После окончания у альфы гона, омежка ушел сам, отчетливо понимая, что он всего лишь замена кому-то, но, тем не менее, парнишка поблагодарил альфу за прекрасно проведенное время, хотя и выглядел очень усталым, и пожелал красноволосому таки найти свое счастье. Тогда-то, когда жар гона, наконец, отпустил его, Сасори и понял, какую ошибку он совершил. Он дал слабину, не смог обуздать свою сущность и сдержать естественные порывы, но более всего муки совести терзали Акасуну за то, что на месте этого омежки он действительно представлял совершенно другого человека, даже, кажется, постоянно называл его именем своего возлюбленного, но парнишка ни разу не упрекнул его в этом и настоящего своего имени так и не сказал, позволяя наслаждаться иллюзией блаженства с любимым.

Сасори, услышав, что принтер закончил печать, потянулся за документами и, аккуратно сбив их в стопочку, отложил на край стола, явно не имея никакого желания просматривать правильность составленного договора, тем более в трех экземплярах. Акасуна поднялся и подошел к окну, с легким прищуром всматриваясь вниз, туда, где сигналили машины, копошились люди и, в принципе, бурлила городская жизнь. Альфа специально выбрал себе под офис 26 этаж: он любил высоту, любил с неё наблюдать и думать, высота помогала ему чувствовать себя свободным, не давала лишних поводов и соблазнов и создавала обманчивое впечатление отстраненности и отдаленности от того, что люди называют нормальной жизнью – высота была тем самым пределом, которого Акасуна так и не смог достичь.

Ещё с детства, в силу его рождения в одном из самых влиятельных восточных кланов, Сасори вбивали в голову, что он рожден для покорения высот. Он был единственным ребёнком в семье, прямым наследником кланового бизнеса, его баловали и ни в чем не отказывали, а когда Акасуна в 16 лет пробудился, как альфа, осчастливленные родители закрывали глаза на все его прегрешения, и именно поэтому он вырос эгоистом. Сасори, и правда, считал, что весь мир вертится вокруг него, что он лучше, сильнее, привлекательнее других, его жизнь была полна разгулья и похоти, он никогда не сдерживался и не видел в этом необходимости, упиваясь трепетом, благоговением, лизоблюдством, меняя друзей и партнеров, как перчатки, и особо не заморачиваясь по этому поводу, но в один день, нет, в один миг, все его жизненные ценности рухнули, как карточный домик, и Акасуна стал другим.

В столице, куда Сасори уехал на обучение, он вел не менее беспутную жизнь, полностью погрузившись во все прелести ночного мира города, подсовывая увесистые конверты преподавателям-альфам и с упоением трахая преподавателей-омег в обмен на отличные показатели в учебе. Это были бессмысленные и бесцельно прожитые пять лет, впрочем, как и все 23 года его существования, но один вечер стал роковым для него, судьбоносным, перевернув мир с ног на голову и со звонким треском раскрошив его жизненные приоритеты.

У Сасори был гон, он, не сдерживая себя, искал свободного партнера и нашел его. Милая девочка-омежка, наверняка, всего лишь старшеклассница, возвращалась поздно домой, беспечно проигнорировав свою течку, и это стало её главной ошибкой. Сасори не был единственным альфой, который почуял заманчивый запах омежки, альф было много, около десятка, и все они вступили в ментальную борьбу за право обладание девчонкой. Сасори никогда не сомневался в своих ментальных способностях и число противников для него не имело значения, точно так же, как и состояние омежки, которая, попав в эпицентр ментального сражения, сразу же потеряла сознание, превратившись в легкую добычу. Их оставалось четверо, и все они были сильными. Акасуна чувствовал, что может победить их всех, но только в том случае, если альфы не сплотятся против него одного. Решающая стычка назревала, альфы стояли друг напортив друга, тяжело дыша, их биополя клубились рваными ментальными витками, но ни один пока не решался вступить в бой, прощупывая силу противника. И вот, когда в воздухе схлестнулись первые ментальные волны, случилось то, чего не ожидал никто.

Он один победил их всех, причем за какие-то считанные минуты, победил, даже полностью не раскрываясь, заставив альф скукожиться на пыльном асфальте, скуля от боли и истощения. Сасори, сквозь дымчатую пелену боли и изнеможения видел альфу: молодого, статного, свободного, только-только переступившего порог совершеннолетия, с пронзительным взглядом темных глаз с алыми прожилками. Альфа подошел к омежке, и Акасуна был уверен, что тот возьмет её немедленно, ведь сопротивляться запаху феромонов, тем более во время течки, было не возможно, но альфа сделал то, что шокировало красноволосого. Он вызвал скорую, а сам бережно укутал девушку в свою курточку, поддерживая и пытаясь привести в чувство. Сасори был сильным альфой и именно поэтому он не потерял сознание, наблюдая за тем, как альфа помогает медбратьям занести пострадавшую в машину и называет номер своей страховки, чтобы девушке немедленно оказали всю необходимую помощь, а после, когда в машины начали грузить и пострадавших альф, этот человек подошел к нему. Акасуна не знал, почему именно к нему, но тот подошел и сказал то, что навсегда изменило взгляды альфы на жизнь. «Ты – раб, раб своей похоти и гона. Тебе никогда не стать по-настоящему сильным и достойным альфой. Тебе никогда не покорить вершин, если твоими главными приоритетами будут секс и амбиции. Лишь победив себя, можно познать истинную силу своей сущности», - вот что сказал ему этот человек прежде, чем Сасори окутала темнота забвения.

Вот так он и познакомился с Учихой Итачи, точнее, Акасуна запомнил это имя, когда альфа представлялся полиции, запомнил и поставил себе цель найти этого человека. Родители Сасори смогли откупить его от тюрьмы, в которую его точно бы упекли за нападение на несовершеннолетнюю омегу, и он их за это поблагодарил, поблагодарил и ушел из клана, навсегда. Найти Учиху Итачи оказалось просто: тот учился вместе с ним в одном университете, только на другом факультете, и ему на то время было всего лишь 18. Итачи не стал отнекиваться от знакомства с красноволосым альфой, понял его мотивы и помог основать пусть и маленький, но свой бизнес – агентство недвижимости. Это сейчас у Сасори была уже внушительная компания и много клиентов, а тогда, семь лет назад, он начал с маленькой конторки и второсортных заказов, проживая в тесной съемной квартирке на отшибе и питаясь раз в день пищей быстрого приготовления. Да, встреча с Итачи кардинально изменила жизнь Акасуны, и он, часто задумываясь над словами брюнета, решил, во что бы то ни стало победить свою сущность, став бетой. Нет, это решение не пришло к красноволосому в один миг: он много думал, анализировал свои поступки, оглядывался назад и не видел ничего стоящего, не видел смысла в своем существовании, начал презирать себя за свою похоть и несдержанность, решил стать совершенно другим человеком.

Сперва решение стать бетой было лишь мерой предосторожности, дабы он смог обуздать свои желания и научиться противостоять гону, но со временем Сасори так свыкся со своим новым амплуа, что ему стало намного комфортней ощущать себя бетой, да и быть неприметным тоже было проще, по крайней мере, в его поступках прибавилось рациональности, а сущность стало контролировать проще простого. Естественно, Итачи, который к тому времени стал его лучшим и единственным другом, укорял красноволосого, наглядно указывая на все негативные последствия приема подавляющих, но Акасуна твердо стоял на своем, не желая, а возможно, и боясь вновь превратиться в похотливое животное. Честно сказать, Сасори не просто дружил с Учихой, он в какой-то мере преклонялся перед ним, ведь Итачи смог достичь таких высот в свои тогда ещё 18 и стать достойным альфой, который стоял выше порывов своей сущности, который смог её обуздать. Ментальная сила друга поразила красноволосого, её мощь была построена на контроле и подчинении своей сущности, биополе питалось внутренней энергетикой альфы и не зависело от дозы энергетики, которую альфа получает во время спаривания, и Сасори хотел стать таким же, хотел, но не стал. Он не чувствовал в себе сил, способных подчинить его сущность, поэтому и оставался бетой, а то, что случилось спустя пять лет после его знакомства с Итачи, остаточно убедило альфу в том, что в его случае быть бетой – это более чем необходимость.