- А если бы это была кровь, ты бы... Ауч, - кричит Савада и недоуменно смотрит на меня.

С его волос и по лицу стекали капли воды.

- Ты... - пытается возмутиться Тсунаеши, но я его прерываю:

- Чтобы неповадно было так шутить.

- А водой зачем обливать? - продолжает он.

- Для лучшей работы твоей головы, - сажусь на стул и продолжаю пить чай, будто ничего здесь не было.

Тсуна продолжает стоять и насупленно смотреть на меня. Да-да, так и поверила. Улыбка все равно не сходит с твоего лица и смешинки в твоих карамельных омутах ты не в силах скрыть. И это монстр? Как после этого людям доверять?

Мама вернулась быстро и явно не в духе. Увидев мокрого Саваду, она приподнимает бровь, ожидая ответа. Тсуна спрятал нож в своих шортах и прикрыл его футболкой. Если бы не знала, что он прячет нож, подумала бы, что у него просто зачесалась поясница.

- Тсуне жарко стало, - говорю первое объяснение, пришедшее в голову.

- Да, - поддакивает Тсунаеши и закидывает руку за голову.

Она посверлила нас взглядом и, тяжело вздохнув, села на стул.

- Тсуна, подойди ко мне, - подзывает она мальчика. - Я, конечно, понимаю, что мне не стоит лезть не в свое дело, но я хочу тебе сказать, чтобы ты не принимал близко к сердцу слова, произнесенные этой, - мама замялась, пытаясь подобрать нужное слово, - женщиной. Знай, ты не такой, ты хороший, умный мальчик, да, Саэ?

- Конечно, - мгновенно соглашаюсь я, наблюдая, как темнеют глаза друга.

- Такие слова не должны оставаться безнаказанными, но я ничего не могу с этим поделать. Я бы перевела вас в другой детский сад, но твоя мама почему-то отказалась, да и времени потерпеть осталось немного, - говорит с сожалением.

Была бы ее воля, она бы в суд подала, но доказать произнесенные слова трудно. Если бы ударила, то никаких проблем бы не было, а так слова детей - это не показания. Тсунаеши кивнул и тихо поблагодарил женщину. Она взамен потрепала его по голове, и отправила нас обоих в мою комнату.

- Саэ, твоя мама удивительна, - произносит Савада, когда мы сидели на кровати. - Моя мама вообще не обратила на это внимания.

Его голос дрожал, будто он хотел заплакать. Я обнимаю Тсуну и глажу его по голове. Мальчик сначала замер, а потом приобнял меня и захлюпал носом.

- Прости, сейчас я успокоюсь, - он резко вырвался из моих объятий и начал усиленно вытирать слезы.

Я понимала его как никто другой. Сколько раз я приходила домой и плакала от оскорблений своих одноклассников. Внутри все раздирало от обиды и от непонимания такого жестокого отношения. Меня всегда приходили утешать родители, но по словам Тсуны его матери не было дела до проблем сына.

- Поплачь, легче станет, - я погладила мальчика по спине и все равно его приобняла.

- Мама никогда не приходила просто утешить меня, когда было вот здесь, - он сжал футболку в районе груди, - больно. Никогда! Отец постоянно на работе и очень редко бывает дома.

Ему было больно сколько не от обзывания, столько от равнодушия родителей. Тсуна вцепился в меня и плакал, а я просто гладила его по спине.

- Понимаешь, всем плевать на меня! Я чудовище, монстр! - я лишь сильней прижала Саваду к своей груди.

- Нет, мне не плевать на тебя! Ты не один, Тсуна, у тебя есть я, - тихо говорю ему на ухо, не прекращая поглаживать по голове.

- Саэ, ты не знаешь, почему меня так обзывают, - попытался возразить Савада.

- Повторюсь, мне плевать, что ты сделал. Она не должна была тебя так обзывать.

Очень сомневаюсь, что он убил или зарезал человека. Возможно, подрался с кем-то, но все мальчишки в таком возрасте драчливые.

- Правда? - слегка опухшие от слез, карамельные глаза недоверчиво смотрят на меня.

- Правда, - отвечаю на полном серьезе.

За эти три дня Савада стал для меня другом. Я не могла объяснить такого доверия к нему, но было просто такое чувство, будто мы знакомы всю жизнь. Я беру его ладонь, накрываю ее своими ладонями и говорю:

- Тсунаеши, обещаю, что бы ни случилось, я всегда готова выслушать тебя и помочь, - я останавливаюсь, а потом добавляю, - и всегда поддержу тебя, что бы ты не сделал.

Тсуна пораженно смотрит на меня и вытирает слезы.

- Правда обещаешь? - переспрашивает он и в ответ получает кивок.

В его глазах я уже не видела недоверия. Был тот самый взгляд, когда он пользовался пламенем, та самая воля, о которой столько говорили в аниме. Нет, я не про то, когда он с безумным криком "Реборн" бежал сломя голову, а про ту серьезность и решимость в карамельных глазах во время битв.

Тсунаеши начал потихоньку успокаиваться. Он лежал у меня на коленях с прикрытыми глазами, пока я просто гладила его по голове. С виду волосы колючие, а прикоснешься к ним - мягкие. Слегка взъерошила ему волосы, чтобы те побыстрее высохли. Даже скрипнувшая дверь и вошедшая в комнату мама не смогли нарушить идиллию. Савада открыл глаза, но с коленей не встал, как и я не прекратила перебирать ему волосы.

- Дети, я вам чай принесла с печеньем и конфетами, - мама поставила на стол две небольшие чашки и тарелку с вкусняшками.

Мама посмотрела на нас, улыбнулась и, пожелав приятного аппетита, скрылась за дверью. Тсунаеши поднялся с коленей.

- Ты будешь чай? - спрашивает он.

Я взяла только печенье, к чашке с чаем и не притронулась. Только полчаса назад чай пила, больше уже не могу. Будет в желудке один чай плавать.

- Не-а, я его уже пила. Если хочешь, можешь потом и мой выпить, - отвечаю ему и откидываюсь на кровать с печеньем во рту.

- Угу, - бедный ребенок так проголодался. Вон как жадно печенье с конфетами ест.

Честно, чай с конфетами - очень хорошее средство успокоиться после долгой истерики, да и вообще просто успокоиться. И все же я не могу понять, почему Рэирин его так назвала. Не придумала она это на пустом месте же.

После той истерики Тсуна немного изменился. Нет, мы по-прежнему обсуждали машины, ядовитых животных и другие интересные темы, Савада по-прежнему улыбался, но что-то в нем изменилось. Будто он немного повзрослел. Изменился его взгляд, он стал более серьезным и цепким.

Мальчики, вымогавшие деньги, снова ко мне прицепились, но настроены они были еще враждебнее. Ну да, я им деньги не отдала, да еще и друга побила. Вид у них был довольно решительный, и я даже немного испугалась. Мое тело слабовато, и работать на скорость против пятерых противников было нереально. У меня нет памяти тела, выиграть могу только если я в голове заранее прокручу план. Но я не знаю способностей ребят.

- Кое-кого надо проучить, - угрожал мне главный собравшейся компании.

Дела обстоят хуже, чем в прошлый раз. Да еще и заведующая вызвала обеих воспитательниц. Одно дело - вымогательство, а когда оно подкреплено еще чувством мести, то победителем мне не выйти. Но и сдаваться я не собиралась.

Их глаза опасно сверкнули и губы скривились в зловещей усмешке. Сейчас мне было по-настоящему страшно. Парни постарше знают, что девочек бить нельзя, по крайней мере часть точно следует этому правилу, а вот у детей нет особой разницы между девочкой и мальчиком.

Они делают шаг вперед, но я не сдвигаюсь с места. Сделаю шаг назад, покажу, что испугалась их. Да и убегать от них некуда. Не с окна же спрыгивать. Я сглатываю и сжимаю ладони в кулаки. Еще один шаг вперед и можно ударить снизу вверх.

Но они сделали шаг назад. Угрожающее выражение мгновенно слетело с их лиц и глаза со страхом смотрели в мою сторону. Не поняла, это что сейчас происходит? Я такая страшная что ли? Я почувствовала, как сзади кто-то подошел, и обернулась. Это был Тсуна.

- Что это вы делаете? - спокойный голос Савады мог заморозить кого угодно.

Пятерка побледнела. Тсунаеши положил мне на плечо руку и, наклонившись, спросил:

- Помощь не нужна?

Неопределенно покачала головой. Признаться слабой, конечно, не хотелось, но здравомыслие взяло верх над гордостью. Главный из "банды" сделал маленький шажок вперед и, глубоко поклонившись, пропищал: