- Связи… - пробормотал Саске, задумчиво теребя краешек одеяла: похоже, брат дал ему необычный чай, поскольку жар течки спал, голова стала ясной, а тело легким, так что единственное, что причиняло ему дискомфорт, это пустота, которая так и останется внутри него, пока рядом с ним не будет его альфы. – Ты прав, аники, насчет связей, - омега пристально, с предвкушающей искоркой посмотрел на брата. – Мы братья потому, что некогда были единым целым. Мы повязанные потому, что наши сущности связаны уже давно, нужен был только момент пробуждения, чтобы эта связь возобновилась. Мы даже влюбились в братьев потому, что они как-то связаны с нами, может, в прошлом, может, в настоящем, а, вполне возможно, и в будущем. Вот только… - да, было неприятно об этом говорить, но Саске не собирался таиться и держать в себе то, что его тяготило и омрачало, - вот только вы с Дейдарой оказались Истинными, Парой, а мы с Наруто – так, - подросток наиграно-буднично пожал плечами, - просто альфа и омега, которые признали друг друга
- Просто? – Итачи в изумлении вскинул бровь, а после, не торопясь, решил поведать брату о том, как он видит и чувствует их отношения со стороны. – Может, вы с Наруто и не Пара, но между вами не менее крепкая связь, нежели между Истинными, - он видел, как недоверчиво мотнул головой омега, чего не мог понять, потому что ещё пару минут назад Саске ни на каплю не сомневался ни в своем альфе, ни в силе их чувств и тут такая разительная, можно сказать, беспричинная перемена. – Пойми, Саске, никто другой, кроме тебя, а я в этом уверен, не смог бы не то что усмирить сущность Наруто, а даже приблизиться к нему в таком состоянии. А Намикадзе? – брюнет нарочито фыркнул. – Знаешь, отото, я более чем уверен в том, что, не будь в его жизни тебя, в ней бы вообще никого не было, а ради тебя Наруто смог пересилить себя, свои страхи, свою сущность, смог раскрыть свое сердце, - альфа тоже пожал плечами, констатируя очевидное. – Связь между вами слишком крепка и очевидна, чтобы назвать её простой, - Итачи не лукавил, нисколечко, он говорил о том, что видел и чувствовал, но это касалось только отношений альфы и омеги, а вот относительно самого Намикадзе… Нет, вреда его брату Наруто не причинит, слишком любит, а вот секреты и тайны альфы, как и свои догадки, он не собирался оставлять ни на “просто так”, ни на “потом”, ни на “авось все разрешится само собой”, решив действовать, причем, чем быстрее, тем лучше.
- Оставим эту тему, - не потребовал, попросил Саске, на миг отведя взгляд и даже закрывшись, чтобы скрыть кое-какие эмоции. Нет, ему не было неприятно или некомфортно обсуждать свою личную жизнь, это было просто и непринужденно, потому что он только с нии-саном, без стеснения, мог говорить даже о сексе, просто сейчас омега был ещё не готов, не готов поставить кого-то, пусть даже возлюбленного, выше их с братом связи. Ему казалось, что даже после свадьбы Итачи не стал уделять ему меньше внимания, что, даже несмотря на проблемы в его семье, тяжело протекающую беременность Дейдары и занятость на работе, брат никогда не приуменьшал его роль в своей жизни, был рядом именно в те моменты, когда был нужен больше всего, не отодвинул его на второй план, хотя, однозначно, Дей и их мальчики были намного важнее брата и даже повязанного, но сам Саске ничего этого не чувствовал, не мог упрекнуть аники, что теперь он значит для него меньше, поэтому и боялся, боялся, что, целиком и полностью отдавшись своему альфе, растворившись в их чувствах, он отдалится от Итачи. Возможно, это было глупо и неразумно с его стороны, все-таки они повязанные, у них, как ни крути, одна сущность на двоих, но обе их сущности уже выбрали свои вторые половинки, и в этой ситуации брат смог удержать крепость их связи, но сможет ли сделать это он, омега пока не знал. Точнее, не мог говорить об этом с уверенностью, пока их с Наруто отношения окончательно не прояснятся и не стабилизируются, то есть пока они с альфой не увидятся и не поговорят.
- Я хотел спросить по поводу мысленной связи, - Саске выразительно посмотрел на едва заметно нахмурившегося брата и сразу же воззвал к их узам, чувствуя… замешательство. Омега не мог поверить и отторг это ощущение, как таковое, потому что Итачи знал все, а о чем не знал точно, о том, наверняка, догадывался, просто не говорил, пока не был уверен, но вот сейчас… Нет, он ошибся: это замешательство касалось не того, что брат не знает или не может объяснить, а того, что ему нужно рассказать слишком много, в том числе и такого, что передать словами было очень трудно. Именно поэтому подросток максимально плотно сконцентрировался на их с аники узах повязанных, ощущая напряженность и ответственность со стороны альфы.
- Ты был прав, отото, когда сказал, что мы – как две части одного целого, - неторопливо, постепенно, пытаясь воплотить ощущения в слова и максимально точно передать то, что Учиха называют памятью предков, начал Итачи, смотря куда-то поверх головы брата, будто и не было перед ним плотно задернутых штор, за которыми пестрел июнь. – Знаешь, после того, как я смог слиться со своей сущностью, мне открылись некоторые воспоминания самого Древнего, Датару, хотя они обрывистые, неточные, больше напоминающие вырезки кадров из единого фильма, наполненные эмоциями, преимущественно негативными. Скажи, отото, - альфа медленно опустил взгляд, чувствуя, как напрягся брат, опасливо поглядывая на него из-под густых, пышных ресниц – и как только ни он, ни родители не заметили настолько яркие черты омеги? – на что похож твой внутренний мир?
- Это цветочная поляна, - нехотя пробубнил Саске, фыркая: все у него слишком омежье, даже внутренний мир – и как только его первичный статус определили как альфа? – Датару говорил, что это именно то место, на которое они пришли с Сенджу и где решили, что на этих островах они воздвигнут сильное государство. А ещё, вдали, я видел сакуру, цветущую, - щеки подростка моментально вспыхнули краской, когда он ощутил прилив умиления со стороны брата и увидел на его губах подтрунивающую улыбку, хотя, конечно же, Итачи его просто провоцировал, а не насмехался над ним, но даже это понимание не спасло его от истинно-омежьего смущения.
- А вот мой внутренний мир… - Итачи снова помешкал, пытаясь одним словом передать то, что он увидел в сердце своей сущности, - унылый, - он не мог назвать это место страшным или ужасным, даже несмотря на то, что в нем на фоне алого неба возвышались черные кресты, оно было тоскливым, вынуждало проникнуться темным прошлым Древнего, который, скорее всего, за свою жизнь наделал много ошибок, которые не хотел забывать и за которые готов был заплатить сполна, возложив эту нелегкую миссию на его плечи. – Но это правильно, отото, - поспешил заверить брата в закономерности происходящего альфа, - так должно быть, - Саске волновался за него, чувствовал его тревогу, ощущал его личный груз ответственности за те воспоминания и деяния, которые не принадлежали ему, но которые он должен был принять, как собственные. – Мне, как альфе, достались пороки, грехи и тяжести жизненного пути Древнего, тебе же, как омеге, то, что было у него на душе, его стремления и мечты, его желания, так что в мире воистину царствует равновесие, которое, что бы ни говорили, боги все-таки поддерживают
- И поэтому мы можем общаться мысленно? – удивленно уточнил Саске, пусть и не видя, но чувствуя, что внутренний мир сущности альфы действительно наполнен болью содеянного в прошлом и начинаниями, которые должен завершить именно его аники, в то время как в его сокрыты ключи к этим начинаниям и виденье будущего, которое хотел бы построить Древний. – Чтобы свершить то, что предначертано нам судьбой, мы должны действовать, как один: я должен дополнить то, что оборвано у тебя, а ты должен подтолкнуть меня к поиску нужного ключа?
- Именно, - с легкой улыбкой ответил альфа, будучи слегка удивленным тому, насколько точно и детально понял его брат, хотя оно и неудивительно ввиду того, насколько крепка была между ними связь повязанных, - но не думай, что этой способностью можно пользоваться часто, - Учиха старший беспрекословно посмотрел на подростка, предостерегая. – Подобное забирает много сил, слишком нагружает организм, особенно твой, так что прибегать к мысленной связи мы будем только в очень крайних случаях.
