Михаил Евсиков

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Всем пророкам посвящается

Философы рождаются на развалинах

империй как цветы на пепелище.

Возвращаясь домой с работы я медленно брел по мягкому декабрьскому снегу. День был отвратительно невезучий. Утром ужасно не хотелось идти на работу. За целый день я не смог отладить компьютерную программу после того, как внес в нее небольшие изменения. Отыскивая ошибку я запутался и полностью потерял нить рассуждений, чего со мной не случалось лет пятнадцать. Во время перерыва на обед я, как обычно, пошел играть в шахматы (в блиц навысадку). Меня трудно было высадить, хотя и раньше периодически случались дни пониженного внимания, но так слабо я не играл никогда. В первой партии белыми вместо хода e2-e4 рука взяла пешку f и передвинула ее на одно поле. Уже на четвертом ходу я получил мат. Отстояв небольшую очередь, я сыграл вторую партию черными и тоже быстро проиграл. По общему мнению коллег я совсем разучился играть в шахматы.

После обеда, отлаживая программу, я забыл о времени и когда спохватился, понял, что не успею приехать домой, чтобы посмотреть редкое астрономическое явление - покрытие Марса Луной, находящейся в фазе полного затмения. Я давно готовился к нему: запасся подзорной трубой, заранее выбрал точку наблюдения, откуда виден нужный кусочек неба, находящийся всего в 6 градусах над горизонтом. В Москве нелегко отыскать такую точку из-за высоких зданий.

Но теперь я не успевал к выбранной точке и совсем было отчаялся, но вдруг увидел над шоссе кусочек неба и совершенно незаслоненную Луну. Затмение было в самом разгаре. Луна светилась страшным кроваво-красным цветом, а рядом с ней сиял кровавый Марс. До покрытия оставалось не больше пяти минут. На осмотр нового места наблюдения было не более минуты. Шоссе было с односторонним движением. На его обочине стоял запрещающий знак "кирпич". Шоссе было припорошено снегом, нижний слой которого спрессовался в лед. Позади знака в лед вмерзла разбитая бутылка красного вина. Лужа вина напоминала кровь, а острые осколки стекла злобно торчали как акульи зубы. "Здесь нельзя проехать без аварии" - подумал я. Однако только идиот мог ехать прямо на "кирпич".

Подбежав к знаку, я обвил левую руку вокруг столба и зацепился для верности еще и левой ногой. Фонари почему-то не горели, машин не было и Луна оказалась единственным источником освещения. Но ее свет был страшный, жуткий и кровавый. Ужас нарастал. Я поднес подзорную трубу к правому глазу, навел на резкость. Луна и Марс медленно сближались. Чем ближе, тем ужаснее. Ближе ... ближе ... ближе ... Касание!!! Удар!!!

Боли не было, дух мгновенно вылетел из тела. Теперь я окончательно понял, что человек состоит из души и тела. Со стороны я увидел свое тело, распластанное на земле, растекающуюся лужу крови, лежащий в ней "кирпич" и тяжелый грузовик "Камаз", перевернувшийся вверх колесами. Идиот все-таки нашелся. Водитель грузовика, завороженный Луной, проскочил поворот и влетел на запрещенную полосу движения. Взвизгнули тормоза, шина напоролась на "акульи зубы", машина перевернулась и накрыла "кирпич". Из поврежденного бака медленно вытекал бензин. Постепенно в его горящей луже оказались и тело, и грузовик, и поверженный дорожный знак, и рассыпанные кирпичи. Огонь пылал всю ночь.

Несколько секунд я вообще ничего не мог понять, затем я осознал, что нахожусь высоко над землей в теплом восходящем потоке над огнем. Внизу были крыши домов и верхушки деревьев. Снег прекратился, ветра не было. Новое состояние души без тела было легким и необычным. Во сне я часто летал по воздуху и, проснувшись, сожалел о том, что люди не летают. Ведь летать гораздо легче и удобнее, чем ходить. Теперь же я повис в воздухе наяву. Без очков я видел совершенно отчетливо. Более того я мог плавно увеличивать и уменьшать изображение, как в видеокамере (режим зуммирования). Сначала я решил досмотреть затмение, так как всякое начатое дело нужно доводить до конца. Я увеличил изображение Луны так, чтобы она заняла все поле зрения.

Интересно, активен ли вулкан в кратере Альфонс? Я еще больше увеличил изображение. Стали видны большие кратеры и высокие горы. Но активного вулкана я не нашел и уменьшил изображение Луны так, чтобы видеть ее полностью. Наконец, Марс вышел из-за Луны. Нужно рассмотреть его получше. При жизни мне ни разу не удалось взглянуть на небо в хороший телескоп. Теперь же я мог обойтись без него. Я увеличивал изображение Марса все больше и больше. Стала видна его полярная шапка. Однако стало мешать дрожание атмосферы. Я хотел также увидеть спутники Марса Фобос и Деймос, но не смог их найти. Видимо без телескопа все-таки полностью не обойтись. Постепенно Луна меняла цвет от красного до своего обычного. Затмение кончилось. Я стал уменьшать изображение, чтобы выяснить, до какой степени это возможно. Оказалось, что можно уместить в поле зрения обе полусферы (верхнюю и нижнюю) и видеть сразу со всех угловых направлений.

Постепенно я стал осваивать бестелесное состояние. Небольшими усилиями воли я мог медленно перемещаться в любом направлении. Как хорошо без тела! Сколько хлопот и неудобств оно причиняло! Даже здоровое тело требует немало трудов и забот для поддержания его в хорошем состоянии. А если что-нибудь заболит просто беда, невозможно сконцентрировать мысли. Подчинение тела духу требует неимоверных усилий и никому не удается полностью.

Я продолжаю мыслить и чувствовать - значит я живу. Чем же я вижу? Третьим глазом - глазом души. Мыслю же астральным мозгом или эфирным (точно не знаю). Мое тело уже сгорело. Даже если допустить, что его останки еще способны к восприятию, невозможно лежа на земле увидеть то, что я вижу сейчас сверху. А я вижу каждую щербинку на крышах домов, каждую веточку деревьев, совершенно отчетливо вижу звезды. Кроме Марса хорошо видны Юпитер и Сатурн. Немного поднапрягшись, я разглядел кольцо Сатурна. Наконец, я вижу сверху останки своего собственного тела. Мое сознание абсолютно ясно, как не было даже в теле. Я полностью убедился в реальности происходящего.

Постепенно огонь догорал, восходящий поток ослаб, и я опускался все ниже и ниже. Забрезжила предрассветная синева. Огонь угас. Я спустился на землю чуть в стороне у пепелища и собрался отдохнуть. "Все-таки сволочь этот шофер", - подумал я и неожиданно провалился под землю. Все мои усилия остановиться лишь ускоряли падение. Зацепиться за корни деревьев не удалось. Наконец, я очутился в густой, очень плотной массе. Это был бетонный тюбинг тоннеля метро.