Учитель всё равно хвалил, но он лицемерил. Выдавливал улыбку, хотя у меня ничего не выходило.
Глава 5
Танцы я ненавидела всей душой. Просто потому, что нас заставляли двигаться не плавно в такт музыке, а резко, нелогично, некрасиво, рвано. Да и музыка звучала отвратительная. Внося какой-то разлад в душе.
Я почти сразу после первого урока стала искать в сети что-то устаревшее, народное. Но его просто не было. Старые антикварные записи можно было лишь купить, а в сеть выкладывать не позволяло законодательство, якобы нарушающее права правообладателя.
Я выдержала пять уроков, разработав своё тело и заставив его слушаться. Только ради этого и продолжила посещать занятия. Но на этом бросила. Подмывало написать гадкий отзыв об этой школе. Но Вад отговорил. Просто клевета каралась строго. А по-другому мой отзыв не восприняли б. Таково общественное мнение. И плевать, что у нас свобода слова. Не нравится - не смотри, не танцуй, но деньги тебе не вернут. Опять же из-за того, что это - шедевр!
Хотелось возмущаться, топать ногами и бунтовать.
- Нельзя. Митинг надо предварительно согласовывать с властями. Но уже много десятков лет их не было, как и тех, кто чем-то недоволен. Меры принимались серьёзные. Не хочешь жить по введённым законам, тебя кидают за купол. А за его пределами больше не действует твоя молодость. В лучшем случае, ты проживёшь положенный природой срок, старея. Но экология там такая жуткая, что обычно больше двух лет никто не протянул.
Приходилось мириться, собирать волю в кулак и отвлекаться на скульптуру.
Вад экспериментировал. Как выставляя меня своей моделью, так и снимая с меня отпечатки.
Он, в отличие от современного искусства, создавал почти что живые скульптуры. Иногда приходилось ваять не пойми что, потому что надо было на что-то жить. И опускаться ниже правящей элиты ой как не хотелось.
Элена - наоборот. Клепала целыми днями не пойми что, продавая всё это добро за огромные деньги, а вот рисовать правдоподобно не умела или не хотела. Потому что в художественной школе мы учились основам, набивали руку, замечали тени. Кто-то спросил про современное искусство, но сказала учительница, что это только через пять лет при регулярном посещении школы. Занятия в разных классах шли с опозданием на две-три недели. Поэтому, пропустив занятие, его можно было отработать с другой группой в другой день. До экзаменов допускали только при наличии всех рисунков.
Вад пока давал основы скульптуры, а вот к практике не подпускал, мол, сначала подмастерьем побудь да моделью, а там и поглядим.
Я же присматривалась к его работе. Особенно когда он создавал настоящие, а не принятые этим обществом шедевры.
И позировала я, в основном, голая. Наготы своей перестала смущаться, порою даже при входе Элены в мастерскую мужа оставалась невозмутимой.
Когда же Вад лепил, включал музыку, от которой я млела. Настоящую музыку, от которой мурашки бегали по телу, заставляющую чувствовать, мечтать, плакать или улыбаться.
Я как-то заговорила об этой музыке. Но Вад сказал, что мне показалось. Он работает без музыки. То ли это мой глюк, то ли тайна за семью печатями. Поскольку такой музыки в сети я не нашла, значит, скорее всего она под запретом. Почему не думала, что меня глючит? Потому что она прерывалась, стоило Элене войти в мастерскую Вада. И эта тайна была лишь наша, оттого и сближала нас с Вадом ещё больше.
Правда, всё же Вад мне нравился как человек, а не мужчина. Вот честно, не представляла его своим любовником.
На рисовании я понемногу общалась с другими девушками. Хотя и молодые люди тоже посещали, но выглядели они постарше женского коллектива. Я понимала, что девушки все на самом деле отнюдь не восемнадцатилетние, но принимала условия игры. Кукол я не встречала.
Всей группой мы иногда устраивали чаепитие, но это проходило во время занятия. Пили чай, рассказывали о себе и рисовали.
Как-то я пересеклась с Мельхиорой - темноволосой девушкой с миндалевидными карими глазами, что сидела рядом - в туалете.
- Странно, почему мы никогда не откладываем кисти, чтобы просто передохнуть и попить чай, - задумчиво протянула я, больше самой себе.
- Так групповые встречи запрещены вне занятий. Могут приравнять к несанкционированному митингу или заговору против правительства, - просветила она меня.
- И что же, дружить тоже запрещено?
- Два-три человека, если две пары, то четверо. И то, такая группа должна быть постоянной и вне неё встречаться с кем-то из знакомых запрещено.
Вспомнился вечер, когда Вад приглашал гостей.
- Мой зять гостей к себе приглашал, - придерживалась я общей легенды.
- Когда ты была дома?
- Да.
- Так то смотрины или бал. Если есть невеста на выданьи, то родители или близкие родственники могут приглашать знатных мужчин с жёнами, с сыновьями и дочерьми к себе домой. Но это только к знати относится. А ты чего спрашиваешь, будто наши законы не знаешь?
Вот я проболталась! Что же теперь делать?
- Меня сестра пригласила пожить у них с мужем. Не везёт мне с мужчинами. Вот она взяла всё в свои руки, - выкрутилась я, лихорадочно соображая, какая география этого мира и откуда я могла приехать.
- А откуда ты? - не смогла не спросить Мельхиора.
Мир глобален. Но в то же время, поделён на разные куски, мы сейчас в столице мира, юг немного отличается.
- Из Южной зоны.
- И как там мужчины?
- Горячие, даже слишком, - какие там порядки? Вспоминай, Ася! И я припомнила кое-что: - Они создают гаремы из многих жён. Поэтому там мужчин не так уж и много. Не так, как у нас, поровну с женщинами.
- Ого, гаремы. Невесело. Что ж ты не захотела в гарем попасть?
- Если честно, - я перешла на шёпот, - меня один дедок заприметил. Ему около трёхсот лет. И он, для солидности, омоложение лишь до пятидесяти лет делает. А там... - да, точно, у южан другие законы! - Твоего согласия на союз не спрашивают. Невесту крадут и насильно женой делают.
- Как так, насильно? - удивилась Мельхиора.
- Вот так! У них женщина, считается, не имеет своего мнения. Поэтому её согласия спрашивать не обязательно. Вот я и стала искать родственные связи в других городах. Оказалось, что по отцу у меня сестра здесь. Вот и попросила её забрать, сославшись на невозможность найти мужа.
- Нда... Надеюсь, здесь тебе больше повезёт. Наши мальчики, кстати, свободны, я проверяла...
Я выглянула из туалета, поглядывая на "мальчиков". Одному лет двадцать пять было. Но красавцем его не назовёшь. Второму - лет девятнадцать. Смазливый красавчик! А ведь это ненастоящий возраст... Неужели на них не клюют?
- Тогда я предпочту рябого.
- Идёт! - обрадовалась Мельхиора.
Странно имечко. Ну да не мне судить!
И новоявленная подруга направилась кошачьей походкой в сторону красавца Дениса. Ну что ж, знакомство с мужчинами надо начинать. Отчего ж так боязно?
Я посмотрела на себя в зеркало. В оливковых глазах отражалась неуверенность.
"Всё хорошо, Настя, они не кусаются! Ты - больше не кукла! Никто не посмеет тебя обидеть!" - сказала себе.
Собрала волю в кулак. Вдохнула поглубже, и вышла лёгкой походкой из туалета, как если б Вада увидела.
Остановилась у своего места за мольбертом, села. Оба мужчины глядели только на меня. Теперь бы не обидеть Мельхиору. Терять подругу, не успев дружбой насладиться, не хотелось.
После занятия ко мне подошёл рябой молодой человек.
- Ася, может сходим вместе пообедаем?
- Можно и сходить. Только я с подругой буду, было бы здорово, если б...
- Я позову с нами Дениса! - обрадовался он.
Пока он ходил собирать свои вещи да звать Дениса, я подмигнула Мельхиоре.
Она в ответ очаровательно улыбнулась и соблазнительно откинула волосы назад. А вот у меня так не получится, ведь волосы заплетены в сложную косу, не сильно-то и хотелось!