Он едва не сбил с ног дежурившего возле спальни Лоренса Алишера. Ловко проскользнув под его рукой, Мики стремительно ворвался в покои царственного омеги и замер, переводя дыхание.

Конечно, здесь царили безмятежный уют, красота и покой.

- Пусть он останется! – ровным голосом велел Лоренс Алишеру. – Мики, иди сюда.

Мики нерешительно приблизился к Лоренсу, который сидел на подоконнике, подглядывая за каким-то действием в щелку между плотно замкнутыми шторами. У него, тем временем, была возможность, чтобы хорошенько оглядеться и рассмотреть поближе самого Лоренса и его окружение.

Более всего он ненавидел Лори за то, что в присутствии этого омеги он всегда ощущал себя полным ничтожеством. Уж слишком тот был роскошным и красивым. Даже сейчас, с растрепанными волосами, неодетый и неприбранный, Лоренс демонстрировал свои точеные ноги и свежий засос на коже шеи, который обнажала как бы случайно сползшая с его плеча сорочка. Мики замер в двух шагах от него, невольно поддавшись его власти и в ожидании дальнейших распоряжений.

Украдкой он бросил взгляд на манеж, в котором копошились крошечные омежки, и сердце его невольно оттаяло, а губы растянулись в непроизвольной улыбке. Вот как можно было не обожать этих очаровательных малышей? Они не катались клубком в попытках покусать друг друга, а смирно сидели, лепетали что-то на своем детском языке, предлагая друг другу игрушки. Одно это было уже невиданное диво!

Неожиданно грудь Микаэля стиснула такая дикая боль, пронзившая его в самое сердце. Ведь три его маленьких альфенка были мертвы! И все потому, что он побрезговал в свое время есть то, что приносил ему его альфа. А если бы нет – они бы бегали сейчас по этой земле, жили, росли и называли бы его папой... У Мики даже голова закружилась от этих кошмарных воспоминаний, от которых было не куда деться. Братишки Зига, бывало, часто плакали по ночам, и Мики всякий раз вскакивал к ним, а самому ему казалось, что это, умирая, плачут его собственные дети.

Хотя прошло и много времени, он до сих пор не мог простить себе, что так плохо позаботился о них. Где был его разум? О чем он тогда думал? Он все отдал бы сейчас, чтобы вернуть назад те дни и использовать любой шанс, лишь бы спасти своих детей.

Микаэль, поддавшись этим тягостным воспоминаниям, вдруг беззвучно разрыдался. Ему и жить не хотелось, а тут еще этот жуткий Вольф возник со своими несуразными ухаживаниями и подарками...

Наконец, Лоренс обернулся к нему, запахнув на себе свой халат и скрыв бесстыдно обнаженные ноги и плечи.

- Разве ты не провожаешь Кая? – искренне удивился он. – Он ведь с Кроком, как раз сейчас, отбыли из замка. Вон, уехал, даже рукой не помахал напоследок.

- Я попрощался с ним вчера вечером, – слабым голосом отозвался Мики. – А сегодня я долго не мог никуда выйти. Ведь лорд Вольф, как тебе, наверное, известно, оккупировал вход в мою комнату. Я ведь даже не завтракал. Только сейчас вот вырвался...

Лоренс соскользнул с подоконника и жестом предложил пройти Микаэлю к накрытому столу, на котором стояли чайничек и большие тарелки со всевозможными закусками.

Они присели в кресла, к ним тут же присоединился и наперсник Лоренса, юный омежка Николас. Мики взял один круассан и принялся откусывать от него символически крошечные кусочки.

- А у меня сегодня утром пропало молоко, – взволнованно рассказывал ему Лоренс. – Я проснулся и обнаружил, что в сосках нет ни капельки! Вызвал тогда доктора нашего. А тот посмотрел ротики у детей и сказал, что у них начали прорезаться зубки! Клычки! А это значит, что они будут оборотнями, ведь всем известно, что у обычных деток режутся вначале резцы... Мики! Мои омежки будут оборотнями! Я... Я так счастлив! Даже Кая был готов расцеловать напоследок.

- О, и я очень рад за вас, – пробормотал Мики, шмыгая носом и всем своим видом показывая, что он пришел сюда с собственными проблемами, а вовсе не радоваться счастью Лоренса.

- Что у тебя случилось? – приподнял свои изящные брови Лори. – Ты заболел?

- А ты не знаешь? – вдруг взвился Мики. – Еще спрашиваешь! Этот Вольф не дает мне ни жить, ни дышать! Он... Засел у меня под порогом со вчерашнего дня, и все твердит, что дождется моей течки! О, Лори! Ты же... Ты не поступишь со мной, как с Каем? Ты же не подложишь меня без моего согласия под этого альфу? Иначе я, сам не знаю, что с собой сделаю...

- Что? – нахмурился Лоренс. – Что ты имеешь в виду? И как это я поступил с нашим Каем? Все это – лживые наговоры. Кай затечковал потому, что рядом с ним оказался его истинный альфа, которого он сам же к себе и приблизил. Что касается тебя, то, клянусь, что буду оберегать твое тело. А, что, так сильно Вольф тебе не нравится?

- Не то слово! – взволнованно вскричал Мики. – Он мне просто отвратителен! Я даже в самом страшном сне не могу представить, чтобы он мог ко мне прикоснуться! И, представь, этот альфа имел наглость подарить мне подарок... Правда, как будто бы, очень хороший. Вот, посмотри!

И с этими словами Мики извлек из кармана кулон, передавая его на суд Лоренсу, который сразу же им заинтересовался и принялся с восхищенными вскриками разглядывать данную вещицу.

- Это же золото и с драгоценными камнями! – тут же заявил блондин. – Ах, он еще и открывается? Музыка, часики, зеркальце! В жизни не видел столь очаровательного украшения! А почему же ты сразу не надел его себе на шею?

- Я тебе объясняю, – сдержанно ответил Мики, стараясь не впасть в истерику, – Пойми, что мне не нравится лорд Вольф, и я не собираюсь брать от него никакие подарки!

- А вот мы с Зиком посовещались и решили, что наш Вольф для тебя – очень хорошая партия, – бесстрастно отозвался Лори. – Мики, подумай сам! Ведь, вступив в брак в Вольфом, который является родным братом лорду Зигфриду, ты сразу же станешь равным и мне, и Ани. Разве этот момент тебя не волнует?

- Не знаю, – пробормотал Мики, судорожно съежившись и плотно сжав свои коленки. – Но я, даже не могу представить, чтобы он... До меня дотронулся.

- Боишься секса? – насмешливо спросил его Лоренс. – Все решится во время течки. К сожалению, если ты не знал, то я должен сообщить тебе, что альфа, который на тебя повелся, уже так вот просто не отступится. Он так и будет пасти тебя и днем, и ночью, пока не добьется своего. Когда у тебя течка?

- А... – замешкался с ответом Мики. – С недели на неделю. Возможно, что дней через десять. И, что самое страшное, ведь мы тогда начнем уже великое переселение на юг!

- Ну, что же, – задорно улыбнулся Лоренс, небрежным движением заправляя случайно выбившуюся из свой шевелюры светлую прядь волос. – Тогда ты будешь путешествовать в моей повозке. И я клянусь, что не отдам тебя Вольфу. Пусть он, в свою очередь, докажет нам серьезность своих намерений. Но, и ты, в свою очередь, поклянись мне тоже!

- И в чем же? – бесцветным тоном спросил Мики, вдруг почувствовав упадок сил.

- Ты раз и навсегда забудешь про Зигфрида! – заявил Лоренс, а потом внезапно придвинулся поближе к нему, медленно и внятно повторив. – Ты меня слышал? Забудешь раз и навсегда! И, когда мы прибудем на новое место, то сразу же выберешь себе супруга. Вольф это будет, или нет, для меня не имеет особого значения. А если ты этого не сделаешь, то мы разыграем тебя в лотерею между желающими, которых, я уверен, найдется не мало, или же, как я и обещал тебе ранее, устроим поединки.

Что мог сказать на это Микаэль в ответ? Он лишь уныло кивнул. Ведь его жизнь сейчас, по сути дела, зависела исключительно от прихоти Лоренса, и рыжик это отлично понимал. Именно в его власти было сделать Мика общей дыркой или же отдать какому угодно альфе.

Мики стремительно терял свои позиции при дворе. Альфята подросли, его абсолютно не слушались и уже совсем не нуждались в няньке, поэтому логично, что настала пора подумать о браке. Так надежнее, чем переходить из рук в руки.

Сжимая в кулаке кулон, он покинул комнату Лоренса, обещав, как только они прибудут на юг, объявить о своем выборе. Придется, видимо, присмотреться в дороге к молодым альфам. То, чтобы дать какой-либо шанс Вольфу, Мики по-прежнему категорически исключал, будь тот хоть сто раз лорд, настолько рыжик его панически боялся.