнул – времени у них действительно в обрез

- Уверен? – сухо поинтересовался водитель, не спеша заводить мотор, будто давая брюнету шанс отступить. – Тебе не обязательно в это ввязываться

- Я уже ввязался, - Шикамару прикрыл глаза и откинулся на спинку сидения, - ещё тогда, 2 года назад, когда поверил и согласился помочь

- Тогда едем. Нас уже ждут, - мотор тихонько буркнул, и машина тронулась с места, с легкостью рассекая темноту пустынных улиц и оставляя после себя чуть видимый след впервые узнавших дорогу шин.

* Три часа ночи – время обратное трем часам дня, когда умер Христос, пик разгула демонических сил

========== Глава 27. ==========

Акасуна ворвался в свою квартиру и сразу же метнулся в комнату. Времени было мало, он это чувствовал, и поэтому ещё больше торопился, выгребая из шкафа одежду, вскрывая тайник за двойной стенкой и выбирающе проводя ладонью по своему профессиональному набору. Он уже четыре года не пользовался своими «крошками» по назначению, но его беретты Storm были в отличном состоянии, слегка поблескивая темным металлом, привычно ложась в ладонь идеальной рукоятью и ещё сохраняя запах недавней чистки.