Завернувшись в простынь, Киба улегся на бок и прикрыл глаза, чувствуя, как жар течки с каждой минутой все сильнее заполоняет его тело. Он по-прежнему не ощущал Хидана, но знал, что тот где-то в доме, а значит, тоже учуял его течку. Как же это некстати, хотя, это было похоже на своего рода наказание – быть рядом, фактически на расстоянии вытянутой руки, но при этом не иметь возможности прикоснуться, ощутить, позвать… Позвать?.. Киба знал, что в Паре существует такое понятие, как ментальный зов, но при этом даже не представлял, как это работает. Похоже, для этого нужно, чтобы была связь, но… но между ними связи не было, он сам виноват в этом, так что нужно терпеть. Сказать-то просто, а вот сделать…

Беспокойно перевернувшись на второй бок, омега скрутился клубочком, чувствуя, как простынь под ним пропитывается его собственной смазкой, и дрожащими пальцами цепляясь за острые колени в надежде, что это может хоть как-то отвлечь его от желания близости. Рассудок, на удивление, был ясным, а вот тело тяжелым, и, казалось, эта течка проходит легко, но в то же время терпеть её было намного тяжелее, чем обычно. Ещё и сущность так отчаянно скреблась внутри, так тянулась, так требовала, так желала, что на глаза непроизвольно наворачивались слезы бессилия и отчаянья. Ещё никогда он не чувствовал себя таким одиноким, а пышущая жаром его тела постель не казалась ему такой холодной, ещё никогда ему так не хотелось быть рядом со своим альфой.

- Хидан, прошу… - прошептал Киба, даже не надеясь на то, что это возымеет эффект, но молчать уже просто не было сил, - ты мне нужен…

Кажется, он сделал все, что мог, все, на что был способен, и если альфа его не услышал, хотя глупо было на это надеяться, если он не придет, это будет концом, причем не только их отношений, а и всего мира вокруг, по крайней мере, так в этот момент казалось омеге. Он снова прикрыл глаза, полностью отдаваясь во власть инстинктов, но даже это не принесло ему долгожданного забвения, только тревогу и какие-то неясные, беспокоящие, волнующие его ощущения, которые, тем не менее, казались ему живыми и яркими, единственными, за которые он мог все ещё цепляться с бессмысленной надеждой.

Время то тянулось медленно, как резина, то до головокружения ускоряло свой бег, хотя Киба предполагал, что ему это все только кажется из-за горячки, в которой он метался по постели, не в силах унять возбуждение, которое вдруг стало острым и неистовым. Комок, который он чувствовал в своем биополе, причинял дополнительный дискомфорт, и омеге казалось, что он даже чувствует, как в этом клубке рвутся какие-то нити, порой даруя минутное облегчение, а порой чуть ли не выворачивая его наизнанку. Было особенно плохо, и он уже готов был разодрать на себе кожу только бы избавиться от этого ощущения ползущих под ней змей, когда его чувствительные ноздри уловили запах, тот самый, со жгуче-пряными нотками и с пикантным в своей остроте ореолом, а после край постели прогнулся под весом тела его альфы.

Беспамятство снова овладело им, и Киба, даже спустя годы, так и не смог вспомнить, как он в тот момент оказался в объятиях Хидана, прижимая его к себе так крепко, будто боялся, что это мираж, который ускользнет у него из рук, и целуя так страстно, чтобы можно было обойтись без лишних слов.

- Ты пришел… - разорвав поцелуй, выдохнул омега, все ещё опасаясь открыть глаза, потому что он так и не смог поверить в то, что чувствовал. Казалось, тот самый комок окончательно распутался именно в тот момент, когда он прильнул к губам своего альфы, полностью доверился ему и, пусть и инстинктивно, подвластный жару течки, принял решение быть с ним. Да, теперь он чувствовал своего Истинного, пусть, возможно, и не так ярко и полно, как это должно было быть, но ведь у них ещё будет время, чтобы укрепить свою связь, а он, в свою очередь, приложит все усилия, чтобы Хидан больше никогда в нем не сомневался.

- Ну, ты же позвал, - слегка хриплым голосом ответил пепельноволосый, мысленно вновь укоряя себя за неотесанность, но уж таким он был, а в таком возрасте люди вряд ли меняются, да и, похоже, не придется ему меняться, поскольку его омега принял его таким, какой он есть. Наконец, принял, точнее, осознал, ведь принял Киба его ещё в кафе, когда отверг Пейна и решил быть с ним, просто не понял то, что он сделал, но он ему скажет об этом позже, когда его самого отпустит этот жар, который рождал в его биополе совершенно непонятные альфе вибрации тонких, новых нитей.

- Простишь меня? – он все-таки рискнул открыть глаза, и, честно сказать, был сильно удивлен, увидев на губах альфы легкую улыбку, а во взгляде восхищение, да он и сам будто посмотрел на возлюбленного иными глазами, утопая в таких непривычно сладостных, живых, острых ощущениях близости Истинного

- Да я, как бы, и не сердился, - невнятно ответил Хагоромо, но после добавил, помня о том, что их отношения едва не разрушило это самое молчание, - но было больно, и, пожалуй, это я должен извиняться перед тобой

- Потом, - прошептал Киба, которому сейчас было достаточно и того, что он чувствовал искренность в словах своего альфы, а после вновь прильнул к возлюбленному в пламенном поцелуе, чувствуя, как сильные ладони альфы скользят по его спине

Хидан, как большой кот, фыркнул в поцелуй, выражая свое полное согласие, а после мягко опустил омегу на постель, чувствуя, что те самые нити, тонкие и новые, крепнут с каждой минутой, закручиваясь в не менее новый узор метки, которую, пусть и слабо, поддержали нити биополя его Пары. Это было странно и очень приятно, все касания были по-новому яркими и вызывали довольно противоречивые чувства, но Киба не противился, отдавался, подчинялся, верил, желал быть только со своим Истинным и больше ни с кем, откуда-то зная, что завтрашнее утро начнется с бокала вкусного шампанского, лепестков роз на постели и наглой улыбки его Пары.

- Как ты себя чувствуешь? – слегка обеспокоено спросил Наруто, посмотрев на, уже в который раз вздрогнувшего, подростка

- Нормально, - буркнул Саске, все ещё слегка ежась от неприятного, пробирающего до костей ощущения, - просто… не знаю, - омега глубоко выдохнул, чувствуя, как вокруг него бережно вьются ментальные нити альфы, - что-то меня тревожит. Будто плохое предчувствие, - омега нерешительно взглянул на блондина, - очень плохое предчувствие

- Это из-за Суйгетсу? – предположил Намикадзе, инстинктивно оглядываясь по сторонам, так как он, и правда, тоже чувствовал что-то нехорошее, но пока не мог определить его источник, словно он был далеко, но неизбежно приближался

- Нет, не думаю, - слегка нахмурившись, ответил Саске. – Я чувствую, что с ним все хорошо, он в безопасности, пусть и слегка взволнован. Это что-то другое, - омега и сам не понимал, что это за странное ощущение, но оно ему определенно не нравилось. Ещё буквально пятнадцать минут назад все было просто отлично: они с Наруто неторопливо прогуливались, рассчитывая примерно за полчаса дойти до его дома, легко болтали обо всем на свете, разговоры между ними никогда не были вынужденными или натянутыми, а он сам важно хрустел чипсами, что его альфа, конечно же, не одобрял, но по первому требованию покупал, с икрой или сыром, и вдруг ему стало как-то муторно. Да, Наруто тоже это почувствовал, встревожился, предложил присесть, но дело было не в физическом состоянии, а в ментальном, что ли. Да, он ещё не совсем понял природу своей силы, пусть и упражнялся в её контроле и с Суйгетсу, и с братом, и даже с Наруто пару раз, но именно в этот момент он понял, что ощущение исходит от его сущности, которая настойчиво о чем-то его предупреждала, но он пока что слабо различал её, так называемый, голос, поэтому и терялся в своих эмоциях, которые мешались с собственным страхом.

- Давай просто поскорее вернемся, - попросил Саске, поняв, что это неприятное ощущение влечет его именно домой, где и был центр его предчувствия

- Хорошо, - согласно кивнул Наруто, а после настоятельно дополнил, - но я провожу тебя до самой входной двери, - омега кивнул ему в ответ, взял за руку, на которой судорожно сомкнул пальцы и даже на несколько секунд уткнулся лбом ему в плечо, после чего они спешно пошли по тротуару плечо к плечу.