Огонь, горящий внутри меня, был настолько силен, что я чувствовала, что собираюсь воспламениться. Я сжала руки в кулаки.

— Я не буду заниматься сексом с кем-то, кто не будет использовать гребаные презервативы. Меня не волнует, что твой отец думает о классах сексуального образования. Меня волнует, сделает ли парень меня беременной, если я буду с ним спать.

— Так какой выбор был у меня, когда ты пошла и купила презервативы? Ты не думала, что стоит спросить меня? Это делает наши отношения ненастоящими, если мы не занимаемся сексом, как все остальные, которые в очереди за свободным контролем над рождаемостью? — спросил он осуждающе.

Я с трудом сглотнула, пытаясь сдержать слезы, которые норовили вырваться.

— Я никогда этого не говорила. Ты вкладываешь в мои слова другой смысл. Как ты можешь говорить это после того, что у нас было в ванной прошлым вечером? Если ты не хочешь заниматься сексом — я согласна. Просто не веди себя так, будто я какой-то преступник из-за того, что хочу быть подготовленной.

— Тогда что ты хочешь, Мон?

Я схватила презервативы и выбросила их в его причудливую мусорную корзину из нержавеющей стали.

— Ничего. Я ни черта не хочу.

Прежде чем я смогла пошевелиться, его руки уже были вокруг меня, моя голова была под его шеей. Я хотела кричать, оттолкнуть его, но он просто держал меня крепче.

— Мне очень жаль. Я так увлекся политикой. Знаю, что ты чувствуешь из-за всего этого, и мне жаль, что я такой осел.

Зарывшись лицом в его грудь, пыталась унять слезы. Это вернуло меня в тот день в Тэйлоре. Я подумала о медсестре, которая наклонилась ко мне, спросив все ли в порядке, и рассказала мне про законопроект о контрацепции губернатора. Я ненавидела его за это. Я обвинила его во всем зле, которое произошло из-за этого. Вес его политики оставался на моих плечах так долго, что я не знала, что будет, если это отпустить.

— Я не хочу продолжать ссориться из-за этого, — пробормотала я.

Трей положил пальцы на мой подбородок и приподнял его. Его зеленые глаза не были холодными, как у мужчин, борющихся в дебатах; они были теплыми, как у парня, который действительно меня любит.

— Я тоже не хочу ссориться с тобой. Если это то, что будет в классе, то я не знаю, смогу ли с этим справиться.

— Что ты имеешь в виду?

Трей выдохнул воздух прямо мне в лицо. Он был тяжелый и наполнен весом всего мира.

— Я не собираюсь стоять перед всем классом и ссориться с тобой. Я обычно люблю политические дискуссии с тобой, но когда они становятся горячее, мне хочется спрятать голову в песок.

— И что мы собираемся с этим делать? Это наша оценка.

Он опустил руки и пожал плечами.

— Я не знаю. Думаю, нам надо отделить наши отношения и нашу политику.

Я кивнула, хотя не знала, как это возможно. Мы так сильно раним себя в наших политических взглядах, что это стало главной частью наших отношений. Без твердого мнения Трея о вещах, которых он считает важными, он не будет тем Треем, которого я люблю. Если хочу, чтоб он был рядом, я должна научиться держать свои чувства под контролем. По крайне мере, пока один из нас не изменит свои взгляды.

Глава 25

Ужин не состоялся, и этой ночью я спала в своей постели. Соврала, что у меня мигрень вскоре после нашей ссоры, а Трей не остановил меня, когда я уходила. На следующий день я проснулась, чтобы идти на работу; попыталась выкинуть все из головы, но Мелани поняла, что что-то случилось уже через секунду после того, как я вошла в кафе.

— Вау, ты выглядишь как ад.

Я закатила глаза, выкладывая стопку кофейных чашек из-под прилавка.

— Спасибо, дорогая.

Она качнула головой.

— Я серьезно. Я слышала обо всем дерьме, что следовало за родителями Трея, но не думала, что это ударит по тебе так сильно.

— Это не его родители. Его политика — это проблема, — пробормотала я.

— Это его политика или то, как ты относишься к его политике?

— Не начинай.

Мелани подняла свои руки вверх.

— Нет, слушай, выслушай меня. Я знаю, что ты думаешь об этих неприятностях, но может, если ты все-таки сходишь и поговоришь с консультантом, тебя все будет не так сильно беспокоить.

— Я в порядке. Мне не нужно возвращаться к консультанту. — Пробормотала я.

— Правда? — Мелани изогнула бровь. — Тогда скажи мне, что ты уже не носишь баллончик в своей сумке. Скажи мне, что ты не просматривала страницу Трея на Файсбуке, чтобы удостовериться, что он не похож на того парня. Скажи мне, что этот парень не является причиной, почему ты перевелась сюда и всегда, когда он всплывает, меняешь тему.

Я схватилась за стойку, мое дыхание стало частым и рваным. Она была права. Насчет всего. Прошло уже несколько месяцев с тех пор, как виделась с консультантом. Даже если я думала, что мне стало лучше, когда встретила Трея, прошлая ночь доказала, что я не полностью вылечилась.

Я не хотела признавать этого, но ее слова вызвали отклик. Мой спор с Треем не был только о покупке презервативов, но и о моем собственном страхе, что я попаду в такую же ситуацию, как в Тэйлоре. Что я увязну, испугаюсь и буду одна. Если я когда-нибудь хочу преодолеть эти страхи, мне нужна помощь.

— Ничего, если на оставшуюся часть дня я возьму выходной? — спросила я.

Я посмотрела на Мелани, которая кивнула.

— Делай то, что должна.

***

Студенческое медицинское обслуживание было прямо позади студенческого центра. Мне оставалось только выйти и пройти несколько фунтов, прежде чем оказаться в здании. Это было новое строение с тремя этажами. Первый этаж был местом, куда все приходят, когда больны, и отправлялись домой с масками и зип-пакетами, третий этаж был администрацией, а второй этаж был моим пунктом назначения.

Я вышла из лифта и наткнулась на доску объявлений, полной вдохновляющими плакатами с надписями типа: «держись» и «все станет лучше». Да, все было так легко на плакатах и фотографиях.

Здесь было несколько офисов и много окон, но именно комната в конце зала интересовала меня больше всего — консультационные услуги для студентов. Я открыла дверь и окунулась в теплый осенний запах испеченного яблочного пирога и тыквы. Должно быть, они жгли свечи, чтобы не чувствовался стерильный запах. Вся зона ожидания выглядела иначе, чем остальная часть здания. Вместо флуоресцентных ламп и линолеума на полу был темно-коричневый ковер, выкрашенные в бежевый стены и различные диваны из микроволокна, покрытые пуховыми подушками вокруг комнаты.

Женщина в белом халате сидела за столом у дальней стены, и я медленно пошла туда. Она улыбнулась и посмотрела на меня из-за гигантских очков в стальной оправе.

— Чем я могу вам помочь?

— Эм, группа жертв насилия собирается здесь?

Она тепло мне улыбнулась.

— Конечно. Каждый вторник в четыре. Вы заинтересована в том, чтобы записаться?

Я медленно кивнула.

— Да, мэм.

Она достала маленький планшет и нажала несколько кнопок на нем стилусом.

— Если мы сможем получить всю вашу информацию здесь, то сможем вам помочь.

— Спасибо. — Я улыбнулась. Это был первый шаг в новом направлении, и я была готова. По крайней мере, готова как никогда раньше.

***

Я оставалась недалеко от студенческого центра и студенческого медицинского обслуживания, пока наконец не настало 4 часа. Я бы могла заранее договориться с консультантом, но хотела дать группе шанс. Я видела плакат об этом, когда только перевелась, но никогда не хотела себе признаваться, что мне это надо. После беседы с Мелани поняла, что пришло время. Если я хотела сохранить свои отношения с Треем, то должна это сделать. Я не могла продолжать бессмысленные споры с ним или заставлять его бить парня каждый раз, когда волнуюсь. Но в основном это было для меня. Мне нужно закончить это. Я не могла держать все свои страхи внутри. Мне нужна помощь.