- До скорого, Киба

- Прощай, Хината

Хината, молча, положила на столик ключи от квартиры, забрала в прихожей чемоданы и, уходя, тихо закрыла за собой дверь. Услышав щелчок замка, Киба наконец-то прикрыл глаза. Больно не было, только пусто, но время заполнит эту пустоту, просто обязано заполнить. Нет, это все-таки точка. Их история закончена. Что ж, может, от этого хоть кому-то из них станет легче.

Наруто, насвистывая себе под нос какую-то незатейливую мелодию, хаотично скользил утюгом по рубашке, складки на которой упорно не хотели разглаживаться. Увлеченный собственными мыслями он не сразу услышал звонок в дверь. Когда же трель стала уже непрерывной, Узумаки благоразумно выдернул шнур утюга из розетки и пошел открывать. На пороге его квартиры в слегка помятом виде и со стойким пивным перегаром стоял Инудзука

- Составишь компанию? – состроив щенячьи глазки, спросил Киба, выставляя перед собой связку банок с пивом

Наруто кивнул и впустил шатена. После того, как парни разместились на кухне и сделали по несколько глотков, Узумаки решил-таки выведать у друга причину столь неожиданного визита

- Хината, да? – блондин был уверен в положительном ответе, ведь с проблемами другого рода шатен справлялся как угодно, но только не с помощью алкоголя. Киба кивнул, делая очередной глоток, и Наруто понял, что выводить друга на чистую воду придется методом тыка

- Поссорились? – Киба отрицательно мотнул головой

- Отложили свадьбу? – снова отрицательный жест

- Господин Хиаши снова вмешивается? – и опять невербальное «нет»

- Расстались? – как-то с опаской спросил блондин, ведь это было самое нелепое предположение, но на удивление Наруто на этот раз Киба кивнул

- Да, ну? Не может быть, - отмахнулся Узумаки, но, услышав тяжелый вздох друга, понял, что Киба не преувеличивает. – Не переживай, дружище. Хината – отходчивая, скоро помиритесь и у вас все наладится

В ответ на приободряющие слова друга Киба залпом допил одну банку пива и сразу же принялся за вторую

- Я не хочу, чтобы она возвращалась, - наконец-то вступил в разговор Инудзука. – Она ушла, и мне стало легче дышать и ей думаю тоже

Узумаки задумался: если Киба и Хината расстались, на то была очень серьезная причина. Но какая? Наруто вспомнил вчерашний вечер, то, как бросилась к нему Хината, с каким восхищением она на него смотрела, как отводил взгляд Киба… А ведь когда-то Хината призналась ему в любви

- Это… это из-за меня? – выдавил из себя Узумаки, боясь, что именно он стал камнем преткновения между друзьями и серым кардиналом в их отношениях

- Не думаю. Нет, - Киба как-то странно посмотрел на друга, с пониманием, что ли. – Наши отношения с самого начала были ошибкой. Мы оба искали что-то и, не найдя, ухватились за первого, кто оказался рядом

- Ты её не любишь или она тебя? – догадался о настоящей причине разрыва Наруто

- Она меня. А я… пока люблю. Не хочу показаться сопливой девчонкой, но ты меня выслушаешь?

- Конечно, - Наруто как никто другой сейчас мог понять просьбу Кибы, ведь у него самого до недавнего времени не было человека, который мог бы просто его выслушать. – Я же твой друг

В ход пошла третья, четвертая, пятая банка пива, а Киба все говорил и говорил. Оказывается, Наруто, да и все их друзья многого не знали. Ссоры между Кибой и Хинатой начались почти сразу, как только они стали жить вместе. Девушку постоянно что-то не устраивало, причем это что-то было сущими мелочами. То ключи нужно вешать не на первый крючок, а на второй, то в шкафу его вещи должны лежать только на третьей и четвертой полке, а не на первой или второй, то стричься нужно было не крупным, а мелким каскадом и так дальше. На все это Киба пытался не обращать внимания, но стало только хуже. Хината начала замыкаться в себе, агрессивно реагировать на каждое его слово, раздраженно шипеть, когда он просто пытался приобнять её на людях, но последней каплей стало то, что этой ночью во время секса он заметил скованное выражение лица и пустой взгляд девушки. И Киба понял: точка поставлена уже давно, осталось лишь осмелиться оторвать от бумаги ручку. И он осмелился, без сожаления.

Когда все пиво было выпито, то есть перед Наруто стояла одна пустая банка, а перед Кибой девять, настенные часы показывали четыре утра. Блондин, понимая, что до подъема на работу осталось какие-то три часа, попытался дотащить Инудзуку до постели

- Ложись, - Наруто сбросил на кровать полубессознательную тушку друга, а сам полез в шкаф, чтобы достать себе футон

- Нееет, - шатен попытался встать. – Я – гость… на полу сплю я

- Ложись, давай, гость. На полу твердо

Наруто снова толкнул Кибу на кровать, а сам принялся расстилать на полу футон. Но Инудзука, которого мучила вдрызг пьяная совесть, решил, что все-таки неприлично занимать койко-место хозяина. Сползая на животе, он кое-как опустил ноги на пол, приняв позу «страус спрятавший голову в песок». После минутного собирания с силами Киба оттолкнулся от постели и, несколько секунд продержавшись в вертикальном положении, со всего размаху плюхнулся на пятую точку

- Ух, ты ж бляяя, - протянул Инудзука, переворачиваясь на бок и тут же засыпая

- Везет же мне на друзей-алкоголиков

Наруто сокрушительно покачал головой и, кое-как затянув Инудзуку на футон, не раздеваясь, плюхнулся на кровать, сразу же забываясь крепким сном.

Эти выходные Саске мог назвать самыми расслабляющими за последние полгода. В субботу они с Нейджи уехали с ночевкой в загородный домик Хьюго. Может, для кого-то это покажется скучной тратой времени, но Саске было весело. Они набрали хорошего крепкого виски, засели вечером за каким-то идиотским фильмом, содержание которого, впрочем, ни он, ни Нейджи не запомнили, ведь весь вечер Саске только то и делал, что делился с другом проблемой под названием «блондин, который не дает мне спокойно жить». После «слезного» рассказа Нейджи долго издевался над другом, пытаясь пародировать «охренительно-соблазнительную походку Узумаки», за что был удостоен метким ударом подушки. Бой был длинным и равноправным, после чего оба парня уснули в одной постели, не заботясь о комнате, состояние которой напоминало курятник после взрыва.

Саске иногда сам себе задавал вопрос: почему два таких красивых бисексуальных парня, как он и Нейджи, за весь период их 15-летней дружбы так ни разу и не переспали, хотя бы по пьяни. Но и ответ приходил сам собой: они как нельзя лучше подходили друг другу как друзья, а вот любовники из них получились бы хуже некуда – такие, как он, не нравились Нейджи и соответственно Нейджи был не в его вкусе. Чего не скажешь об одном мило заспанном и нагло зевавшем возле него блондине.

Саске подписывал стопку очередных бумажных формальностей, когда у его секретаря зазвонил телефон. Узумаки посмотрел на дисплей и осторожно спросил

- Можно?

Учиха в ответ махнул рукой и со скучающим выражением продолжил подписывать бумаги, но когда блондин вышел, оставив дверь чуть приоткрытой, Саске сразу же прислушался к разговору

- Ну, привет. Проснулся уже? – брюнет напрягся сразу же, как только прозвучала первая фраза, обращенная к неизвестному ему абоненту явно мужского пола

- Конечно, хочется, ведь именно твоими стараниями я лег спать в четыре утра, - хотя нить разговора была призрачной и абсолютно без информационной, Учихе уже не нравился тот человек, который каким-то образом заставил лечь его секретаря в столь раннее время

- А вот как раз к этому я и не причастен. Ты сам виноват, что у тебя болит задница. Нужно было слушать меня и ложиться на кровать, а не становиться у нее раком, - а вот эта фраза уже дала разнос фантазии брюнета, в которой фигурировал «стоящий раком» бледный хмырь и… ручка опасно скрипнула по бумаге, оставляя слишком размашистую подпись

- Да, ладно тебе, если снова появится желание, я всегда рад тебя видеть. Будешь уходить, закроешь дверь, а ключ бросишь в почтовый ящик. Все, пока

Саске изо всех сил пытался не делать поспешных выводов, но они почему-то напрашивались сами собой, такие извращенные, пошлые выводы. А вот блондину все было ни по чем. Он, сверкая своей беззаботной улыбкой, вернулся в кабинет и встал возле босса