— Локи, ты в порядке?..

Вздрогнув, он моргнул и увидел перед собой учителя музыки. Тот чуть взволнованно смотрел на него, в отличие от Тора, который похоже уже давным-давно начал устанавливать ноутбук, настраивать микрофоны и остальную технику в стороне от сцены.

— Ох, да-да, я просто задумался над нашими костюмами. — он вновь широко улыбается, кивает и поднимается на ноги. Переводит тему: — Почему бы не добавить к шортам немного рюш и…

Учитель музыки, а также все шебутные, нежные омежки тут же втягиваются в подкинутую им тему и поддерживают её. Почти десяток минут они обсуждают костюмы, и все быстро забывают о его коротком ступоре.

После все же начинается репетиция. Локи держит себя в руках, но глаза то и дело сбегают к Тору.

Омега не может понять, что в парне такого необычного и примечательного. Не может понять, что в нем такого нестандартного. Не может понять, какого черта вообще именно этот альфа оказался его истинным.

Так вот раз за разом Локи случайно смотрит на Тора и… Тот всегда смотрит на него в ответ. Каждый его взгляд он перехватывает и ловит в силки своего собственного. К середине занятия омега чувствует себя немного пьяным.

Но его самообладание великолепно. Ни единой нотой, ни единым звуком он не выдаёт тех шальных мурашек, что бегут по коже.

Внутри неожиданно разгораются чувства. Раздражение и трепет сплетаются так причудливо.

Когда Тор, наконец, подключает микрофоны, налаживает звук и раздает их, один он специально приберегает для Локи. Микрофонов не так много, омега стоит в стороне, но в какой-то момент толпа желающих, что колготится у края сцены, расступается. Альфа смотрит лишь на него, медленно протягивает именно ему микрофон.

Это определённо знак внимания, но Локи знает, что не должен ничего принимать у альфы. Это самое первое и самое основное правило для любого омеги, что не хочет случайно впутаться в отношения. И для него тоже. Ведь у него есть муж, у него есть путь, у него есть много всего, что он должен делать, но…

Во взгляде Тора нет хитринки или иронии или бахвальства или ещё чего-то. Он просто смотрит ему в глаза, спокойно и почти равнодушно. И он, конечно же, лжет.

Локи не знает почему, но ложь эта, — затаенная, но такая явная, — подкупает его. Как главный лжец на ближайшие пару галактик, он просто чувствует, что этот альфа неравнодушен. А ещё чувствует, что у этого альфы на него планы.

Не просто сводить на пару свиданок, затащить в койку и, потерпев пару недель, бросить.

Локи буквально видит, что планы Тора масштабные и далеко идущие. И это подкупает.

Поэтому он делает шаг. Ещё один. Затем ещё.

Если об этом узнает Тони, Локи в любом случае улыбнётся шире и что-нибудь соврет ему. Это привычно. Для них обоих.

Потому что у него долг, а у Тони сменные пассии на стороне. И это привычно. Так и должно.

Но дело даже не в этом.

« — Как думаешь, сможешь ли ты хоть когда-нибудь перестать прятать голову в песок?»

Так он сказал. И Локи запомнил.

Он берет микрофон из рук чужого альфы, который не является его парнем, и… Всё. Ничего невероятного не случается. Они даже не соприкасаются.

Хотя, возьми Тор микрофон чуть выше, у Локи бы не было другого выхода, кроме как прикоснуться к его пальцам, но… Локи смотрит ему в глаза и знает, что Тор не сделал этого нарочно. Просто потому, что его планы слишком далеко идущие.

— Спасибо. — он широко-широко улыбается, но парень лишь фыркает. Не отвечает, не улыбается.

Репетиция продолжается в своём собственном ритме. Тор включает минусовки песен, они поют снова и снова.

Когда учитель музыки, наконец, говорит, что можно закончить, омег чуть ли не ветром сдувает. Похватав свои сумки, они торопятся на свежий воздух, забывая и о невероятном альфе, и о его притягательности. Торопятся подальше от школы, её путанных коридоров и бесконечных повторов одних и тех же песен.

На самом деле даже сам учитель музыки торопится. Он чуть смущённо спрашивает Тора сможет ли тот вернуть всю технику в кабинет информатики сам и, получив в ответ кивок, исчезает.

Дверь с гулом захлопывается, Локи усаживается на краю сцены и жадно пьёт из припасенной бутылки. Он отчего-то не чувствует стеснения или каких-то жалких обязательств; он поднимает волосы, стягивает свой милый бант, завязанный вместо галстука-бабочки, и расстегивает верхнюю пуговицу. Осматривая зал, негромко, будто невзначай, говорит:

— Так и… Ты в математическом классе, да?..

Он старается не смотреть на Тора, потому что знает, что его сердце просто разорвется от своей скорости, стоит им вновь пересечься взглядами.

Ведь теперь иначе. Теперь здесь никого нет.

Как только эхо его вопроса затихает, Тор с щелчком закрывает ноутбук и выпрямляется. Смотрит на него пару мгновений. Медленно говорит:

— Да. Собираюсь поступать на программиста. — он делает тихий шаг в бок, обходит стол, установленный специально для всяческой музыкальной аппаратуры. Затем звучит: — У тебя ведь парень есть, разве нет?

Локи каменеет. Взглядом останавливается где-то в половицах пола. Опустив руки меж самую малость разведенных бедер, судорожно держится за бутылку воды крепче.

Спокойно говорит:

— Имеет ли это какое-либо значение?..

Тор тихо посмеивается и это его ответ. Он идёт прямиком к нему.

Локи знает это, все знает, но не может пошевелиться. Даже вдох нормальный сделать не может.

Когда парень замирает напротив, а затем делает шаг, вновь внедряясь в его личное пространство, омега не просит его отойти. Он тихо-тихо вдыхает свой самый любимый во всем мире запах шоколада и курева, чувствует, как чужие сильные руки упираются по бокам от его бедер, хоть его самого и не касаются. А затем чужая светловолосая голова склоняется к самому его плечу.

Тор негромко говорит:

— Как опрометчиво с твоей стороны выходить в уборную и оставлять телефон в классе. Думаешь кому-то из твоих друзей есть до тебя дело? — на первый взгляд не связанные фразы достигают своей цели лучше чем что-либо. Локи закусывает щеку изнутри, напрягается. — Маленький мальчик, что должен. Должен выучиться. Должен родить трёх детей. Должен быть вечной тенью. Когда ты выпустишь своих демонов, детка?

Омега ощущает, как пальцы на ногах поджимаются, нервно сглатывает. А затем делает то, на что никогда в жизни бы не решился.

Он медленным движением открывает шею чужому, незнакомому альфе. Склоняет голову к левому плечу.

Тор лишь хмыкает. Опаляет кожу своей наглой усмешкой.

— Ты ведь его не любишь. Улыбаешься, потому что должен. Ты ведь не чувствуешь его. Я видел как вы целовались. Много целовались. — самый кончик его носа касается кожи над воротником рубашки, и Локи слышит, как Тор делает глубокий вдох. Локи пытается скрыть собственную дрожь, прикрывает глаза от переизбытка нахлынувших чувств. — Мне хватило бы и одного поцелуя, чтобы сделать тебя влажным.

Бутылка жалобно вскрикивает в его сжавшихся руках, а затем выпадает. Грохочет по полу, катится куда-то под первые ряды. Он впивается пальцами в брюки и ощущает, как начинает заводиться. По позвонкам бегут разбуженные чужой откровенной близостью ощущения, мышцы живота напрягаются, в паху сводит коротким спазмом.

— Надо же… Ты пахнешь как девственник. Не только как тот, кого ещё не разу не трахали с узлом, но и как тот, кого вообще ещё ни разу не трахали… Это довольно интересно. — Тор ведёт носом по его шее и просто дышит. Скользит к кадыку, и Локи тут же безвольно, словно кукла в умелых руках кукловода, запрокидывает голову. Он чувствует, как намокает ткань белья сзади. — Мне действительно интересно, как же ты проводил все свои течки, но пока что это слишком не тактично, чтобы о таком спрашивать. И ты чувствуешь мой запах. Знаю, что чувствуешь… Расскажешь чем пахнет?

Его голос такой вязкий. Чуть грубоватый, с часто проскальзывающими рычащими нотками. Но при этом его голос не гневный и не подавляющий…

Это просто Локи не может сопротивляться. Поэтому отвечает: