С этого момента Том присоединился к встревоженным. Это не был язык рекламщиков, с которым он имел дело ежедневно. Даже если существовал один шанс на миллион, что эта история правда, Том заранее был согласен выставить себя на посмешище в 999 999 остальных. Он за несколько секунд создал на «Фейсбуке» группу, чтобы объединить все реакции и всю информацию, которая могла появиться: «Те, кто хотят узнать больше об Альбане M.». Он скопировал адрес группы на стену Эразма и части их общих друзей и пригласил вступать в нее всех желающих.
Реакция не заставила себя ждать. Первое сообщение было выложено на стену буквально через две минуты.
Лаура Грист: «Я позвонила в полицию, но они не стали меня слушать. Коп, кажется, вообще не знает, как работает «Фейсбук». Не буду вам рассказывать, как он отреагировал, когда я заговорила о Марке Цукерберге. Невозможно отыскать более некомпетентного человека. Мне кажется, каждый должен взять телефон и позвонить 999 или 112[2], чтобы они поняли, что это серьезно. Надо их постоянно тормошить».
Том колебался, все еще пытаясь уверить себя, что реальность менее тревожна, чем то, что он видел своими глазами. Члены группы распространяли эту страницу так активно, что число заходящих на нее росло в геометрической прогрессии. Когда он пытался, используя все возможности поиска, собрать больше информации по видеоролику, на плечо ему легла рука. Он вздрогнул.
– Эй! Ты докатился до управления видеороликами на Ютубе? Нас ждут на совещании, – объявил ему коллега, всегда готовый подловить его на ошибке.
Тому пришлось встать из-за стола, но он никак не мог сосредоточиться на теме совещания, и начальник сделал ему замечание за то, что он сидел, уткнувшись в свой телефон.
Друзья Альбана М. на «Фейсбуке»: 1992.
Группа на «Фейсбуке»: 1681
Лондон, Дворец правосудия. Серые тучи.
Клара Капланд, 35 лет, 1 м 78 см. Длинные
темные волосы. Туфли на каблуках
– Ваши служебные полномочия не позволяют вам прибегать к методам, которые используют те, с кем вы боретесь, мисс Капланд. Суд считает, что вы не имели права взламывать электронную почту мистера Энди Вуда, журналиста «Морнинг трибюн», даже под тем предлогом, что вы подозревали его в попытке подкупа сержанта полиции. В качестве сотрудника специальной службы Королевства, борющейся с правонарушениями в новой сфере высоких технологий, вы должны при любых обстоятельствах соблюдать закон, в данном случае – неприкосновенность личных данных в Интернете. Доказательства, представленные вами суду, не могут быть приняты в этом качестве и никоим образом не могут служить оправданием ваших действий. Суд не будет выдвигать никаких обвинений против мистера Энди Вуда и признает за ним право на гражданский иск. Суд признает мисс Клару Капланд виновной в использовании документов, полученных способом, нарушающим неприкосновенность частной жизни. Учитывая то, что общество вправе требовать от сотрудников полиции и спецслужб, в одной из которых служите вы, чтобы они являли собой образец для подражания, когда речь идет о следовании букве закона, а также желая подтвердить незыблемость принципа свободы печати в нашей стране, суд приговаривает мисс Клару Капланд к штрафу в пятнадцать тысяч фунтов стерлингов в пользу мистера Энди Вуда в качестве возмещения причиненного ему морального ущерба.
Клара старалась держать себя в руках, чтобы на лице не отразился ее гнев. Зал заседаний опустел, а она еще долгих пять минут стояла неподвижно в своем темно-синем костюме, который хотела бы приберечь для более приятных случаев. Адвокат с самого начала предупредил ее: неприкосновенность частной жизни стала такой священной коровой, что ни один судья не рискнет проявить к ней снисхождение. Дело приобрело особо щекотливый характер, поскольку затрагивало права журналистов и защиту данных в Интернете. Кроме того, газеты с особым удовольствием принялись обсасывать тему, указывая пальцем на методы, используемые специальной службой, призванной действовать в сфере новых информационных технологий. Эхо слов судьи, выносящего приговор, все еще звучало в ее ушах. Суд счел, что она показала себя недостойной своей должности и своих обязанностей перед обществом! На помойку были выброшены все ее заслуги: раскрытые дела, успехи в деле борьбы с киберпреступностью, выброшена ее группа, которую британское правительство считало главной силой в противодействии новым формам терроризма.
Группа, возглавляемая Кларой Капланд, была создана несколько лет назад, когда на Даунинг-стрит, 10[3] было принято решение предоставить уголовной полиции средства для борьбы против новых форм правонарушений, процветающих в Интернете. Чтобы обеспечить быстроту в данном деле, правительство обратилось к опыту и знаниям спецслужб, точнее – Центра правительственной связи (ЦПС). Задачей этой службы, чья штаб-квартира расположена где-то в Западной Англии, является обеспечение британского правительства и других спецслужб страны – МИ-5 и МИ-6 – данными, полученными средствами радиоэлектронной разведки.
Клара была одной из первых сотрудниц, кому предложили организовать лондонское бюро службы, поближе к Главному управлению уголовной полиции. Несмотря на то что новая деятельность таила в себе много неизвестного, она согласилась, убежденная, что ей предстоит работать над важными делами и продемонстрировать свою компетентность в области деятельности, которая считалась по преимуществу мужской.
В первые месяцы она не выходила из кабинета, буквально приклеившись к монитору своего компьютера, тратя драгоценное время на бесцельное хождение по бесконечной Всемирной паутине. Задача показалась ей тяжелой. Ее готовили к защите интересов страны в широком смысле, но здесь ее задача была расплывчатой. Следовало отслеживать как мелкие повседневные правонарушения в Интернете, сводившиеся к торговле кредитными картами и оскорблениям в социальных сетях, так и громить сети педофилов и террористов. И там, и тут победа казалась почти призрачной. Клара очень быстро сделала все, чтобы установить связь с реальностью, взяла себе привычку выезжать на место происшествия вместе с оперативно-следственными группами полиции и сталкиваться с жестокостями жизни.
Выходя из зала суда без своего адвоката, она столкнулась с несколькими журналистами, явившимися освещать дело и ожидавшими ее первой реакции на приговор. Она резко оттолкнула их и решительно проложила себе путь, тогда как Энди Вуд красовался перед микрофонами и камерами возле огромных дубовых входных дверей. Он вызывающе улыбнулся ей, она ответила ему презрительным взглядом. Она расправила плечи и шла как можно ближе к нему, как бы напоминая, что она минимум на две головы выше его ростом. Уходя, Клара уловила несколько слов: «правосудие», «уважение», «некомпетентность», «свобода прессы»… Они подействовали на нее сильнее, чем она готова была признать. Эти слова ставили под сомнение все, во что она верила годами. И даже правильность выбора жизненного пути.
Юридическое образование сформировало у нее синтетический ум и привило честность. Работа в Центре правительственной связи несколько размыла ее принципы, поскольку ей довелось побывать в ситуациях, где граница между добром и злом оказывалась нечеткой. Она никогда не помышляла работать против киберпреступности.
Она вернулась на службу и не удивилась, узнав, что ее вызывает директор, под началом которого она работала в течение пяти лет. Неофициально Джеймс Маклейн поздравил ее с тем, что она доказала существование продажных полицейских, готовых продавать конфиденциальную информацию лишенным моральных принципов журналистам. Официально же он был вынужден ее наказать, чтобы его оставило в покое вышестоящее начальство: она отстранялась от работы на месяц. Клара на него не обижалась, зная, что он ей полностью доверяет. Вначале он относился к ней с некоторой настороженностью, потому что считал, что для данной деятельности больше подходит мужчина, но она сумела себя проявить. И никто больше не оспаривал ее статуса полноправного сотрудника службы, более того, в ней видели перспективного работника, способного пойти на повышение.
