- Понимаешь, Фугаку, у Изуны уже двое взрослых детей, у тебя двое детей, да что там, - альфа картинно всплеснул руками, от чего витки его энергетики небрежно прошлись по комнате, всколыхнув тяжелые занавески на окне, - у тебя, братец, скоро внуки пойдут, а я? – Мадара то ли вздохнул, то ли фыркнул, вновь отворачиваясь и упираясь взглядом в стену. – Фугаку, мне в декабре будет уже сто. Понимаешь? – мужчина бросил беглый взгляд на брата, а в его голосе прибавилось язвительных ноток. – Сто – это не пятьдесят и даже не восемьдесят. Это средина жизненного цикла, а я до сих пор бездетен, более того, - саркастичный вздох, от которого глава клана ещё больше нахмурился, - я даже не женат
- Ты был женат, - припечатал Фугаку, явно неоспоримо констатируя данный факт, - трижды, но именно твоя вина в том, что ровно столько же раз ты оказывался у разбитого корыта
- Просто эти омеги слишком изнежены, - Мадара фыркнул, но отнекиваться от притязаний в свою сторону не стал, - то им внимания подавай, то не трогай их, то ласки им не хватает, то не мешай строить карьеру, - альфа вновь, очевидно, в излюбленной для себя манере, цокнул языком. – Сами не знают, чего хотят, а виноваты во всем альфы
- Может, тебе стоит попробовать отношения с женщиной-альфой? - рационально предложил Фугаку, которого судьба брата волновала не меньше, чем судьба собственных сыновей, ибо в гневе, или же гоне Мадара был просто неуправляемым, что в прошлом создало уже немало проблем
- Фугаку, - мужчина неодобрительно посмотрел на брата, будто тот только что чуть ли не оскорбил его своими словами, - не говори чуши: если я буду с женщиной-альфой, то либо она меня, либо я её, и что-то мне подсказывает, что второй вариант более реален. Да и альфы меня не привлекают, у них, - брюнет призадумался, - слишком резкий запах
- Ладно, - глава клана вздохнул, понимая, что толку от этого разговора, по крайней мере, сейчас не будет: Мадара взвинчен, а значит, мыслить рационально сейчас не способен, - к твоей проблеме мы обязательно вернемся, но позже, - альфа бегло взглянул на часы, которые неизменно стояли на его рабочем столе. – Пора выезжать, - старший Учиха ничего не ответил, но кивнул, а Фугаку лишь принял это молчаливое соглашение, прекрасно зная, что проблема лишь набирает оборот.
Вообще-то Учиха Мадара – самый старший из троих братьев – был довольно-таки красив: светлая кожа, темные, слегка раскосые глаза в обрамлении густых ресниц, выразительные скулы и линия темных бровей, заостренный подбородок и тонкие изогнутые губы, а так же насыщенно-угольные волосы, которые доходили в своей длине до плеч и слегка завивались на концах, топорщась, а длинная челка небрежно, наискосок, спадала на правый глаз, - но, при всем при этом, свою сотню мужчина грозился разменять холостым и бездетным. Нет, Мадара Учиха был женат, действительно трижды, но ни с женами-омегами, ни с мужем-омегой у него отношения так и не сложились в виду его вспыльчивого характера, необузданной ментальной силы, которой он, как неопытный подросток, раскидывался направо и налево, и жуткого собственничества, из-за которого альфа с какой-то маниакальной ревностью подозревал всех своих супругов в изменах. Почему Мадара был именно таким, то есть не спокойным и уравновешенным, как все Учихи, а неукротимым, не знал никто, но, пожалуй, члены семьи все же догадывались, а недоброжелатели шептались о том, что это ни что иное, как кара богов за то, что предыдущий глава клана взял свою первую жену-альфу, от которой и родился Мадара, без её согласия, сломив её волю и ментально подавив сущность. Было это так или же нет, в действительности никто не знал, так как женщина умерла во время родов, а глава клана унес эту тайну с собой в могилу тридцать лет назад. Тогда же клан Учиха и постигли нелегкие времена.
Мадара, как первенец, должен был возглавить клан, но именно в тот год он развелся со своим мужем, причем расторжение брака было инициировано самим омегой, что очень сильно задело мужчину. Альфа был в бешенстве, а во время гона его рассудок помутился и он набросился на своего среднего брата, то бишь Учиху Изуну, которого обвинил в предательстве, подозревая, что альфа хочет занять его место во главе клана, а его самого если не убить, то отправить в лечебницу. Конфликт удалось разрулить и замять, причем так, что общественность не узнала об истинных причинах отсутствия наследника в стране несколько лет, а вот Изуна, которого по старшинству попросили возглавить клан, отказался от этой должности, мотивируя свое решение тем, что он не создан для управления, так что, в итоге, новым главой клана стал, тогда ещё двадцатилетний и самый младший из братьев, Учиха Фугаку, стал и оставался им до сих пор. Как ни странно, вернувшись с отдыха, а на самом деле действительно из лечебницы, Мадара не заявил о своем праве на главенство в клане, публично отказавшись от оного в пользу своего младшего брата, а после основал свой бизнес, но проблемы так окончательно и не улеглись. Мадара, будучи зрелым и свободным альфой, вновь сделал безуспешную попытку создать семью, а после очередного развода впал в какое-то унынье, позволяя себе быть открытым только с Фугаку, который, несмотря на все особенности ситуации, всецело поддерживал брата и помогал ему. Теперь же перед Фугаку, как перед главой клана и братом в первую очередь, вновь восстал вопрос о благосостоянии Мадары, и его желательно было разрешить до начала у альфы гона.
- Пойдем, - Фугаку поднялся и пошел к двери, даже не посмотрев, следует ли брат за ним, просто ментально чувствуя резкие колебания воздуха.
Когда мужчины вошли в гостиную, все уже были в сборе, в том числе и жених, который бегло о чем-то общался с кузенами. Микото, завидев мужа, сразу же подошла к нему и просто кивнула, давая понять, что все готово и можно отправляться. Фугаку кивнул в ответ, ограничившись лишь ментальным приказом, который, естественно, почувствовали все, сразу же начиная спешно покидать дом и рассаживаться по машинам, которые уже через несколько минут покинули территорию особняка.
Свадебная церемония началась более чем традиционно, с легкой сопровождающей музыки, под которую чета Намикадзе сопроводила своего сына к алтарю, возле которого его дожидался жених. Итачи, увидев любимого, бегло улыбнулся: его котенок, как всегда, был оригинален и непредсказуем, впрочем, другого от столь своенравного омеги брюнет и не ожидал. Дейдара был бесподобен, так считали все гости, в бирюзовом юкато, которое мягко огибало его стан, и на котором золотыми нитями были вышиты птицы с распростертыми крыльями, будто тотчас же готовые к полету. Пояс, плотно огибающий талию, тоже был золотистого цвета, а на спине, по традиции, был вышит клановый герб семей Намикадзе и Узумаки – лист со спиралью в центре. Особой притягательности блондину придавала его прическа, над которой, определенно, долго и упорно трудились: волосы были подняты и закреплены на макушке шпильками с большими лазурными бусинами крупными кольцами, несколько прядей, завиваясь, обрамляли лицо, челка же была подкручена вверх и слегка прикрывала правый глаз, к тому же, прическу венчал золотой гребень, переливаясь на свете россыпью мелких бриллиантов.
Когда омегу подвели к алтарю, Минато и Кушина с напутственными словами передали своего сына в руки его жениха и отошли в сторону, а церемониймейстер начал брачный обряд. Да, традиционные слова, которые зрелая женщина-альфа читала с вычурной и отработанной выразительностью. Да, обыденные действия, которые машинально, уже зная заранее и отрепетировав до безупречности, исполняли брачующиеся и их свидетели. Да, та же атмосфера, возвышенная и учтивая, в которой сочеталось уже так много пар, но все равно для молодоженов эти полчаса стали одним из главных моментов в их жизни.
Итачи смотрел на любимого и завидовал сам себе, мысленно благодаря богов за то, что они одарили его такой щедростью, как Пара и как любимый человек. Альфа не знал, чем или за что он удостоился такой чести, ведь в свои 25 он, пусть и достиг многого, но все же не мог похвастаться какими-то эпохальными свершениями, за которые бы и смог получить такое счастье. Да, Итачи просто жил, как жили до него, как жили подле него, как будут жить последующие поколения, но, похоже, боги все же что-то узрели в нем, может, какой-то потенциал, и, создав для него Пару, надеялись на те самые свершения, которые ещё предстояло осуществить молодому альфе. Вслушиваясь в слова церемониймейстера, Итачи фактически их не слышал, упиваясь теми ментальными ощущениями, которые все более четко вырисовывались на фоне всеобщей смеси эмоций и которые ярко свидетельствовали о том, что их с любимым союз практически завершен и что буквально через каких-то пару минут они станут единым целым. Это были странные ощущения, будто он дышал за двоих, будто его сердце билось для двоих, будто вся его сущность превратилась во что-то неразделимое и единое, чувствуя, слияясь с сущностью омеги, Пары, любимого. Итачи взглянул на своего жениха и вновь бегло улыбнулся, заметив жаркую краску смущения на лице любимого и восторженность в его глазах. Дей был счастлив, а значит, и он счастлив.
